С этим нерешенным вопросом он шагнул наружу
3. Невеста
В кафе было немноголюдно, и поэтому две молоденькие официантки вполне могли себе позволить пощебетать о своем.
Свое по большей части заключалось в обсуждении «своих», как они лаконично называли кавалеров.
А мой вчера приехал на мотоцикле. И в новых кроссовках, сказала та, что была чуть более белокурой и пухлой.
А мой предложил съездить куда-нибудь на выходные, подхватила чуть менее белокурая и чуть более стройная.
А куда-нибудь это куда?
Либо на дачу к родителям, либо в гостиницу где-нибудь на берегу.
У вас уже все так серьезно?
Похоже на то.
И жениться будете?
Как только он найдет постоянную работу.
Ого! Так у тебя уже, небось, обручальное кольцо прикуплено?
Еще нет, но я уже знаю, какое я хочу.
Надо же, невеста! не без зависти выдохнула более пухлая. А мой все не мычит, не телится. Хотя с работой у него все в порядке. И босс даже обещал ему прибавку со следующего месяца. Но он меня еще никуда не возил, жмот! Разве что вчера на мотоцикле. Ну, я и страху натерпелась!
Чего вдруг? Твой прежний тебя тоже катал на мотоцикле.
Тот не лихачил. И вообще он был весь какой-то слишком правильный. Может, потому я его и бросила.
А этот неправильный?
С этим интереснее. И что на мотоцикле, что без дух все одно захватывает.
А мой сегодня опять обедать придет.
Сюда?
Сюда.
А я его женихом буду дразнить!
Не смей! более стройная даже сразу вся зарделась. Не вздумай! Ты все испортишь! Мы же еще официально не объявили. Пока еще так все, в самом начале. И я только тебе и сказала по секрету!
Да ладно! фыркнула более полная. Не боись! Вредить подругам не в моих правилах. Кстати, ты заметила: вон твой постоянный клиент зашел, который всегда с блокнотом. Только он что-то сегодня какой-то взъерошенный. Иди уже к нему, накорми холостяка.
Более стройная взяла меню и чистые приборы и направилась к дальнему столику, за которым обычно любил сидеть писатель. Он, как всегда, плюхнулся на свое любимое место, которое по какому-то странному стечению обстоятельств к его приходу всегда оказывалось свободно. Но хотя делал он сегодня все то же, что и в предыдущие многочисленные свои посещения этого кафетерия: бросил на свободный стул сумку, достал из кармана блокнот, вид у него, действительно, был диковатый. Как будто он узнал какую-то неприятную новость и никак не может ее переварить.
Ладно, вместе с едою переварит, саму себя утешила более стройная официантка и протянула клиенту меню.
Как поживаете? спросила она вслух. Будете выбирать? Или как обычно?
Как обычно, пробормотал писатель. Хотя знаете что? Пожалуй, принесите мне чего-нибудь выпить. Такого освежающего.
Пива, что ли? удивилась официантка. Или чего покрепче прямо с утра?
Покрепче чего-нибудь.
Вино, водка?
Маленькую водку, пожалуйста. И газировки какой-нибудь запить.
Точно не в себе, подумала официантка и пошла выполнять заказ.
Писатель, между тем, вздохнул и взялся за карандаш, острие которого описало легкий круг над столом и впилось в плоть блокнотного листа. Лист тут же покрылся грифельного цвета татуировкой. Та гласила:
«Писать слово «козел» через «а» может позволить себе лишь самый отпетый извращенец и враг человечества
Предполагаемые симптомы клаустрофобии: затрудненное дыхание, головокружение, сухость во рту, потоотделение, учащенное сердцебиение все проверить в интернете
Что есть какой-то засранный лифт против существа высокой духовной организации?!
Можно ли силой мысли
Тут карандаш замер, потому что писатель был отвлечен появлением первой части своего обычного утреннего заказа. Это был теплый хлеб и свежий салат. И хотя, как правило, писатель любил сразу по появлении этой парочки вгрызаться в подогретую хлебную мякоть, на этот раз он вздохнул, отодвинул блюдо и решил дописать начатую фразу:
воздействовать на себя и окружающий мир?
?
?»
Все-таки хлеб пах слишком вкусно, чтобы можно было забыть о нем надолго. А посему писатель приступил к еде. Отменного, кстати, качества, что, как всегда, заставило его порадоваться тому факту, что любимое кафе находится так близко к дому: при желании из окна его квартиры можно было бы наблюдать за посетителями и официантками.
Официантки, тем временем, справившись с заказами (у писателя на столе появились рыба под соусом и картофельные чипсы), продолжили прерванную беседу.
А где вы будете жить после свадьбы? спросила более пухлая.
Будем квартиру снимать.
А у него родители богатые?
Обыкновенные.
А как они к тебе относятся?
Обыкновенно. Хорошо.
Быстро, однако, у вас закрутилось.
Да не так, чтобы очень быстро.
А ты часом не беременна?
Ну, вот еще, скажешь тоже.
Ну, мало ли, всякое бывает.
Еще не хватало.
А этот-то с блокнотом опять пишет. Умора смотреть на него!
Да уж, я стараюсь, а у него все стынет.
Да и сам он весь какой-то застывший.
Точно. Даже жаль его.
А ты пойди его согрей, невеста! прыснула более пухлая.
Невеста! раздалось в ушах у писателя, и он тут же приник к блокноту:
«Ей подходило быть невестой. По крайней мере, если бы некий кулинар искал модель для свадебного торта, он бы, без сомнения, остановил свой выбор на ней, чтобы скопировать ее аппетитную фигурку и установить ее на белоснежном креме среди не менее белоснежных рельефов из бизе. Такая нежная, сдобная, белокурая она всем своим видом так и требовала флердоранжа и кружев.
Любой, глядя на нее, моментально понимал, что если жениться, то только на таких. Да, и она сама это смутно осознавала и уже грезила о примерочных, где, завернутая в шелк и утыканная булавками, она сможет воочию увидеть в зеркале образец недолгого девичьего счастья. Кстати, и жених у нее был соответствующий»
Тут писатель притормозил полет карандаша и допил газировку. Водка же уже благополучно бежала по жилам, смягченная закуской и творческим пылом. А в голове, еще неопределенная, эмбрионально-бесформенная, но уже жадная к жизни пульсировала стихийно зародившаяся фабула будущего произведения.
Писатель сглотнул. Фабула гостья капризная. Вовремя не обратишь не нее внимания, не уважишь как следует, глядишь, ее и след простыл. И сколько ни вспоминай не восстановишь ни ее лица, ни одеяния. А приручать таких можно только одним способом облечь их зыбкую сущность в плотно сотканную словесную плоть.
К компьютеру! сам себе скомандовал писатель.
Вы, кажется, забыли заплатить, преградила ему путь более стройная официантка. Что это с вами сегодня? Сами на себя не похожи.
Утро выдалось такое, оправдался писатель. Вот деньги. Сдачи не надо.
Спасибо.
Пожалуйста.
А Вас можно поздравить? Вы невеста?
Да зарделась официантка. Ну, то есть почти.
И кто же Ваш жених? Тот, что сюда обедать приходит?
Да. И как это Вы внимание обратили? Кажется, все пишите-пишите, вокруг себя не глядите. А сами, оказывается, все замечаете.
Профессия у меня такая! гордо ответил писатель и пошел себе восвояси.
Более стройная официантка пересчитала купюры. Более пухлая взглянула на пачку и одобрительно покачала головой.
А ты знаешь? заметила она. Тебе подходит быть невестой. Тебя надо скопировать из марципана и украсить тобою свадебный торт. Представь себе, ты вся такая среди крема и бизе в платье из сладкой ваты. Ты, кстати, уже придумала, какое у тебя будет платье?
Так, кое-какие идеи.
Пойдешь в ателье, возьми меня с собой. Я тебя так и вижу в примерочной, всю в шелке и в булавках.
Да ну тебя, рано еще.
А все ж таки ты счастливая! И жених у тебя соответствующий!
Жалко, что писатель их уже не слышал
4. Авария
В лифт он войти побоялся и преодолел все восемь лестничных пролетов на своих двоих.
Дома он тщательно перенес из блокнота в компьютер рассуждения о невесте и продолжил:
«Ее жених имел хороший характер. Был открыт, жизнерадостен и не боялся перемен. А может быть, даже и искал их, что проявлялось как минимум в том, что он отродясь не имел работы, на которой продержался бы больше нескольких месяцев. И не от лени, и не от склонности к праздности, а скорее, из-за поисков себя. Очень уж ему хотелось попробовать все и выбрать то, на что откликнется душа, что бы там ни понимали люди под этим словом.
В данный момент он работал развозчиком пиццы. И хоть пицца имела весьма посредственные вкусовые качества, да и сам он пиццу не любил, это не мешало ему вручать теплые и пахучие картонные коробки заказавшим их клиентам с ослепительной улыбкой и неизменной напутственной фразой: «Спасибо за заказ. Профессор пицца отменный выбор!»