Тёмно-синий халат, метр, висящий на шее, каранлаш за ухом и мелок в руке, явно указывали на его профессию.
Это был их связной из местных.
Ну, здравствуйте, радостно произнёс он, и протянул руку Васильеву.
Но тут же отдёрнул смутившись. Произнеся «простите», вытащил из кармана какую-то тряпицу и оттёр руку от мела. И лишь потом, ещё раз сказав «простите», подал руку.
Катя и Женя засмеялись.
Да ладно вам, я же не настоящий портной, я только учусь на него, сказал связной, и тоже рассмеялся. Так, что у вас? Есть какие-нибудь сдвиги? Что мне передать руководству?
Васильев, скромно пожал плечами, и немного помолчав, ответил:
Думаю, всё же они клюнули. Не зря же молодые люди напали на нас, И ещё я думаю, что это была проверка боем.
Интересно. Очень интересно. Расскажите-ка по-подробнее.
Катя рассказала о случае в море, и подтвердила слова Васильева: «Я согласна с капитаном это была проверка. К тому же, сегодня на рынке мы обнаружили за собой хвост».
Я уточню, произнёс связной. Если это не местные хулиганы.., то.., значит, это, действительно, была проверка.
Тем лучше, тем лучше.., раздумчиво договорил он.
А пока Советую вам продолжать выходить в море.
Разговор неожиданно прервал зазвеневший колокольчик над входной дверью.
Вошёл парнишка лет четырнадцати-пятнадцати, оглядел помещение и присутствующих, затем, спросил: «Здеся, чо ли, кавуны продають?»
Мальчик, здесь не «кавуны» продают, здесь одежду шьют, строго произнёс портной.
Ах, извините-простите. Кажется ошибочка вышла, насмешливо сказал парнишка, и выскользнул за дверь.
А «хвост», по-видимому, всё-таки нашёл вас, раздумчиво произнёс мнимый портной. Так, что, вы теперь будете под постоянным наблюдением.
Хорошо бы это были те люди, что нам нужны, соглашаясь, тихо произнесла Катя.
Даа, хорошо бы, согласился связной.
Взяв из рук связного пакет с платьем для жены, Васильев и Катя покинули ателье.
Теперь они уже были уверены за ними следят. Но кто?!
Глава девятая
У ворот дома, в тени от нависшего над оградой дерева, стоял «минивэн». Людей в нём не было видно, и это насторожило Васильева.
Придержав за рукав жену, он тихо, почти шёпотом, произнёс:
Кать, возьми-ка у меня сумку и пакет.
Зачем? Тут нести-то осталось всего ничего, а ты Тоже мне мужчина, поддразнила она его.
Не нравится мне этот автомобиль, а у меня руки заняты.
Васильев передал жене сумку и пакет, и сцепив руки в замок, похрустел пальцами разминая.
Ты думаешь, это по наши души? встревожилась Катя.
Не знаю. Но надо быть готовым ко всему. Не зря же он здесь стоит.
Как только они поравнялись с микроавтобусом из него вылез парень
Ну до чего же знакомое лицо, насторожилась Катя. Это ж я ему на яхте зуб выбила. Даа, не зря Женька приготовился. Неужели опять драться? Интересно, сколько их внутри?
Мысли вихрем проносились в её голове, но тело уже напряглось она приготовилась к жёсткому сопротивлению.
Парень, сверкая вставленным зубом из нержавейки, приветливо улыбаясь, снял с головы кепку и произнёс дежурную фразу:
Здоровэньки булы.
А, затем, немного замявшись, словно подыскивая слова, сказал:
Хозяин прыказав, шоб вы йихалы до нього. Зараз.
Какой хозяин, с иронией спросил Васильев.:Я сам себе хозяин.
То так. Тильки вин прыказав зараз же прывэзты тебе.
Интересно девки пляшут, пожал плечами Васильев. Почему это я должен к кому-то ехать? Тем более к кому-то, совершенно для меня незнакомому?
Из минивэна вылезли ещё двое парней, мускулистых, похожих на боксёров в отставке, и помахивая битами, стали ожидать результата «переговоров».
Оценив создавшуюся обстановку, Васильев как-бы соглашаясь, кивнул головой в сторону ожидающих «боксёров».
И, немного с юмором, сказал: «Разве можно против такого аргумента отказаться, и не принять приглашение, от хорошего человека. Что ж, поехали ребята».
И прежде чем разместиться в автомобиле, повернувшись к Кате тихо произнёс: «Иди домой дорогая. Я долго не задержусь. Узнаю, кто это так настойчиво, он кивком головы показал на боксёров, хочет видеть меня, и вернусь».
Опять повернувшись к парням, он спросил:
Надеюсь, моя жена вашему хозяину не нужна?
Та, ни. Цього хозяин нэ прыказував. Нехай жинка идуть соби до дому. Колы понадобыться, так мы йийи добудэм.
Опять повернувшись к парням, он спросил:
Надеюсь, моя жена вашему хозяину не нужна?
Та, ни. Цього хозяин нэ прыказував. Нехай жинка идуть соби до дому. Колы понадобыться, так мы йийи добудэм.
Высказав это двусмысленное выражение, он криво улыбнулся.
Что-то против нас затевается, решил Васильев. Надо бы предупредить Катю, но, думаю, она сама уже догадалась.
Что ж, поживём увидим.
Любопытно всё же, что это за «хозяин»? Может шестёрка какая-нибудь, а хочет казаться тузом?
И садясь в машину, приказал: «Поехали! Чего стоим?».
* * *
Минивэн аыскочил за город, и помчался по трассе.
В салоне, кроме троих, которых уже видел капитан, находилось ещё двое.
Их ничем не примечательные лица среди уличной толпы не вызвали бы никакого интереса, если бы не одно «но»:
У одного, по-видимому тоже боксёра или борца, был перебит нос и сильно искривлён.
А другой был худ до аскетизма, и обладал яркорыжей густой шевелюрой.
Женя, разглядывая его, решил, он злоупотребляет наркотиками и болен туберкулёзом, и давно. На эту мысль, по поводу его наркомании, навёл его постоянно мокрый нос и шмыгание.
Вероятнее всего капитана везли не выбивать из него какие-то признания или убивать, а везли к какому-то конкретному лицу для разговора.
Так он решил, потому что не надели ему на голову мешок, и руки, заломив, не связали.
Поэтому он, пользуясь относительной свободой, во все глаза смотрел на стелящуюся впереди дорогу, на окружающую природу, и запоминал, запоминал.
Приблизительно минут через двадцать машина свернула с шоссе на просёлок, и поднимая клубы пыли, помчалась по ровному, с выгоревшей от солнца травой, ровному плато.
Вскоре показалось море.
Почти у самого берега стоял джип, а возле него трое каких-то людей.
Минивэн остановился не доехав метров тридцать до джипа.
Вылазь, будь ласка, приказал украинец, и первым покинул машину.
Остальные «пассажиры», вернее, охрана или сопровождающие, остались на месте.
Пишлы, вновь приказал украинец, и подтолкнув капитана, заставил его идти к джипу.
От группы встречающих отделился человек в костюме. Он, улыбаясь, развёл руки в стороны, словно готовясь обнять капитана, но не сделал этого.
Когда они сошлись, он, опустив руки, произнёс: «Ну, вот и встретились, капитан».
Васильев, не показав виду, что удивлён таким приветствием, не отвечая, задал встречный вопрос:
С кем имею честь разговаривать?
Ах, да. Ах, да. Простите, не представился, насмешливо произнёс встречавший. И с апломбом произнёс: «Я, Карабас!»,
Карабас? Во как! как бы удивился капитан, хотя сразу понял с кем свела его дорога жизни.
И уже чуть насмешливо продолжил: «Читал о Карабасе в сказке. Так это значит вы? А, где же ваша знаменитая борода? В парикмахерской оставили?»
Сообразив, что над ним насмехаются, Карабас обернувшись к своим телохранителям, мягким, совершенно инертным голосом приказал: «Напомните этому насмешнику с кем он имеет дело».
Охранники, засучивая рукава, подскочили к Васильеву: двое схватили его за руки, а третий, тычком, ударил его в солнечное сплетение.
От нанесённого удара Женя задохнулся, и схватился за живот. Немного отдышавшись, не дожидаясь второго удара, хрипло произнёс: «Понял я, понял, Мог бы раньше объяснить, а то Карабас, Карабас».
Пока он так отвечал, в голове его вертелась мысль какой неандерталец придумал бить противника в солнечное сплетение и по гениталиям. Больно же! Ему, наверное, не один раз доставалось, вот он и передал опыт потомкам, чтоб ему ни дна, ни покрышки.
Восстановив дыхание, сказал:
Давай поговорим цивилизованно. Зачем же сразу бить? Ты прекрасно понимаешь, я не смогу отплатить тебе тем же, потому что вас вон сколько, а я один
Так что, поговорим?
Карабас пристально посмотрел на капитана, о чём-то поразмышлял, затем ответил: «Что ж, давай поговорим, раз настаиваешь».
Не я настаиваю, не согласился с ним Женя. Твои люди привёзли меня сюда.
Ну-да, ну-да. Согласен Так о чём будем говорить?
Сначала скажи, как ты узнал о моём приезде, и кто я такой?
Ффии. Это самый дурацкий вопрос какой мне приходилось слышать за последнее время.
А всё же?
Ты, что, думаешь мне никто в твоих пенатах не чирикнул сразу же, как только вы покинули столицу?
По-нят-но, с расстановкой произнёс Женя, и задумался.