Бесу понравилось то, что Ярослав ни о чем не просил, не заискивал, так лучше для него самого будет. Было в нем что-то этакое завораживающее, хотя не время было им любоваться и голову ломать.
А между тем, уже и не Юрий, а кто-то совсем иной перед князем остановился, посмотрел на него насмешливо, что-то подсказал. Показалось, что это был тот самый Ярослав Мудрый, которого он не узнал бы, потому что жил он в давние времена.
Ты торопиться должен, заявил он, не может человек долго на горячих углях оставаться, отправляйся в татарский стан, спаси город свой, получи грамоту на княжение от хана.
А не погибель ли меня там поджидает? спросил Ярослав, словно пытаясь увериться, что страшного исхода не избежать.
Кто знает, но и тут тебя еще страшнее погибель ждать может, везде опасно и страшно. Будь осторожнее, не ешь, не пей того, что там дадут, вот и спасешься. А позорного похода этого все равно не обойти стороной.
Все равно не обойти, повторил князь.
Уже во второй раз напоминают ему о долге его. Он пытался спрятаться за какие-то важные дела, да разве надолго спрятаться? Все одно туда надо отправиться рано или поздно. Такая вот судьба ему досталась. А кто ее выбирал, что есть, то и есть.
Жребий брошен и вытащил короткую соломинку, о чем ему этот воевода и напомнил снова.
Не стоит ждать, пока кто-то в третий раз ему о том напомнит. А уж трусом он не был и не будет никогда.
Князь Всеволод приказал говориться к походу в орду.
Воеводы противились молча, им вовсе не хотелось туда отправиться, да делать все равно нечего.
Если бы можно было спрятаться, укрыться от всего этого, да кто же позволит, вот собирайся и иди на верную погибель
Князь Ярослав казался твердым и уверенным в своей правоте, вот и остальным ничего не оставалось, как только с ним согласиться, да и думать о том, что и как будет на чужой стороне.
Глава 15 Угрозы войны
На радость его сподвижникам, как оправдание медлительности князя, стало еще одно событие, которое предшествовало позорному походу.
Почти в тот же день явился гонец, сообщивший о том, что на них поднимаются литовцы.
Узнав о победном походе Батыя, решили они присоединиться и подчинить себе эти земли, на которые давно глаз положили.
Но если Батыя и его воинство интересовал больше всего сам поход и разорение, которое они с собой несли. А сами земли их не интересовали, то литовцы только и мечтали о том, чтобы те земли захватить и своими сделать, и были они рады-радёшеньки, что не думая ни о чем варвары так помогли им.
Кто-то донес, что великий князь уже в орду отправился, и они торопились застать врасплох бедных горожан.
И хотели поскорее покончить с черным делом.
Литовцы и раньше угрожали Киеву, но кто бы мог подумать, что теперь они, забыв обо всем, устремятся туда. Это как-то не по-людски было. Но, наверное, когда они стремятся подчинить себе иных, то мало с чем считаются.
Значит, мне еще придется принять настоящий бой, подумал Ярослав, ну что же, значит, так тому и быть, прежде чем унижаться да терпеть бог весть что, должен я еще с неприятелем сразиться, значит еще один шанс оправдаться и себя показать мне представился, подумалось ему тогда.
Ничего он не боялся, а тем паче боевого сражения, и был уверен, что не сложит он там голову свою, потому что позорное дело еще впереди. Но литовцев, захватчиков проклятых, еще побить надо, как бивали и прежде, пусть не замахиваются на то, что принадлежало и будет принадлежать им.
Поход на ханский стан был отсрочен на какое-то время, и князь приготовился к новым победам и новым сражениям. Сам даже дивился тому, каким молодым, сильным и удалым он себя чувствовал.. Эта угроза была бальзамом для его души. Вот и радовался, что все так обернулось.
Немногого ожидала и его дружина, и хотя то там, то тут появлялись какие-то странные колдуны да пророки, кричавшие о голоде, море, пожарах.
Но дух переменился в одно мгновение. Можно не сомневаться, что униженные татарами русичи победят своих вечных противников, литовцев, и те глубоко ошибаются, если верят, что им станет легко и просто одолеть полу уничтоженный народ.
В тот момент и вышел он с улыбкой, чтобы полюбоваться на своих дружинников, готовы ли они встретиться с литвинами.
Выглядели они бравыми и сильными, и готовы были сражаться.
Что это за люди такие? Вчера еще безмолвно отступали, а сегодня полны сил и спокойно рвутся в сражение?
Что это за люди такие? Вчера еще безмолвно отступали, а сегодня полны сил и спокойно рвутся в сражение?
В этот вечер, проходя мимо покоев жены, Ярослав остановился на минутку, заметил, как она яростно молилась, коленопреклонённой стояла перед образами.
Это навело князя на грустные мысли. Она так и не оставила мысли об уходе в мир предков, а перед этим упорно рвалась в монастырь, чтобы там спрятаться от остального мира.
Не знал и не понимал этого порыва князь.
Словно бы почуяв его взгляд, княгиня поднялась с колен и направилась к нему молча.
О чем ты так страстно молилась? тихо спросил он.
Но ничего она ему не отвечала. Только оба чувствовали, насколько они далеки друг от друга.
Но когда это началось? А ведь была и близость и понимание. И не только тела, но и души их были близки.
Да и он не сделался за это время бесчувственным, тогда отчего же она молчит, слова сказать не хочет.
И еще одна обида, как и в случае с бесом, появилась в душе его. Он не хотел, да и не мог больше принимать судьбу такой, какая она есть, и уныния в душу свою допускать не собирался, хотя рядом с ним чужая и бесчувственная женщина, если и осталась в ее душе страсть, то она отдавала ее богу, забыв о мире живых.
Но князь отошел в сторону, только на несколько минут дал он волю чувствам. Но вместо того, чтобы уйти в свою комнату, он отправился на лесную поляну, где так любил оставаться в одиночестве.
Но князь не заметил шестиглавого чудовища, наблюдавшего за ним. Ярославу показалось, что судьба отбросила его куда-то в сказочное время, когда драконы спокойно детали по миру, и не было им числа..
Но откуда оно тут в 13 веке? Хотя это век самого дьявола, но вовсе не древней сказки.
Одна из голов оказалась прямо перед князем. Зверь довольно высоким голосом предложил ему прокатиться.
Ярослав и не раздумывал почти, пошел туда, запрыгнул на широкую спину, и расположился, словно в седле своего коня.
Ты храбрый, князь, если бес тебя не предупредил, что никакой огненной пасти у меня и в помине нет, все это выдумки тех богатырей, который сражены были или поранены сильно. А ту главу еще при Рюрике отсекли, пожаловался животина.
Я давненько не бывал тут, но вот решил заглянуть в твое царство, знаю, что бес тебя не любит, но я тебе помогу, хотя конечно, я не так много могу.
Князь молчал, Дракон подал знак, что он готов взлететь.
Князь еще не верил, что они смогут подняться в воздух, но ведь не должен этот Дракон считать его трусом, потому и не заставил он уговаривать себя дважды.
Но тот проворно взмыл в небеса. Он догадывался, что должен испытывать всадник, который ни разу не поднимался в небеса.
Вот и повернув к нему одну из голов, он следил за князем.
Всеволод старался сохранить спокойствие, хотя земля с высоты драконьего полета его поразила.
И только когда они уже отлетели на приличное расстояние, чело князя омрачилось думой он заметил литовских рыцарей в броне, пробиравшихся к их владениям. Они как раз расположились на привал, веселились, радовались, судя по всему,
На небеса они не смотрели, потому дракон оставался незамеченным, да и сумерки сгущались над землей.
Князь потребовал, чтобы Дракон возвращался назад, ему надо было отдохнуть и все обдумать.
Опасность ближе, чем казалась.
Дракон немного расстроился, как могли какие-то земные дела оказаться для него важнее полета, словно бы он через день и каждый день летает. Но он уже отвык от этого мира и ничего не понимал, как они устроены, что у них там творится, осталось для него темным лесом.
Еще увидимся, рявкнул Дракон, но князь торопливо его поблагодарил. Тот сначала обиделся, а потом махнул лапой, да и забыл про такие мелочи.
Глава 16 Сражение с литвинами
Медлить не стоило и часа. На рассвете дружинники, пораженные такой поспешностью, уже уходили за ворота своего града.
Они торопились, шумели, пытались что-то понять.
Даже провожающие не поспели, чтобы проводить их в путь, как было принято прежде. Но что же случилось в тот миг, когда князь вернулся со своей одинокой прогулки таким странным, возбужденным, ничего и никого не слышавший, и сразу же потребовал, чтобы они собирались в поход. Он, кажется, даже спать не собирался укладываться. Но младшие его сыновья были с ним, как когда-то Федор и Александр.
Мефи присоединился к ним просто потому, что в последнее время он пристально следил за князем и не позволял себе оставить его без внимания.