Джек.. фу..нельзя..
Но Джек не реагировал. Тогда мальчик собрал все свои силы и воскликнул:
Джек, фу, нельзя, нельзя, нельзя!
Мальчик крикнул так, что даже хулиган на секунду прекратил свой крик, а Джек, поджав хвост, отпустил руку мальчишки и подошел к Фридриху. Хулиган с ужасом и гневным взглядом убежал вслед за своими друзьями, держась за укушенную руку. Фридрих еще некоторое время был в оцепенении, но затем дрожащим голосом подозвал Джека. Они отправились домой. Дома уже его ждали Ханна, его дедушка, и родители. Они знали, что случилось. Лица дедушки и папы с Ханной были печальны. А вот лицо мамы еще и строгое. Графиня сказала:
Малютка, как же так Неужели Джек, наш славный пес, живущий с малых лет с нами
Maма, милая, ты все не так поняла! Послушайте меня, прошу тебя!
Хорошо, милый.
Фридрих рассказал графине, как все было. Она сразу же схватилась за голову. Затем приказала Ханне вызвать врача и мальчика унесли. На следующий день им пришло письмо от родителей хулигана о том, что они подают в суд. И возможно, он примет их сторону, и Джека усыпят Все были удивлены и опечалены. Ведь это они должны подавать в суд за то, как поступили хулиганы с маленьким графом!
Наконец этот день наступил. К залу суда подъехала графская карета. Они вошли, там их уже ждали мама и папа Хулигана и Джек! Тем временем дома в своей постели лежал Фридрих. Он чувствовал себя дурно, потому что очень переживал за своего пса. Рядом сидела Ханна. Ханна мерила температуру и меняла мокрое полотенце на лбу графа. Фридрих ворочался, морщил лоб, поминутно просил пить. Он думал: «Как поступит суд? Что будет с Джеком?»
Его мысли оборвала Ханна:
Я прошу Вас, не переживайте из-за этой собаки. Это всего лишь животное!
Ханна улыбнулась и вышла из комнаты. Фридрих был зол. Всего лишь животное? Это его лучший друг! Джек! И тут он снова произнес это слово Лучший Друг здорово звучит! Что же, он лежит, когда решается судьба его друга? Он с кряхтением перелез на коляску, стараясь делать это неслышно. Но как он доедет на коляске к залу суда? Ведь, все узнают его, маленького графа. Да на коляске и не доедешь Тем более вдруг Ханна расстроится? Он задумался Да, ему жаль Ханну, она расстроится, но никто не пожалеет Джека и не расстроится, когда Фридрих зажмурил глаза от ужаса Он не может здесь оставаться! Но и не может встать Он дернулся изо всех сил И не встал. Дернулся еще раз и тоже не встал. И третий, и четвертый раз. Бесполезно. Джек погибнет. Как мерзко звучат эти слова! Джека, его славного пса, можно сказать, уже нет И он, маленький граф, допустит его смерть? Фридриху было больно об этом думать И вдруг он решил. Он сейчас упадет с коляски. Ему не важно, что будет с ним. Он спасет своего пса. Докажет, что он маленький благородный граф а не трусишка. Он дернулся, наклонился и не упал. Фридрих стоял! Он радостно и испуганно вздохнул. Но времени не было. Он пустился по улицам верхом на Чарльзе, коне отца графа. Фридрих вцепился ему в гриву и гнал его как только можно. Торговки недовольно ворчали, убирая с дороги кувшины и вазы. Наконец он доехал до зала суда. Фридрих вбежал туда в самый подходящий момент, потому что судья был уже почти на стороне Хулигана и его родителей. А Джек лежал, прижав уши, на полу. В клетке. Фридрих кинулся к нему и начал дергать прутья клетки. Наконец одна из них поддалась ему. Джек выскользнул и прильнул к Фридриху. Судья, который молча смотрел на это, сказал:
Обвинения с Джека я снимаю. И мне все равно, что со мной будет. А вы держите свои деньги.
Он кинул мешочек с деньгами отцу и матери Хулигана, которые хотели подкупить его. А Фридрих обнял Джека. Через открытое окно послышалась трель соловья. Мальчик закрыл глаза и прошептал, улыбнувшись и все еще обнимая Джека:
Так вот он какой, звук улыбки
Маргарита Василец
Белые вороны
Началась осень. В моём городе она никогда не была золотой или тёплой, она сразу становилась холодной, грустной и очень серой. Вместе с ней я возвращаюсь в школу. На этот раз в восьмой класс.
В комплект с девятью месяцами ада входят и мои «любимые» одноклассники: Игорь, Захар и Арина. Каждый из них запомнился своей неприятной историей, в которых я принимаю обязательное участие.
Итак, вашему вниманию первая история.
В середине седьмого класса у меня появились первые успехи в учёбе. В это время мама ласково называла меня Софией. Но я недолго радовалась. После очередной успешной контрольной Игорь взбесился из-за своей двойки и кричал на меня:
Эта чмошница сидит на одном месте и получает десятки. И всё потому, что «Сонечка очень тихая и просто не может высказать свои великие знания»! последнюю фразу он проговорил пискляво, пародируя учительницу и ставя акцент на слово «великие».
Ступор охватил меня, всё, что я смогла выдавить из себя:
Это неправда
Конечно, неправда! воскликнул Игорь, смотря на меня бешенным взглядом. На секунду мне показалось, что он похож на злого чертёнка. Я учусь, стараюсь, вон из кожи лезу, чтобы этой старой карге понравиться, а ты почитала свои книжечки и молодец.
После того как он излил свою душу, стало тихо, даже слишком. Но вскоре другие мальчики открыто смеялись надо мной. Как логическое завершение Игорь добавил:
Как была тихим никому ненужным говном, так и останешься им. Всё равно к концу одиннадцатого класса сгниешь в своей библиотеке. Лучше бы там тебя поскорее задавило каким-нибудь обвалившимся шкафом.
Довольный Игорь вышел из класса, а я в это время сидела и приходила в себя, как будто после прыжка с крыши небоскрёба.
Через пару секунд я была готова расплакаться из-за его слов. Я люблю книги. Библиотека моё любимое место, не понимаю, чем она не устроила Игоря. Моя бабушка работает в этом чудесном месте.
Я родилась внебрачным ребёнком, мой папа сразу же исчез, после родов. Я никогда его не видела. Но мама заботилась обо мне всё моё детство.
Потом началась школа. Мама всегда хотела, чтобы я была лучше всех. Но в пятом классе оценки поползли вниз. Я не ладила с предметами. Мне больше нравилось читать, а не сдавать нормативы по физкультуре. Поэтому я пропускала некоторые уроки этого предмета.
Мама всегда расстраивалась при виде моего дневника. Из-за плохих оценок она уезжала из дома на пару дней или недель. В таких случаях бабушка приезжала ко мне, она считала своим долгом «поведать мне все тайны русской литературы и вырастить образованного ребёнка в отличие от её неблагодарной дочери». Она единственный человек во всём мире, с которым я могу адекватно вести беседу, а не мычать что-то в ответ, но «только по теме». Ведь «слово серебро, а молчание золото», как говорит бабушка, она не любит болтать попусту.
Слова Игоря про чмошницу и ботана запомнились мне надолго. Как жаль, что я не врезала ему тогда
*
Следующая история была с Ариной.
Один раз я нарвалась на её гнев.
Прогуливаясь по классу, совершенно случайно я споткнулась о чей-то портфель и упала всем телом на парту этой змеюки.
Выпячивая грудь, она подбежала и то ли прошипела, то ли прокричала:
Неуклюжее жирное чудовище! Что ты сделала! на полу лежало разбитое зеркало. Антонина Романовна!
Так звали нашу учительницу по литературе, эту сильную и уверенную в себе женщину. Я думала, она отчитает меня, поддержав негодование Арины.
Всего пару слов учительницы успокоили расфуфыренную девочку. Именно тогда я поняла, что Антонина Романовна на моей стороне, это приободрило меня. И в итоге справедливого решения союзницы я осталась безнаказанной, но всё- таки помогла с уборкой.
Поднимая последний осколок, надутая от злости одноклассница прошептала мне на ухо:
Ты не бойся, я ещё тебе отплачу
Странная угроза, но продолжение у неё не лучше.
Пришёл май, месяц, когда никакие оценки не могут испортить твоё настроение и назойливые одноклассники уезжают на море или в деревню к бабушке.
Но моя «любимая» троица никуда не собиралась уходить. Уже в который раз Игорь называл меня книжным червём, Арина смеялась над его остроумными шутками, а Захар привлекал публику. В таких случаях, чтобы хоть как-то отвлечься, я шла к Антонине Романовне одолжить книги.
После очередного дня насмешек я шла в библиотеку, а не в пустующую квартиру. Неожиданно кто-то хлопнул меня по плечу:
А кто это у нас здесь идёт, неужели наша «любимая Сонечка»? это был Игорь, вместе с ним Арина, и позади плёлся Захар.
Мы зашли в переулок между домами, Игорь посмотрел мне прямо в глаза и спросил:
Не хочешь закурить?
Я решила притвориться дурочкой, надеясь, что они отстанут от меня:
Извини, что ты сказал?
Что слышала, сопля. Мы хотим удостовериться, правда ли ты такая амёба, как кажешься. Курить будешь? он протянул мне сигарету.
Я взяла её, Захар подал мне зажигалку.
Вот тот решающий момент моей судьбы: остаться книжным червём или стать такой же, как они и избавиться от издевательств.