Да, ты опять спас меня, понуро согласился Родерик, но быстро развеселился, вновь оказавшись на земле. Кстати, тебя опять за эльфа приняли!.. Видно, здесь кроме эльфов и разбойников, действительно, нет никого. Кого ж тут тогда разбойники грабят?
Таких болванов, как ты, грубо оборвал рассуждения юноши охотник и полез обратно на выбранное для ночлега дерево.
Рик погрустнел. Он подобрал свой меч и сел на землю, прислонившись к стволу, ставшему временным пристанищем Генри.
Может, я и болван Но кинжал я тебе, все-таки, возвратил.
Не стоило, донесся из ветвей голос охотника.
А зачем ты мне его оставил?
Нельзя быть безоружным, если ты не у себя дома.
Я удивляюсь тебе. Поступки твои всегда благородны, а слова обидны.
Мои поступки разумны, а не благородны! зашелестел листвой раздраженный Генри. И вообще, не мешай мне спать! Я шел всю ночь. И я советовал бы тебе, если уж ты твердо намерен от меня не отставать, пристроиться где-нибудь тут же, повыше и отдохнуть. Лезь сюда! Тут есть еще пара вполне подходящих веток.
Услышав приглашение, Рик не заставил себя долго ждать.
***
Зачем лезть здесь, рядом же есть тропинка? спросил Рик, пробираясь за Генри через высоченную густую траву. Еще до заката они вырыли могилу убитому разбойнику, и сильно устали, так как даже рыхлую почву трудно копать мечом и голыми руками, а потом, передохнув лишь с полчаса, двинулись в путь.
Потому что по тропинке ходят разбойники. Или тебе снова хочется услышать их голоса, как это было с русалкой?
Нет, они не так сладкоголосы. Но думается мне, что здесь мы уже их не услышим больно дикое место
Послушай, рыцарь: если есть тропинка, значит, кто-то по ней ходит. Логично? Но ты волен поступать, как знаешь. Я ж не тащу тебя за собой, сам идешь. И возвращался бы ты назад Ты ж ищешь славы. А мой удел одиночество и безвестность. Вот на кой тебе в Дремучий лес, объясни?
Я подумал, что для славы я еще не готов слишком слаб. Учитель говорил мне, что слава хороша только тогда, когда ты понимаешь, что заслужил ее. Дремучий лес может стать для меня испытанием. Если ты когда-то был там и идешь туда снова, почему бы и мне не попробовать? Если я смогу сделать это, я буду больше уважать себя, я стану сильнее. И потом Я должен отдать тебе долг: я тебе жизнью обязан.
И как же ты собираешься его отдать?
Не знаю. Может, и пригожусь как-нибудь.
Хым, усмехнулся охотник. Ну-ну
Кажется, трава редеет?
Да, и теперь веди себя тише.
Почва стала хлюпать под ногами. Путешественники вышли к болоту. Луна светила ярко, и лучи ее отражались в болотном озерце причудливыми полосками. Далеко-далеко, на другом краю болота блуждали мелкие огоньки.
Что это? тихо спросил Рик.
Отец говорил, это эльфы играют Вот теперь нам следует найти тропинку. Иди точь-в-точь за мной и не глазей по сторонам.
Генри большой палкой начал пробовать землю, прежде чем сделать следующий шаг, и таким способом они вышли на еле заметную тропку только к рассвету. Рыцарь слегка перевел дух: эта ночь была для него жутковатой то неожиданно резко кричала какая-нибудь птица, то болотные огни приближались совсем близко, то ноги его погружались в жижу Но он верил в своего проводника, шел за ним спокойно и терпеливо сносил его брюзжание.
Мы почти у цели, тихо сказал охотник. Где-то пара часов, и у нас под ногами будет твердая почва Дремучего леса.
Он выглядел очень усталым. При словах о лесе глаза его сверкнули радостью, но тут же снова потухли, как будто какая-то плохая мысль оборвала его поднявшееся настроение.
Пойдем, Рик, не время отдыхать, когда рассветет, лучше нам быть уже в лесу.
Когда, наконец, Генри объявил, что можно уже отдохнуть, Рик рухнул на землю в полном изнеможении. Солнце поднялось уже высоко и вовсю пекло даже сквозь пышные кроны деревьев, хотелось пить и спать. Но охотник растеребил лежащего юношу, велев собрать хворост для костра. Довод «ты же не хочешь, чтобы тебя съели?», все же, поднял юношу с земли, и он чуть ли не ползая на четвереньках от усталости, насобирал сухих веток, пока не менее изможденный Генри потрошил тушку тут же пойманного им зайца. Как только условились спать по очереди, рыцарь сразу же провалился в сон, сквозь который ноздри его приятно щекотал запах жареного мяса.
***
Пока охотник отсыпался, Рик доел остатки жаркого и, поглядывая по сторонам, убедился, что зверье в лесу было, действительно, не пуганым. Сквозь стволы деревьев на него поглядела любопытная косуля, вокруг прыгали белки, мелькнула рыжим хвостом лиса. «Хорошо, что не медведь», боязливо подумал рыцарь. Ему еще хотелось спать, но он прилежно подкладывал хворост в огонь.
Генри проснулся, когда уже стало вечереть, и Рик начал клевать носом.
Переночуем у этого костра, в темноте нам сложно будет найти хижину. Спи, Рик, а я пока еще что-нибудь подстрелю, чтобы поесть: что-то я опять голодный, решил охотник.
Необязательно стрелять, ответил устраивающийся сладко поспать юноша. У меня в котомке есть немного хлеба и сыра. Я нес их тебе, подумал наверное, тебе тошно есть одно только мясо.
Вот это да! так и подскочил Генри. Давай же скорее, рыцарь! Это же праздник!
Глаза его так и залучились удовольствием, когда Рик подал ему кусок хлеба. Юноша, гордясь своей сообразительностью, с радостью наблюдал, как осторожно, стараясь есть как можно медленнее, Генри смаковал каждый положенный в рот кусочек. Съев треть от отданного ему рыцарем куска, он передал остаток обратно юноше. Родерик не хотел было брать, но охотник сказал:
Оставь на завтра. Даже тебе теперь не скоро придется есть хлеб, Рик. Спасибо! Я мечтал об этом
Впервые за последнюю встречу спутник посмотрел на рыцаря по-доброму.
Довольный юноша уснул, а охотник, отпив из своей дорожной фляги воды, подумал, что боги не оставили его.
Утром, слегка перекусив очередной подстреленной Генри дичью, путники отправились вглубь леса искать охотничью хижину. Тропок в лесу, кроме звериных, не было. Но охотник упорно разыскивал и находил какие-то приметы, и к вечеру они, все-таки, вышли к небольшой полянке, на которой стояла грубо срубленная, обветшавшая от времени, обросшая травой и кустарником лачуга. Генри громко крикнул, проверяя, нет ли кого внутри, но кроме обычных звуков леса, путешественники ничего не услышали. Зажав на всякий случай кинжал в руке, охотник осторожно вошел внутрь. Хижина была пуста. У Генри защемило сердце, когда он увидел, что ничего в этом домике, по сути, не изменилось с тех пор, когда он был здесь с отцом. Но, прогнав грустные мысли, он вышел на порог и сказал с улыбкой на лице:
Что ж, вот он мой новый дом. Заходи, Рик гостем будешь!
Разведя в маленьком очаге огонь, набрав воды из ручья, журчащего недалеко от хижины и поужинав, они улеглись отдыхать.
***
Генри понимал, что спит, когда увидел, как тихо отворилась дверь охотничьей лачуги, и вошла Шейла. Она шла с закрытыми глазами, но подошла прямо к нему. Волосы девушки были украшены цветами, и в руках она держала букет, и одета она была так же, как тогда, когда ее провожали в последний путь.
Генри, любовь моя, ты сильно обидел меня, сказала она, и голос ее дрогнул. Но я не умерла. Я заснула. Эльфы поняли это и перенесли меня из лодки сюда, в пещеры предгорий. Проснись, пойди за яркой звездой, и она приведет тебя ко мне. Один из эльфов придет проведать меня перед рассветом, спроси его, как разбудить меня. Прошу тебя, сделай для меня хотя бы это!
Генри хотел что-то ответить, но у него защекотало за ухом, он сделал движение рукой Шейла исчезла. Генри перевернулся на другой бок, пытаясь заснуть вновь, но теперь зачесалось другое ухо. Он сел на лежанке, сильно потерев руками ушные раковины, чтобы прогнать это ощущение. Напротив него на втором лежаке мирно спал рыцарь, в очаге дотлевал огонь, дверь была закрыта на щеколду. Охотник вздохнул, подбросил в очаг хвороста, и вышел из домика после тяжелого сна ему как будто не хватало воздуха. Как когда-то в детстве, он взглянул на небо, и мурашки побежали у него по коже: звезда, ориентируясь на которую он шел уже несколько дней, сошла со своего места. Более того, она приближалась по направлению к Генри. Охотник не выдержал и сделал пару шагов ей навстречу. Звезда, как будто маня за собой, стала отдаляться. Плотно прикрыв дверь лачуги, в которой все также безмятежно спал Рик, охотник побежал за мелькавшими сквозь ветви лучами, еле успевая делать на ходу зарубки на стволах деревьев. Наконец, звезда остановилась рядом со скалой, чуть помигала над ней, и взмыла в небо. Генри пригляделся и увидел в скале небольшой лаз, из которого пробивался какой-то неясный призрачный свет. Согнувшись, охотник протиснулся туда и оказался в пещере с высокими сводами, освещенной парой тускло горевших факелов. Прямо перед ним на небольшом каменном возвышении на подстилке из сухой травы и листьев, лежала Шейла в точности такая же, какой он видел ее во сне. Генри вздрогнул. Не веря своим глазам, он подошел к ней и тронул руку пальцы ее были холодны. И, все же, выглядела она, как живая. Тогда Генри наклонился и поднес к ее губам свою щеку, и ему показалось, что она легонько дышит, но, возможно, это было лишь движение воздуха от попадавшего в пещеру сквозь лаз ночного ветра. Он опустился перед девушкой на колени и стал ждать. За это время в глубокие чувства вины и жалости, настойчиво бередившие его душу, примешалось что-то еще. Генри думал, что раньше не сумел даже хорошо рассмотреть ее. Сейчас, вглядываясь в тонкие черты ее лица, он понял, что не видел в своей жизни ничего красивее. Ее нежная внешность не могла не вызывать восхищения, и как он мог так оскорбить ее?