Сходи к ней со мной, попросила Милли.
Милли, зачем тебе это? вскрикнула Мэри-Энн и вдруг побледнела: Мисс Джина
Нет, о нет! вскрикнула Мелинда. Она жива и здорова!
И обе девушки перекрестились, благодаря Бога за его милость.
И все же, что у тебя случилось? настаивала Мэри-Энн.
Я не могу так больше жить, я вся измучилась, прорыдала Мелинда, шаря в ридикюле в поисках носового платка.
Теодор Марш, понимающе кивнула подруга. Так и не объявился?
Нет! И я не могу больше мучиться неведением! Я хочу узнать правду о нем, пусть даже погублю свою душу!
Ну, зачем же губить душу, рассудительно сказала Мэри-Энн. Напиши мистеру Клейтону Маршу и спроси его о брате!
Нет, ответила Мелинда. Я не могу, мне до сих пор стыдно перед ним.
Тогда попроси мисс Джину написать матушке Маршей, они же давние подруги по пансиону, предложила Мэри-Энн.
Я не буду заставлять делать тетю то, что не решаюсь сделать сама, запротестовала Милли. Так что остается один выход: обратиться за помощью к знахарке.
Думаешь, она согласится помочь? недоверчиво спросила Мэри-Энн.
О, Мэри-Энн, пожалуйста, сходи со мной, или я пойду одна, взмолилась Милли, умоляюще заламывая руки. Мисс Толкин было странно видеть свою обычно сдержанную, рассудительную подругу в таком состоянии. «Как хорошо, что я ни в кого не влюблена», подумала она и успокаивающе похлопала Милли по руке.
Дорогая, я пойду с тобой, не волнуйся и не плачь так, сказала она. Мисс Лаумер понемногу перестала всхлипывать. Мэри-Энн велела ей умыться холодной водой и вскоре принесла чайный поднос. Девушки выпили чаю со швейцарским шоколадом и договорились встретиться в час ночи у общественных конюшен. Мелинда поблагодарила подругу за поддержку, надела шляпку, натянула перчатки и ушла. По дороге она заглянула в местный банк и сняла со своего счета пятьсот долларов. Мистер Смит, клерк банка, попытался как всегда, заигрывать с ней, она решительно пресекла его попытки, свернула деньги и спрятала в ридикюль. Девушка даже себе не могла объяснить, почему испытывает к нему отвращение. Он был высок, строен, голубоглаз, светловолос, происходил из старинной филадельфийской семьи, и был неизменно любезен и почтителен с мисс Лаумер. Но она не могла простить его поведение в «День всех Святых» три года назад. После танцев, разгоряченный пуншем и виски, он попытался ее поцеловать, и Мелинда, испугавшись, что он может ее изнасиловать, ударила его коленом в пах, вытащила кольт из его кобуры и ударила его по голове. Мистер Смит больше никогда не пытался распускать руки, но не мог скрыть свое восхищение мисс Лаумер. Она осталась для него недосягаемой мечтой.
Мелинда подошла к дому мисс Зеппелин. Леди собирались на службу в церковь, и девушка пошла с ними. После ужина девушка извинилась перед хозяйкой и поднялась к себе в комнату, взяв недавно вышедшую книгу некоего Твена «Приключения Тома Сойера». Она попыталась забыться чтением, но даже описания родной реки не заставили ее забыть цель сегодняшней ночи пойти к знахарке и узнать о судьбе возлюбленного. Она едва прочитала две страницы, книжка выпала из ее пальцев, и, перевернувшись на спину, Милли позволила себе помечтать о любви. Щеки ее запылали, глубокий вздох приподнял пышную грудь, когда она представила, что Тед склоняется над ней. Интересно, каким он стал сейчас? Конечно, повзрослел, возмужал, его плечи, наверное, в ярд шириной Милли улыбнулась и помолилась о том, чтобы с ним ничего не случилось, чтобы ее любимого хранили ангелы и Пресвятая Дева. Молитва успокоила ее и девушка уснула.
В начале первого часа ночи она вдруг подскочила на постели, сна не было ни в одном глазу. Пора было приступать к осуществлению отчаянного плана. Милли встала с постели и быстро переоделась в любимый мужской костюм черные джинсы, ботинки для верховой езды со шпорами, черный кружевной корсаж, черную сатиновую рубашку и длинную кожаную куртку. Ее округлые бедра опоясала портупея с кольтом в кобуре. Еще один кольт она привычно засунула сзади за пояс джинсов, привесила к поясу охотничий нож. Надела черный стетсон, взяла кожаные перчатки и на цыпочках, стараясь не звенеть шпорами и не ступать на скрипучие половицы, покинула свою спальню, а сердце, казалось, билось прямо в горле и ноги подгибались от волнения. Неужели совсем скоро она узнает о судьбе своего любимого?
Благополучно выбравшись из дома и заперев дверь, девушка быстрым шагом направилась к конюшне мистера Хиггинса. Мэри-Энн выступила из тени, отбрасываемой водокачкой, и девушки, взявшись за руки, вошли в конюшню.
Старый Хиггинс, приподняв бровь, поднялся с перевернутого ведра:
Куда это вы собрались, юные леди? спросил он, давя каблуком сапога окурок самокрутки. Девицы покраснели Мэри-Энн тоже была в брюках, в которых работала на своем огороде.