Я играю во всё, но на уровне любителя. Так же, как рыбалкой, увлекаюсь охотой, преферансом, шахматами и прочими развлечениями. Заметил наверно, что я приехал с ружьём и лыжами?
Заметил, только не заметил других вещей.
У тебя, я смотрю, тоже голые стены. Будем вместе зарабатывать на вещи. Тепло! Хорошо печку истопил. Завтра будет моя очередь. А вещи у меня есть. Если приживусь, буду перевозить. Сейчас просто не знал, как взять всё с собой, поэтому не взял ничего, кроме ружья. Охотой я занимаюсь тоже с детства. Когда учился в седьмом классе, у нас все ребята вступили в охотобщество. По закону принимать нас в общество по возрасту нельзя, но местные власти в нарушение закона вынуждены были пойти на уступки, так как все дети ходили на охоту тайно и от родителей тоже. Поэтому служивые приняли решение всё узаконить во избежание несчастных случаев. Охотой займусь как-нибудь в выходные дни, если таковые будут, а пока обучай меня самолёту Ан-2.
Инженеры, как и в прошлый вечер, долго разговаривали, пока не сморил сон.
Начались обычные будни. С личным составом долго знакомиться не пришлось, всё получилось само собой в процессе работы. Виктор быстро обнаружил то, что, по его мнению, тормозило работу. Техники с утра готовили самолёты к вылету, а потом переключались на выполнение профилактических работ самолётов, стоящих в очереди на техническое обслуживание. В обед снова встречали и выпускали летающие самолёты. Этот переход от одной работы к другой занимал много времени, а иногда и умышленно затягивался. Никому не хотелось работать сверх меры, а проверить, занят человек или нет, крайне трудно. Серый относился к техникам уважительно и сильно своим авторитетом не давил. Его слушались, но выполнять поручения не спешили всё это Виктор увидел невооруженным взглядом сразу. Труден вопрос оказался в другом: как сломать эту систему? Её Зимин и Серый создавали вместе, её одобрил начальник АТБ, а теперь, чтобы увеличить производительность труда, надо всё поменять в корне, всё разрушить и переделать. Как сделать это Брызгалов знал, имея опыт работы в большом предприятии, но, как убедить в этом инженеров, он пока не знал.
Своими мыслями Виктор пошёл делиться с начальником АТБ. Он предложил разделить весь состав техников, на выпускающих самолёты в полёт и на выполняющих трудоёмкие работы, чтобы каждый отвечал за отдельную порученную работу. Якутин, к его удивлению, с ним согласился.
Делай, как считаешь нужным, сказал он.
Виктор незамедлительно весь состав разделил на два участка, учитывая желание каждого специалиста. Теперь каждый занимался своим делом, не отвлекаясь на лишнюю беготню и отвечая только за конкретную работу. Серый оказался не совсем согласен с такой постановкой вопроса, но то, что одобрил начальник, он оспорить не мог и не хотел. А с исправностью самолётов дело доходило до абсурда: экипажи приходили на вылет на самолёт, стоящий в плане полётов, а он оказывался неисправным. Виктор знал, что положительный эффект будет, но совсем не скоро, а пока ему приходилось на разборах выслушивать не совсем приятные нарекания Якутина. Однажды он после очередного разноса, взял инструмент и сам пошёл крутить гайки, так как выполнять работу на внезапно поломавшемся двигателе оказалось больше некому.
В этот раз Виктор в душе был зол не только на начальника, но и на самого себя тоже. Он знал, как всё будет дальше, но ничего не мог сделать сейчас, когда ещё до него создалась такая обстановка с исправностью. Поэтому Виктор решил, что сам исправит хоть один двигатель. Оказалось, что все техники просто выжидали, надеясь, что он спасует и отступит перед трудностями. Через полчаса к нему подошёл опытнейший бригадир Иван Ильич, которого он раньше не знал, а знакомился с ним здесь.
Ты, Алексеевич, брось всё и иди, мы сами всё сделаем, сказал он.
Но вы же мне сказали, что все заняты!
Ничего, найдём, кому сделать. Иди, занимайся своим делом.
Это Виктору сильно понравилось. Оказывается, техники по-своему оценили его старания и признали за своего начальника. Конечно, где-то в подсознании он понимал, что бригадир сейчас выполнил работу Серого, который должен сменой руководить и отслеживать весь процесс работы сам, но его-то как раз в нужном месте и не оказалось. Виктор успел подметить, что Серый лишний раз глаза начальству не мозолил.
А вечером к концу дня его вызвал к себе Якутин.
Ты, Витя, извини, я утром погорячился. Мне самому с утра хвоста накрутили, сам видишь, не на чем летать. Ну, а я дальше стал «закручивать гайки».
Ты, Витя, извини, я утром погорячился. Мне самому с утра хвоста накрутили, сам видишь, не на чем летать. Ну, а я дальше стал «закручивать гайки».
А за что извиняться? Нормальная рабочая обстановка.
Но это неправильно, что ты сам пошёл выполнять работу техников.
Это нормально называется стажировкой. Самому полезно всё прощупать своими руками.
Ну, как знаешь, я спорить не буду. А позвал я тебя по другому поводу. Сейчас познакомлю тебя ещё с одним специалистом, через минуту подойдёт.
Он рыбак? почему-то спросил Виктор.
Он не только рыбак, он вообще мастер на все руки, а принят на работу слесарем. Жаль только он пока без помещения и без инструмента, но в скором времени всё будет это не за горами. К нам должны поступить полевые авиаремонтные мастерские это мини-завод на колёсах, а о рыбалке ты уж сам с ним разговаривай.
Вошёл не очень молодой человек в зимней спецовке. Брызгалов сразу обратил внимание на его руки. Вид у них казался землисто-чёрным, как и бывает у человека, работающего с металлом. Сам он выглядел худощавым, среднего роста, с взъерошенными волосами. Взгляд тусклый, но проницательный. Он только мельком взглянул на Брызгалова и перевёл взгляд на Якутина.
Вызывали, Пётр Васильевич? спросил он.
Вызывал, Ефим Ильич, вот, познакомься Брызгалов Виктор Алексеевич.
Язёв, вошедший человек протянул руку Брызгалову, охватывая его цепким взглядом, после паузы добавил, Ефим Ильич.
Якутин сказал:
Вопрос интересный, поэтому я собрал самых нужных и ответственных людей. Мы занимаемся техникой это хорошо, но у нас есть и другая задача: дом из брёвен сложили, а ведь надо продолжать, заниматься внутренней отделкой. Нам, как воздух, нужна лаборатория, избавляться надо от буржуйки, проводить нормальное освещение. С материалами нас не ограничивают, остаётся только приложить руки. Поэтому прошу принять в этом самое активное участие. Заставить я не могу, вы не строители, но, если сами ничего делать не будем, никто нам не сделает. Лучше заниматься этим в нерабочее время, но, если где-то что-то будете делать в рабочее, я закрою глаза и буду на вашей стороне.
В принципе можно, сказал осторожный Ефим Ильич, Надо
Он стал перечислять, какие материалы и инструменты нужны, начиная с конопатки стен и вплоть до покраски.
Хорошо, подготовьте мне список, и я прошу задерживаться после работы, использовать выходные, но прошу продолжить приводить здание в порядок. Техников я привлекать не могу, не позволяет КЗОТ. Надежда на вас и на комсомольцев, которыми у нас являются практически все.
Надо решать вопрос с отоплением, иначе любая отделка стен не поможет. Дым и копоть приведут всё в негодность, осторожно, боясь нарушить субординацию, проговорил Язёв.
Этот вопрос решается. Планируется строительство дока для обслуживания одного самолёта, а к нему будем делать пристройки в кирпичном исполнении, в том числе и котельную для отопления помещений, Якутин поведал о грандиозных планах начальства, которые до личного состава пока ещё не доводили, Вопросами развития предприятия занимается лично первый секретарь райкома КПСС Мовиль Прокофий Александрович.
С чего начнём? Виктор не стал противиться и откладывать всё в долгий ящик, имея привычку всё делать сразу и быстро, Я готов работать хоть сейчас.
Решим наверно так: руководить будет Ефим Ильич, он имеет богатый опыт в этих делах, построил свой дом, ему и задавай вопросы, а начать надо с инженерной комнаты, чтобы создать хоть какой-то уют, заодно с ним поговоришь и о рыбалке.
Ефим Ильич являлся местным жителем, пустившим глубокие корни. Он имел свой, с виду маленький, домик на тихой, такой же маленькой, улице. Всё в хозяйстве мастерил своими руками, начиная от мебели и заканчивая кровельными работами и отливкой поршней к моторам. В трудные послевоенные годы, когда практически ничего не имелось в продаже, а отдалённость района ничего не позволяла завезти, приходилось всё делать своими руками из любых подручных материалов и металлолома. Он имел троих детей: две дочки и сына, которые учились в старших классах школы и выглядели почти взрослыми. Работать приходилось в разных организациях и на разных работах. Специального диплома он не имел, поэтому не отказывался от любой работы. Случай свёл его с Якутиным, который быстро узнал о его способностях и предложил перейти к нему в службу слесарем по ремонту самолётов, на что Ефим Ильич ответил согласием, учитывая, что заработная плата будет выше той, что имелась ранее. Первоначальные трудности с отсутствием помещения для мастерской и условий для работы его не смущали. Он привык работать в любых условиях, даже самых неприспособленных.