Его, кажется, звали Анатас?
Да, всё верно.
И что же Вы обнаружили? демонстрируя раскрытые ладони, спросил Маршал.
Аббат достал бумагу и кусок древесного угля, которым написав имя колдуна, обратился к Маршалу:
Прочитайте слово в обратном направлении.
Пока Маршал читал написанное имя, Аббат пристально смотрел на его лицо, с нетерпением выжидая реакцию.
Стоило прочесть имя, Маршал опустил голову. Проведя некоторое время в томительном безмолвии, он приподнял глаза и произнёс:
Зачем Вы мне это показываете? Я ведь говорил Вам, что не поверю ни в какую нечисть, пока не увижу хоть что-нибудь собственными глазами.
Маршал, этот человек посланник сатаны. Но это в лучшем случае. Вы готовите армию к сражениям, и Вы имеете право знать, кто представляет угрозу для замка.
Послушайте, Аббат. Этот человек или кем бы он не был мёртв. Никакого сражения не будет эти слова прозвучали так, будто Маршал сам не верил в то, во что хотел заставить поверить монаха.
Нет. Нет. Нет. быстро прервал Маршала отец Исаак, едва не оторвавшись от стула. Вы ведь всё слышали. Он сказал: «пройдёт год». Через год мы должны быть внимательны, чтобы не пропустить любое явление, которое отклоняется от нормы. И вполне возможно, что для решения проблемы понадобится армия.
Хорошо. Отец Исаак, давайте представим, что я вам верю эти слова звучали куда убедительнее, чем до этого. Какое оружие против сатаны я раздам своим рыцарям? Святую воду? Или крест? Что произойдёт, если Король узнает, что человек, который руководит военными делами в его замке, верит в сатанинские силы, а уж тем более, если он побаивается их?
Просто будьте готовы. Сатана может принять и простое обличие, в котором мы его не узнаем.
Да будет так. Но учтите мои воины всегда готовы к битве. Поэтому лишний раз суетиться я тоже не стану.
Немного промедлив, Маршал добавил:
Если мы столкнёмся с чем-нибудь неземным, я сделаю всё, что в моих силах.
Отец Исаак продемонстрировал своё относительное спокойствие:
Это всё, что я хотел услышать.
После этих слов они оба встали из-за стола, и дойдя до выхода, Аббат обернулся и вновь обратился к Маршалу Октавиану:
Я благодарен, что Вы меня выслушали, Маршал.
Не стоит, Аббат. Я не имел права поступить иначе.
Священник покинул казарму и отправился в аббатство, где вернулся к своим привычным делам, уже чуть меньше зацикливаясь на произошедшем.
2. ЗАТИШЬЕ ПЕРЕД «БУРЕЙ»
Опустить мост! Поднять ворота! громко и отчётливо прокричал командующий гарнизоном Командор Рамо́н, передавая сигнал подчинённым, стоявшим у подъёмного механизма, который открывал и перекрывал вход в замок.
В Цертос возвращались Король Георг и Королева Матильда из поездки в Рим, куда они отправились, чтобы крестить своего старшего сына и первого наследника трона Вильгельма IV. Впереди колонны на лошадях ехали Король и Маршал. Вслед за ними шла конница, которая состояла из дюжины копейщиков и дюжины лучников. Затем повозка, в которой восседала Королева Матильда, Вильгельм и остальные четыре королевских отпрыска. Далее в качестве солидной охраны двигалась колонна из двух тысяч рыцарей: тысяча сто мечников; двести лучников; двести пятьдесят секирщиков, чьим главным оружием служили длинные топоры с отточенными лезвиями, и четыре с половиной сотни копейщиков. Вся колонна состояла из кавалерии.
Едва перейдя через порог главных ворот, народ встретил своего Короля ликованием.
В честь своего возвращения с семьёй, монарх решил устроить пир в королевском зале. На столе была только самая отборная пища: запечённый поросёнок, копченая индейка, маринованная рыба, красная и чёрная икра, белое и красное вино, жареная баранина, жареный павлин, рагу из мяса оленя, фаршированный шпинатом лебедь, курятина в лимонном соке, хлеб в виде румяных овальных лепёшек, пироги с персиками и яблоками, виноград, груши, финики.
К столу были приглашены самые приближённые Королю люди. Маршал Октавиан прибыл на пир в весьма непривычной одежде для окружающих. На нём не было ни доспехов, ни меча на поясе, а был нарядный кафтан, сшитый римскими мастерами, а его сапоги отнюдь не были предназначены для боя.
Октавиан, с восхищением промолвил Король Георг сегодня мой язык не позволит называть Вас Маршалом.
Да, милорд саркастически согласился Маршал. Может мне сложить с себя полномочия на сегодня? Ведь если на замок кто-то нападёт, то всё, чем я смогу Вас защитить, это своей грудью. Правда, защищать я Вас буду ровно пять секунд, пока из моей груди будут доставать клинок. Георг и Октавиан громко засмеялись А Ваша дальнейшая участь уже будет зависеть исключительно от Вас.
Положив правую руку на плечо Маршалу, Король говорил уже без смеха:
Вы столько раз спасали мне жизнь, что скорее я прикрою Вашу грудь, и дам вражескому клинку проколоть мою. Я рад, что Вы с супругой и дочкой прибыли разделить эту радость.
Октавиан протянул продолговатую коробку, изготовленную из красного дерева, отделанную шёлком:
Это подарок Вильгельму.
Король Георг открыл коробку. Внутри лежал меч небольшого размера, и столь же небольшой массы, подходящей для десятилетнего королевского малыша. Его рукоять была украшена сапфирами, а на самом конце рукояти находился рубин, размером чуть больше.
Будущий Король должен овладеть искусством боя как можно раньше произнёс Октавиан.
Прекрасно. Я думаю, он будет в восторге.
Если позволите, я лично возьмусь обучать его этому делу.
Ну, это я могу доверить только Вам, Маршал с довольной улыбкой ответил Король.
Канцлер Клаус прибыл в окружении супруги и пятерых детишек. На нём был кафтан бордового оттенка, обшитый белым шёлком на краях рукавов, на нижнем краю и вокруг горловины.
А вот кафтан Корнелия буквально выдавал его должность казначея. На нём просматривалось столько узоров, вышитых из золотых ниток, что казалось, будто золота в этом кафтане больше, чем в государственной казне. Его внешнему виду уподобилась и супруга, которая выглядела так, что можно было подумать, будто это к ней все люди обращаются «Ваше величество», а не к супруге Короля Георга. Её белое платье казалось настолько длинным, что обувь на ногах невозможно было рассмотреть. Её тёмно-каштановые волосы были сплетены в косу, на конце которой была привязана прозрачная лента с золотой обшивкой.
Помимо всех прочих на пиру присутствовали и другие представители высших сословий: Оружейник Брут и Конюший Фабриций с семьями. Герцог Леонард верный друг Короля, прибывший из замка Гоноре́м, расположенного на востоке от Цертоса. Из северных земель был приглашён Барон Силва́н, являющийся давним товарищем покойного отца Короля Георга Максимилиана III.
Барон! Для меня честь принимать Вас в покоях моего замка в столь радушный день. Как добрались? с заинтересованным лицом спросил Король у Барона.
О-о-о. Дорога не была столь утомительной, как раньше. Погода стоит просто дивная. Давно солнце не светило так ярко.
Это наши земли радуются вашему приезду восторженно произнёс Монарх.
3. ПОГРУЖЕНИЕ ВО МРАК
После того, как дегустаторы опробовали пищу с каждого подноса и глотнули вино из всех кувшинов, гости приступили к праздничной трапезе. Наполнив кубки отборным вином до самых краёв, Король Георг приподнялся с трона и начал произносить тост:
Я благодарен всем, кто сейчас со мной бок обок вкушает эту пищу. Этот кубок я поднимаю за всех вас, кого мне доводится лицезреть после каждого рассвета, и за тех, кого я не удостаиваюсь чести видеть так же часто. До дна!
Все гости, расположенные за трехгранным столом, синхронно приподняли кубки, и выпили отменное вино, сделанное из винограда, выращенного в садах Цертоса. Не успели музыканты заиграть, как вдруг из-за стола раздался чей-то голос:
Георг, мальчик мой, кажется, лучи солнца перестали радоваться моему прибытию улыбаясь и подшучивая, произнёс Барон Силван. Слишком уж резко солнце спряталось за горизонт.
Да, Барон. Действительно. Я такого раньше не замечал ответил Король, слегка нахмурив брови, не припоминая на своей памяти подобную аномалию.
После этого Барон энергично поднял свой кубок вновь и после первого глотка его пальцы ослабли, кубок рухнул на праздничный стол, пролив остаток вина на тёмно синий праздничный кафтан, что когда-то ему подарил отец Георга. Из уголков рта покапали остатки вина. Его голова резко затряслась, откинувшись на спинку кресла. Кисти рук задрожали, и вскоре тело Барона рухнуло на мрачный серый каменный пол королевских покоев.
Резко оторвавшись от стола, Король подбежал к Барону, наклонившись, взял его за плечи и положил голову себе на правое колено. Пока Король держал Барона, выкрикивая с дикими воплями, чтобы тот не закрывал глаза, Маршал отдал приказ одному из стражников разыскать врачевателя.