В тот день я чувствовал себя героем, могучим воином с великой судьбой, хотя и прошёл обычный обряд, который в своё время испытал каждый местный мужчина. Конечно, не все убивали медведя. Задания были разными, но мне выпало это, сложное, но оно выпадало людям и до меня. В испытании с медведем выживали не все. Я шёл по деревне гордо. Глаза людей смотрели на меня, их умы обращались ко мне. Не было слов, были лица и они говорили о радости, радости того, что дитя стал мужем, в деревне стало одним мужчиной больше. Ещё никто не знал, какое места я займу строитель, земледелец, рыбак, охотник, воин?.. я знал.
Странно, все уже знали о моей победе, это теперь я знаю, что за мной следили, но не для помощи или спасения, а для уверенности, что я не совру. Тогда я шёл, высоко подняв голову, в душе упиваясь аплодисментами и хвалебными взорами, как велик и важен я был тогда в своих мыслях. Все эти полуголые люди вокруг это наше племя, семья.
Я вошёл в дом шамана. Это был большой шатёр, покрытый шкурами животных. Шаман Мелло требовал именно такое жилище, шкуры хранили дух леса, а он нужен шаману. Мелло сидел в центре шатра у очага, перед ним были разложены ленты коры, листья капусты и ещё некоторые травы, миска со специальной мазью. В очаге горел огонь, хорошо освещая всё вокруг. Сам шаман был облачён в древнее одеяние, чёрное, издающее при каждом движении шелест, (полиэтиленовый дождевик). На шее его висел круглый амулет, отражающий свет, но обратная его сторона была тёмной, с изображением демонов смерти (SD-диск с «тяжёлой» музыкой). Постоянно красные от дыма и трав глаза шамана приветствовали меня. Он жестом велел мне сесть. Мелло стал шаманом когда я ещё не родился, он хорошо справлялся со своей работой. Никто, как и сам Мелло, не помнил сколько ему лет. Морщинистое лицо шамана было цвета высохшей грязи. Нижняя губа, за которую он всё время закладывал шарики из табака, была большой и, казалось, ненастоящей.
Пока шаман накладывал повязку на рану, напевая своё заклинание, я разглядывал подвешенные под потолком травы; рыбьи головы; черепа и крылья летучих мышей, хвосты ящериц и прочие ингредиенты.
В этот день были не положены гулянья, сегодня я отдыхал. Я хотел сам сказать отцу о победе, но он ещё был в саду далеко отсюда, значит, сегодня он будет ночевать там. Тогда я спустился на пляж, лёг на ещё не остывший песок и под шум моря стал смотреть в небо. Лежать в тугой повязке было неудобно, я не привык к таким ощущениям, но понимал, что снимать её нельзя. В этот момент что-то бурлило в моём теле, это была радость. Я был рад произошедшему. Я воин, и боги свидетели тому, никто из старейшин не смеет сказать слова противления богам. Завтра меня признают воином, если не станет так, я поступлю как мой названый брат, Тио.
Мне выпало испытание убить могучего зверя, и я его успешно прошёл, это определило меня как воина. Если бы я смог убить зверя тихо и без драки, я бы стал охотником. Завтра я получу своё оружие. Я тогда не знал, каким оно будет, и это неведение не давало мне уснуть. Я много думал, смотря на звёзды, думал о том, зачем хочу быть воином и о том, какую судьбу уготовили мне боги. Мне казалось, что в небе пролетают большие птицы, одну я видел совсем чётко, она не махала крыльями. Ночь время мистических существ и духов. Где-то в лесу бродит Гогото, но мне не нужно бояться, сегодня я не ребёнок и теперь не нужен Гогото.
Я проснулся на рассвете. Над поселением поднимался дым. Это готовят костёр, ведь сегодня будет праздник, и нужно жарить много мяса. Медведя уже скоро принесут, или уже принесли.
Я пришёл в деревню. Меня уже ждали вождь Маисей, шаман и ещё двое очень уважаемых людей в нашем поселении старейшины, мудрые как море, старые как горы. Лица вождя было почти не видно из-за бороды, хранящей остатки пищи, и густых пепельных волос, круглой шапкой лежащих на овальной голове. Тело его было укрыто накидкой из волчьих шкур. Он держал посох, на конец которого была надета голова странного существа круглая белая голова с огромной улыбкой, нагоняющей тревогу, у существа были большие чёрные круглые уши («игрушечная голова Микки Мауса»), звали это существо Мимау. Его дух был хранителем нашего вождя. Лиц старейшин видно не было, их скрывали деревянные маски свидетелей, треугольные прорези для глаз и маленькая щель рта с детства нагоняли на меня холод. Эти маски надевали в случаях, когда нужны были свидетели ритуала, но действие ритуала было предназначено для кого-то конкретно. В моём случае ритуал проводился только для меня и по этому в масках были шаман и старейшина. У вождя была другая маска, с большими круглыми прорезями для глаз и кричащим ртом. Пока он её не надевал.
У огня лежал ягнёнок, ноги его были связаны, чтобы не убежал. Шаман быстро сменил мне повязку, я взял ягнёнка на руки, Маисей надел маску и мы отправились в лес, в священную рощу. Вождь не проронил ни слова за всю дорогу, хотя его маска позволяла говорить. Маски были нужны для того, чтобы дух или божество чётко понимало для кого проводится ритуал, чтобы благословение или наказание не пало на свидетелей ритуала.
Перейдя реку, не останавливаясь мы направили свои шаги дальше, священная роща уже близко. На сырой мягкой земле было немало следов, в основном кабанов и коз, встречались и волчьи. Сейчас мне не очень понятно, почему там всегда было столько следов, ведь водопой в другом месте, да и сочные травы и коренья тоже находятся не здесь. Тогда всё объяснялось очень просто тут живёт дух леса и дарит жизнь и силы всем зверям.
Мы подошли к алтарю старому пню с толстым и широким обломком дерева, торчащим с краю. Поверхность пня была обработана так, чтобы стать гладкой, а на обломке был вырезан лик лесного божества. С давних пор тут рос огромный дуб, и когда-то давно под тяжестью снегов у него обломилась ветка, и на том месте возник лик. С тех пор тут проводили подношения лесу. Пять лет назад дуб совсем одряхлел и упал, из пня сделали алтарь и для сохранности смазывали его маслом или смолой.
Я положил ягнёнка на алтарь
Нас догнал мой отец, высокий рослый мужчина в соломенной шляпе, он был земледельцем, о том говорили сильные руки и сгорбленная спина, его тело было почти чёрным от загара. Я уже переживал, что он не успеет, я хотел увидеть его лицо, когда он узнает, что я воин. Традиции нашей деревни были таковы: никто, кроме старейшины и назначенного наблюдателя, не знает, какое испытание выпадет юноше; когда испытание пройдено, наблюдатель бежит в деревню и сообщает об этом, но не говорит, каким было испытание.
Отец, заметив маски свидетелей на лицах остальных, отошёл на пару десятков шагов назад, он забыл свою маску. Конечно, это не спасало от наказания лесного божества, если оно всё же разгневается, отец это знал. Он смотрел на меня, на мою повязку. Похоже, он гадал, что за раны у меня. Я видел на его лице тревогу, даже маленькая рана может быть смертельной. Но его лицо в тот момент было не таким простым, оно говорило ещё что-то
Гор, сын Солнцемира, начал Маисей с важностью. Вчера ты стал мужчиной, пройдя испытание. Но ты не просто мужчина, убив медведя
Тут лицо моего отца исказилось, я не мог понять его выражение, восторг ли то или страх, оно содержало в себе неведомую мне эмоцию, редкую в другие дни. Язык отца был очень беден, ему некогда было говорить. Долгими днями в поле или саду рот отца напевал песни без слов или обращался к богам. Люди наших земель знали не очень много слов, со многими годами ушли от нас многие слова. Наши люди хорошо умели говорить лицом и слушать глазами
ты взял большую судьбу. Ты есть воин. Теперь ты есть защитник нашей деревни. Называю тебя девятым воином и будет теперь так!
До меня в деревне было восемь истинных воинов. Они не охотились, не рыбачили, не строили, не занимались скотом, не пахали. Они умели всё это, но статус воина запрещал им чем-либо из этого заниматься. Они защищали деревню от зверя и от человека, путешествовали по диким землям, приводили в деревню новых людей и приносили предметы древних времён, что обронили боги с небес или те, что остались от древних людей, такие как амулет у шамана. Их было восемь, в этот день я стал девятым воином Прибойа.
Но теперь ты должен успокоить дух леса, сказал шаман, протягивая мне нож.
Я взял поданный мне ритуальный каменный нож, повернулся к лежащему на алтаре ягнёнку. Глаза его были наполнены страхом, он глубоко и часто дышал. Моё сердце билось быстро от волнения. Это очень важный момент моей жизни: проведя ритуал, я стану воином, пока ещё я могу отказаться. Но отказываться я не собирался, я старался запомнить этот момент и запомнил его.
Не бойся, сказал я, подойдя вплотную к алтарю. Ты был рождён для этого, твоей судьбе позавидуют многие собратья.
Я проверил остроту ножа пальцем, затем нанёс им неглубокий порез на левой ладони. После я разрезал верёвки на ягнёнке, и тот быстро соскочил с алтаря. Я крепко сжал кулак, несколько капель крови упали на алтарь.
Живи свободно и не возвращайся, уходя сказал я ягнёнку, стоявшему в кустах поодаль.