Иисус отпустил Своих учеников, чтобы они повидались с домашними своими, и сказал им, что через два часа Он ждет их возле известной в городе старой-престарой смоковницы. Сам Иисус пошел в центр города, где располагалась городская площадь.
Через два часа первыми на место встречи пришли сыны Зеведеевы. Беглого взгляда на них было достаточно, чтобы заметить их взволнованность и раздражительность. Вскоре подошли и Петр с Андреем. Петр шел очень довольный и нес под мышкой какой-то огромный закрытый сосуд, но нес его легко, словно сосуд ничего не весил; Андрей чему-то смеялся и что-то рассказывал Петру, а тот хитро улыбался. Не успели сыны Ионы и сыны Зеведеевы обменяться между собой и словом, как со стороны центральных улиц подошел Иисус, но не один, а в сопровождении толстого круглолицего молодого человека с темными волосами и бородой. Так как в Капернауме все всех знали, то Петр, вглядевшись в спутника Иисуса, воскликнул:
Никак это Левий Матфей, мытарь! Вглядись, Андрей, это он? Глаза меня не обманывают?
Не обманывают, сказал Андрей.
И ты с нами, Матфей? сказал ему Петр, думая, что говорит тихо. Помнишь, какое скверное вино мы пили у Самуила десять дней тому назад?
Конечно, помню. Меня всю ночь потом тошнило, ответил смущенный Матфей. Но теперь у меня есть чудесное вино, Петр, десятилетнее, купил у Вениамина в Тивериаде.
Ну, Вениамин другое дело! воскликнул Петр и добавил чуть тише: Но врет он, что десятилетнее, два года не больше.
Прошу Учителя и вас всех посетить мой дом, сказал Матфей громко, если не побрезгуете домом и угощением мытаря.
Побрезгуем?! воскликнул Петр. Вот ты сказал! То ли мы с тобой не пили! И знаешь, я еще Филиппа позову. И дружески похлопал Матфея по круглому мощному плечу.
Матфей, привыкший к ежедневным многократным оскорблениям со стороны книжников и служителей синагог, несколько боялся, что ученики будут относиться к нему с предубеждением из-за его, теперь уже бывшего, занятия. Одно дело находиться в заведении Самуила, где все навеселе и готовы целовать и врагов своих, называя их братьями, другое дело стать учеником Пророка и стать братом другим Его ученикам, которые знали его как сборщика подати в пользу римского кесаря. Конечно, Петр очень добрый человек да и брат его Андрей человек широких взглядов, но вот красавцы сыны Зеведея стоят в стороне, молчат и отворачиваются.
А молчали они и отворачивались совсем по другой причине. Волновавшаяся с того самого часа, когда Зеведей пришел с моря один, Саломея встретила сынов слезами и упреками. Она никаких объяснений не хотела слушать и твердила только одно: чтобы они остались и, как все люди, завели свои семьи. Иоанн совсем не думал о женитьбе. Одно дело повеселиться с девушками вечером, рассказать им что-то умное или забавное, совсем другое дело взять на себя ответственность и стать отцом семейства. У Иакова, хотя он и говорил родителям о женитьбе, были свои на то причины. Теперь же и он мыслил о женитьбе с отвращением. Поэтому, прослышав о внуках, они оба, будучи характерами несдержанными, вспылили и наговорили матери всяких грубостей. Особенно отличился по-отрочески горячий Иоанн. Затем оба ушли из дому, оставив мать в обиде и слезах.
Вот почему, когда подошел Иисус, оба брата вдруг залились краской до самых корней темных волос и опустили глаза, хотя Иисус им не сказал ни слова, лишь взглянул на них.
Дав возможность наговориться Петру и Матфею, Иисус сказал тихо и ласково, обращаясь ко всем ученикам:
Идемте к Матфею. Нам немного нужно задержаться в Капернауме. Затем пойдем в Тивериаду.
У Матфея был небольшой, аккуратный домик в три комнаты, окруженный старыми смоковницами. Слепая стена дома, обращенная на улицу, была вся увита виноградом. Виноград вился также по деревянному навесу, установленному на уровне крыши дома. Во дворе у Матфея было шумно, к нему пришли товарищи по ремеслу. Каждый захватил с собой некоторое количество вина и еды. Окончив свою работу, они пришли к Матфею и ожидали его под навесом в тени виноградника, шумно беседуя.
А вот и Матфей! крикнул кто-то из них и запнулся. Тут все ожидавшие хозяина увидели Иисуса и Его учеников. Все они узнали Великого Учителя и были удивлены, что Он пришел в дом одного из «грешников-мытарей». Но вскоре нашлись и приветствовали Иисуса и Его учеников. Матфей, как хозяин дома, приветствовал Учителя и новых братьев по обычаю.
Гостей у Матфея было так много, что в доме не хватало для всех места. Тогда решили вынести столы и лавы в сад и расположились среди смоковниц. Пока возились с обстановкой, Петр, оставивший один сосуд на столе, пошел куда-то и вернулся еще с двумя такими же сосудами, в одном из которых было вино, а в другом мед, да еще и привел с собой Филиппа, как обещал, сильного, мощного, как и Петр, высокого молодого шатена. С ними вернулись и сияющие братья Иаков и Иоанн. Дело в том, что они, когда начались только приготовления в доме Матфея, подошли к Иисусу и сказали:
Позволь нам, Господи, пойти домой. Мы с матерью были грубы и теперь тяжело у нас на сердце.
Идите, улыбнулся им Иисус.
Во второй раз Саломея сыновьям все, конечно, простила и отпустила их идти по дорогам Галилеи. Вот почему они и вошли довольные и счастливые.
Еще не сели за стол, как проходившие мимо ограды двое книжников заметили Иисуса и Его учеников в обществе мытарей. Они остановились и крикнули:
Зачем вы едите и пьете с мытарями и грешниками? Ты, Врач и Пророк, как Ты мог войти в дом мытаря, чтобы разделить с ним его трапезу?
Снова вы мыслите худое, ответил кротко Иисус. Не здоровые нуждаются во враче, а больные. Пойдите, научитесь тому, что значит: «милости хочу, а не жертвы». Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию.
Хорошо покаяние! возмущались они далее. Теперь следует поститься. А Твои ученики не постятся, а едят и пьют!
Можете ли заставить сынов чертога брачного поститься, когда с ними жених? Но если придут дни, когда отнимется у них жених, тогда в те дни они будут поститься. Никто не приставляет заплаты к ветхой одежде, отодрав от новой одежды, а иначе и новую раздерет, и к старой не подойдет заплата от новой. И никто не вливает молодого вина в мехи ветхие, а иначе молодое вино прорвет мехи, и само вытечет, и мехи пропадут. Молодое вино должно вливать в мехи новые, тогда сбережется и то и другое. И никто, пив старое вино, не захочет тотчас молодого, ибо говорят, старое лучше.
Книжники хорошо поняли эти образы и ничего не смогли сказать в ответ; они стали проталкиваться сквозь толпу, образовавшуюся во время этого разговора. Некоторые люди искали Иисуса, чтобы исцелиться (они только что прибыли в Капернаум из других городов), а другие просто были привлечены криками книжников и остановились послушать из любопытства.
Пробивая себе дорогу сквозь толпу, книжники вдруг увидели начальника местной синагоги Иаира. Они переглянулись и остановились посмотреть, что будет дальше. Иаир был очень расстроен и взволнован. Было видно, что он выбежал из своего дома в чем был, волосы его были всклокочены. Он подошел к Иисусу и упал Ему в ноги. Слезы потекли по его бледным запавшим щекам.
Дочь моя умирает, сказал он тихо и страшно. Приди, возложи руки Свои на нее, и она будет жива.
Он безумец, сказал один книжник другому.
Я иду к тебе, Иаир, сказал Иисус.
За Иисусом и Иаиром последовали ученики и люди, свидетели просьбы начальника синагоги.
Из переулка на улицу вышли две женщины, одна молодая, другая намного старше. Вторая женщина опиралась на руку молодой.
Мама, ты устала, сказала молодая. Мы два часа блуждали улицами города, пока искали Великого Врача. Отдохни. Видишь, Он пока занят.
Рахиль, я ведь проделала такой путь из Афека. Двенадцать лет я страдаю кровотечением. Нет, я не буду отдыхать. Я не потревожу Великого Врача, я лишь прикоснусь к Его одежде и стану здоровой; я верю в это. Помоги мне, Рахиль.
И обе женщины пошли за толпой и вскоре настигли ее.
Когда до дома Иаира оставалась одна улица, Иисус вдруг обернулся и улыбнулся старой женщине из Афека, которая прикоснулась к Его одежде.
Дерзай, дочь! сказал Он ей. Вера твоя исцелила тебя.
Господин, в это время кто-то обратился к Иаиру. Это был его слуга. Не утруждай Учителя. Я принес плохую весть.
Иаир пошатнулся, но устоял на ногах.
Что? хрипло спросил он.
Дочь твоя умерла.
Иаир стал совсем белым и как бы в одно мгновение похудел, силы ему изменили. Слуга подхватил его, чтобы он не упал на камни настила.
Веруй, Иаир, строго сказал Иисус. И она спасена будет. Веди, сказал Он слуге Иаира.
В дом вошли Иисус и Его ученики, Иаир и его слуга.
Сюда, наверх, указывал дорогу слуга.
В доме было тихо, слышался из дальней комнаты женский плач и завывания. В конце длинного коридора светлел дверной проем.