Умение слиться с окружающей средой, изменить свою внешность или выражение лица до неузнаваемости, вот задача мимикрии и, по этому предмету, не хвастаясь, могу сказать я был не среди отстающих учеников!
* * *
Для первого знакомства с такой красивой и так необходимой мне для выполнения второго задания мадам, я воспользовался кое-какой незатейливой хитростью.
Встретились мы с ней ну, совершенно «случайно» в элитном, только для избранных персон, SHOPE. Я сделал так, что мы одновременно с ней потянулись за понравившейся мне блузой блёкло-зелёного цвета и опять-таки, совершенно «нечаянно» я положил свою руку на её плечо.
Я раз двадцать, а быть может и все двадцать пять, со старомодным расшаркиванием извинившись, представился художником с далёкой периферийной планеты 3dcQ15GJ и, достав из тубы парочку превосходно выполненных картин (позаботилась контора), подтвердил свою профессиональную значимость.
В инструкции меня строго предупредили, чтобы я не вздумал к ней «подъезжать» с какой-нибудь низкосортной подделкой.
Думаю, тонко намекали, чтобы я ненароком не умыкнул присланные настоящие картины для себя.
Оно мне надо! поморщился я, быстро раскусив их «тонкий» намёк.
Из её биографии я знал, она тщеславна, любит, особенно если рядом крутится случайный журналист, показать своё меценатство над искусством вообще и над начинающими художниками и музыкантами, в частности
Ясное дело, разыгранный мною спектакль с присутствием пары «случайно» оказавшихся в shope за мои же кредитные карточки, журналистов был, мягко говоря, низкопробным, но у меня не было достаточно времени на его подготовку. Мне никак не удавалось приблизиться к ней на близкое для знакомства расстояние. А сегодня, сегодня получилось очень даже ничего, как сказал один очень умный и очень давно какой-то Великий «Пришёл, увидел, победил!»
Наше знакомство продолжилось в её пентхаузе на 118 этаже небоскрёба. Мы пили кофе в её летнем саду, болтали о том, о сём, но главная тема разговора «Художники эпохи возрождения», была приоритетной.
Беседуя с ней, я пришёл к выводу она начитана, образована, хорошо владеет собой и, действительно, достаточно умна. А раз так, то борьба с ней обогатит мою практику, доставит истинное удовольствие от победы, подумал я, если, конечно, не проиграю вынужден был я чуть уменьшить прыть своих «коней тщеславия».
По окончании беседы она предложила заходить к ней в любое время, запросто, не стесняясь, и в добавление к прощальным словам, мило улыбнувшись, польстила мне: «Так приятно побеседовать с умным и таким талантливым художником».
Ну, вот, подумал я, спускаясь в скоростном антигравитационным лифте, прав был куратор, когда внушал нам, студентам «У вас должны быть обширные знания, я бы даже сказал, в некоторых вопросах энциклопедические, чтобы клиент пожелал новой встречи с вами, а не забыл о вашем существовании, как только за вами закроется дверь».
* * *
Естественно, я стал бывать у мадам почти ежедневно. Её разнообразные гости постепенно привыкли к моему присутствию. А, я? Я старался не очень-то мельтешить у них перед глазами. Сидя где-нибудь в уголке за шахматным столиком, я с «увлечением» решал шахматные этюды и ждал, ждал, когда мадам соизволит выдать свою «страсть» к шахматам.
Я знал о ней всё, или почти всё! И также я знал, она любит шахматы, умеет мастерски играть и всегда побеждает. Наверное, поэтому в последнее время никто не рисковал сесть с ней за шахматный столик сообразить партейку-другую. А, может по какой-то другой причине? Не знаю, не знаю, во всяком случае не берусь судить, так как был недостаточно с ней знаком.
Я тоже, если честно, был страстным поклонником шахмат, и в юности даже стал чемпионом межрегионального шахматного турнира. Частенько, находясь в школьной библиотеке я, бывало, подолгу засиживался, вперив взгляд в шахматную доску, решая какую-нибудь головоломку.
На её страсти к шахматам я и надеялся подловить её.
Защита, контратака, пассивная или активная защита для меня не были пустым звуком. «Тот, кто намерен добиваться настоящих успехов, должен уметь делать всё или почти всё: владеть не только искусством нападения, но также упорно защищаться и контратаковать». И, я следовал этому принципу. Принципу, подсказанному самой жизнью и великими шахматными мастерами, гроссмейстерами прошлых веков: Паулем Кересом, Александром Алёхиным, Михаилом Ботвинником и другими не менее знаменитыми гроссмейстерами.
Наконец настал мой звёздный час! Мадам подошла ко мне и несколько минут заинтересованно наблюдала за моей игрой на две половины доски.
Не надоело вам, господин художник, самого себя обыгрывать? как-бы между прочим, спросила она меня.
Что вы, мадам! Шахматы никогда не могут надоесть. Они не только тренируют волю, они заставляют шевелиться мозговым клеточкам.
Хорошо сказано, господин художник очень хорошо, точно и своевременно. Вас не обидит, если я предложу вам сыграть с женщиной, то есть со мной?
Ооо! Конечно, нет, мадам! То есть, я хотел сказать да, мадам!..
Я принял вид совершенно растерявшегося провинциала замельтешил, засуетился и вдобавок покраснел.
Мне доставит искреннее удовольствие игра с таким прославленным мастером, как вы! грубо польстил я и быстро, но неуклюже, поднялся со стула и низко поклонился.
Её лицо порозовело от похвалы. Моя грубоватая, откровенная лесть, как видно пришлась ей по душе, и она, пододвинув свободный стул, присела напротив меня.
Неужели она всё-таки глупа и скрывает свою глупость под умными, отточенными фразами, выуженными из видеофона и настольных справочников? засомневался я в её умственных способностях. Не должна бы усомнился я в своём выводе, не должна. Я ошибаюсь, нет, нет, я точно ошибаюсь.
Мы сыграли несколько партий с общим счётом 5х3 в её пользу.
Вы сильный игрок, похвалила она меня, я получила огромное наслаждение от игры с вами. И тут же похвасталась: « Представляете, никто из присутствующих не может составить мне партию. Я так устала от этих тупиц»
Глупа и чванлива, пришёл я к окончательному выводу. Но, нужно было церемонно поклониться в знак благодарности за признание моих заслуг и, я поклонился раз, и ещё раз, со счастливой, облагодетельствованной улыбкой на лице.
«Ну, погоди, зазнайка! воскликнул я, не вслух конечно, будешь ты у меня плакать за неуважение к своим друзьям и товарищам, будешь!».
Дня через два, за очередной партией, в которой я проигрывал, хозяйка пентхауза, как бы между прочим, предложила: «Ааа не сыграть ли нам не на интерес, а на деньги? Это добавит перцу в нашу игру!» и глаза её сощурились в лукаво-ласковой улыбке.
Мне пришлось здорово потрудиться, чтобы скрыть свою радость. Я же только этих слов и ждал-дожидался. Сыграть на деньги должна была предложить она, а не я, В этом случае я отводил от себя любые подозрения в злом умысле, и переходил в категорию баранов, вроде: «Я не причём, так уж получилось, это она меня заманила» В общем «Я, не я, и корова не моя!»
Вначале я принял вид, вроде, как засомневавшегося в своих возможностях человека. Сначала я раздумчиво покачал головой, а для усиления эффекта ещё и несколько раз взъерошил свои зелёные волосы, а затем, вроде, как решившись, принял вид залихватского парня и брякнул: «Ааа, была, не была, где наша не пропадала! а потом добавил несколько тише, смущённо, от моего состояния, мадам, не убудет, если проиграю парочку своих астероидов или планетку!».
Выы. Вы настолько богаты? удивлённо вскинула она на меня свои изумрудные глаза.
По её удивлённому взгляду можно было подумать, что она впервые слышит о моём финансовом состоянии.
Вы не говорили мне об этом, добавила она.
Мадам, об этом не принято распространяться на каждом углу.
Да, да, вы правы, я сказала глупость, извините меня, она скромно опустила взгляд долу.
Ну, не чёрт в юбке, а чистый ангел, усмехнулся я в душе. Но, я сумел перехватить тот миг, когда в её глазах блеснули жадность и холодная жестокость.
Ах, вот ты какая на самом деле! уже совершенно уверенный в своём выводе, подумал я, и даже немного испугался. Хотя я, конечно, знал о её патологической жадности и жестокости из предоставленных мне документов. Но, одно дело, узнать о характере человека из документов и совсем другое, увидеть собственными глазами и убедиться в достоверности характеристики, воочию.
Глава седьмая
Мы сыграли две партии и обе я проиграл. Но, хоть и были ставки мизерными, как она постоянно твердила во время игры, я переложил в её карман, фигурально выражаясь, целый особняк. Это заставило меня насторожиться и удвоить, даже утроить внимание.
Я, если говорить откровенно, очень силён в шахматах, и проигрыш двух партий подряд заставил меня несколько усомниться в своих способностях и на какое-то время даже растеряться. Наказание не заставило себя долго ждать, я получил «мат» и в третьей партии.