Джеймс Хэдли Чейз
Без денег ты мертвец
James Hadley Chase
YOURE DEAD WITHOUT MONEY
Copyright © Hervey Raymond, 1972
All rights reserved
© © А. О. Поликарпова, перевод, 2019
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа Азбука-Аттикус», 2019
Глава первая
Когда температура воздуха упала ниже нуля, а на тротуарах выросли сугробы, жизнь в Нью-Йорке лишилась всякого смысла. Я страстно жаждал солнца. Два года я не был в Парадиз-Сити, и теперь мне не терпелось расслабиться в шикарном «Испанском заливе» лучшем отеле на флоридском побережье.
Я как раз продал пару рассказиков в журнал «Нью-Йоркер», а моя последняя книга вот уже полгода держалась третьей в списке бестселлеров, так что о деньгах можно было не думать. Неприглядный вид из окна серое небо, снег, люди снуют, как муравьи, где-то далеко внизу, съежившись от порывов ледяного ветра, придал мне решимости, и я потянулся за телефонной трубкой.
Телефон это чудо удобства. К вам приходит идея, и телефон претворяет ее в реальность, если, конечно, у вас есть деньги. Деньги у меня были, так что через несколько минут я беседовал с Жаном Дюлаком, управляющим отелем «Испанский залив» в Парадиз-Сити. Еще через несколько минут для меня был зарезервирован номер с видом на море и балконом, залитым солнцем десять часов в день.
Тридцать шесть часов спустя я приземлился в аэропорту Парадиз-Сити, где сияющий белый кадиллак ожидал меня, чтобы доставить в отель, сказочное место, в котором каждый из пятидесяти постояльцев мог рассчитывать на ВИП-обслуживание.
Первую неделю я провел, наслаждаясь жарким солнцем, болтая с куколками и налегая на еду, а потом вспомнил про Эла Барни.
Два года назад этот местный бич толстяк с внушительным пивным брюхом подкинул мне идею для книги.
Он называл себя Барни Ухо Востро. Если он и не знал чего-то о тайной городской жизни криминале, сексе и прочей мерзости, то лишь того, что и вовсе не стоило внимания.
Я спросил Дюлака, тут ли еще Барни.
Конечно. Он улыбнулся. Парадиз-Сити без Эла Барни как Париж без Эйфелевой башни. Вы всегда найдете его в таверне «Нептун» или где-то возле нее.
Так что после превосходного ужина я спустился к набережной, над которой витали самые разнообразные запахи. Народу была тьма туристы, увешанные гирляндами камер, рыбаки со своими лодками едва ли на всем флоридском побережье имелось более живописное место.
Я нашел Эла Барни сидящим на причальной тумбе возле обшарпанной таверны «Нептун». Он был одет в ту же рваную и грязную фуфайку и те же штаны с жирными пятнами, которые были на нем при нашей первой встрече. Кто-то подлатал его фуфайку и сделал это чертовски плохо, возможно, что и он сам. Он торчал там как обломок кораблекрушения среди бурлящего моря туристов, сжимая в своей огромной руке пустую банку из-под пива.
Сказать, что Эл Барни переживал не лучшие дни, не сказать ничего. Лучшие дни Эла Барни, очевидно, прошли давным-давно. Дюлак поведал мне, что когда-то Барни управлял школой дайвинга и сам был крутым дайвером. Поверить в это сегодня, видя его сидящим на причальной тумбе возле таверны «Нептун», было сложно. Пиво разрушило его. Обрюзгший, лысеющий верзила с лицом, загоревшим до черноты под флоридским солнцем, маленькие синие глазки безостановочно рыскают вокруг в поисках возможности срубить бабла, он напоминал стервятника в ожидании добычи.
Мое приближение Барни заметил.
Он напрягся, подобрал огромный живот и выбросил пивную банку в море, и я понял, что он вспомнил меня. Я был для него сродни долгожданному оазису для бредущего по пустыне.
Здорóво, Барни, сказал я, останавливаясь рядом с ним. Помните меня?
Он кивнул, и его маленький рот с опущенными, как у окуня, уголками губ растянулся в подобии улыбки.
Да конечно, я вас помню. У меня хорошая память. Он озадаченно посмотрел на меня. Вы мистер Кэмпбелл писатель.
Наполовину верно. Писатель, но не Кэмпбелл. Кэмерон, ответил я.
Да Кэмерон точно. Память на лица у меня отменная. Это же вам я рассказывал ту байку про брильянты Эсмальди, верно?
Именно так.
Он почесал волосатую руку.
Вы написали книгу об этом?
Уж настолько легкой добычей я не был. Я покачал головой.
Ну что ж, это была хорошая история. Он снова почесался и глянул на дверь, ведущую в таверну «Нептун».
Я же Барни Ухо Востро. Хотите услышать что-то новенькое?
Я сказал, что всегда не прочь услышать что-то новенькое.
Про марки Ларримора хотите? Он изучающе уставился на меня.
Марки а что насчет марок? спросил я.
Хороший вопрос. Он сунул руку под фуфайку и почесал пузо. Вы что-нибудь знаете про марки, мистер?
Я признал, что не знаю о марках ничего.
Он кивнул и перестал чесаться.
Я тоже ничего не знал, пока не услышал о марках Ларримора. Я держу ухо востро. У меня есть связи. Есть друзья; газетчики, которые болтают. Даже копы болтают, а я слушаю. Он вытер тыльной стороной кисти обветренные губы. Хотите послушать?
Я сказал, что марки меня не интересуют.
Он кивнул:
Ясное дело. Они не интересовали и меня, но вот эта тема действительно интересная. Давайте-ка выпьем пивка. Он тяжело поднялся. Никто, кроме меня, не знает этой истории целиком, а я узнал ее потому, что уши держу открытыми, а рот закрытым. Пойдемте потолкуем.
Он двигался сквозь толпу, как бульдозер сквозь груду щебня. Завидев его, люди спешили убраться с дороги, отскакивали от него, как от грузовика. Я шел следом, понимая, что мысли его заняты пивом, а когда Элу Барни надо выпить только тот, кто оплачивает счет, может рассчитывать на его внимание.
Когда мы вошли в таверну «Нептун», Сэм, черный бармен, лениво полировал стакан. Увидев меня, он заметно оживился. Сэм не только сразу узнал меня, но и мгновенно смекнул, что в течение ближайших нескольких часов он неплохо заработает, обильно снабжая нас пивом, и получит хорошие чаевые вдобавок.
Добрый вечер, мистер Кэмерон, сэр, сказал он, просияв. Давненько вас не было видно. Рад, что вы снова здесь, сэр. Что будете?
Два пива, сказал я и, поскольку так принято в Парадиз-Сити, пожал ему руку.
Барни уже взгромоздился на скамью у окна и поставил локти на заляпанный стол. Сэм принес нам два стакана пива. Я сел напротив Барни. Порядок был мне известен. Спешить не стоило.
Барни заговорит не раньше, чем утолит жажду. Он тянул пиво медленно и непрерывно, не отнимая губ от стакана, пока тот не опустел. Затем поставил стакан, утер рот предплечьем и испустил долгий вздох облегчения. Мне не пришлось сигналить Сэму. Он уже был у стола со следующей порцией пива.
Знаете ли, мистер, в мои годы, начал Барни, пиво становится великим утешением. Были времена, когда я ходил к женщинам. Теперь женщины ничего не значат для меня, но пиво помогает мне держаться. Он почесал свой приплюснутый нос, расплывшийся на половину лица. Это из-за женщины у меня такая носопырка. Ее муж застукал нас, а был он знатный боксер. Барни покачал головой, беря стакан. Мне повезло, что он всего лишь дал мне по морде А то мог бы отделать меня и покрепче.
Я отхлебнул пива, затем зажег сигарету. Наступила пауза, во время которой я пытался представить, каков был Барни в свои лучшие дни, это было непросто.
Как мистер Дюлак? спросил Барни. Не видал его несколько недель.
Отлично, ответил я. Сказал, что этот город без вас стал бы как Париж без Эйфелевой башни.
Барни ухмыльнулся:
Он джентльмен Я не часто такое говорю Большинство богатеньких кретинов, живущих здесь, даже не знают, что слово «джентльмен» означает. Он опустошил свой стакан наполовину, затем задумчиво посмотрел на меня. Так вы хотите услышать о русских марках Ларримора, мистер?
Что в них такого интересного?
Все, что стоит миллион долларов, интересно, решительно сказал Барни. Меня поражает, что клочки бумаги с картинкой могут столько стоить. Я и не думал об этом, пока не узнал всю эту хренотень насчет марок и о том, что люди с ними делают. Он наклонился вперед и ткнул в моем направлении пальцем толщиной с крупный банан. Вы знаете, что некоторые люди за железным занавесом вкладываются в марки, чтобы было c чем уехать из страны? Знаете, что некоторые покупают марки, чтобы не платить подоходный налог? А еще что их используют как иностранную валюту?
Я ответил, что слышал про такие случаи, но какое это все имеет отношение к человеку по имени Ларримор?
Это длинная история, сказал Барни. Расскажу вам эту байку на тех же условиях, что и в прошлый раз если хотите, конечно.
Я гнул свою линию марки меня не интересуют.
Он допил пиво и со стуком поставил стакан на стол. Не было нужды привлекать внимание Сэма, который опирался на барную стойку, провожая взглядом каждый его глоток. Он подошел, бухнул на стол еще один стакан, забрал пустой и удалился.