Меня рожей в дерьмо? опять дернулся Сафронов, но старшина так припечатал свою ладонь к его плечу, что он тут же и остыл.
Пей и заткнись, поступила команда и рядовой выполнил ее молча. Молча же и руку протянутую сержантскую пожал, очевидно дав себе молча слово, вытерпеть эту несправедливость. Старшину Сафронов уважал и побаивался. Покосившись на него, он подумал,-"Этот может, фиг ли ему еще месяц не отторчать в начальстве-то".
А солнце уже зарумянило небосвод на востоке и природа притихла вдруг, в ожидании его восхода. Даже комары перестали зудеть над головами служивых, будто исчезли вместе с легким ночным ветерком, шевелившим дым над костерком и поднимался он теперь прямо вверх, унося туда же искры от сгорающей хвои.
Вот уж солнце встает, из-за пашни блестит, продекламировал рядовой Илюхин, Может, вздремнем все же, хлопцы, часик другой до завтрака?-
Две пол литры еще вона, отозвался Сафронов, Иди, Итрит, коль невмоготу, я посижу еще. Наливай, Черпак. Или тоже баиньки хочешь? Нам с Палычем больше останется. Давай.
Размечтался. Мы если с Илюхой уйдем, так и пол литру одну с собой унесем. Раскатал губищи. Но мы не уйдем. Мы свою д-дозу сперва сха-хаваем, а потом язык у Черпака слегка начал заплетаться и мысли тоже, х-хрен тебе, водка забулькала из горлышка в кружки и Черпак брякнув своей по протянутым остальным, произнес тост совершенно неуместный здесь у костра:
За Советскую власть, чтоб крепчала.
И за товарища Сталина Иосифа Виссарионовича, дай ему Бог здоровья и успехов в труде и личой жизни, буркнул вдруг Сафронов таким серьезным тоном, что старшина, покосившись на него недоуменно, подумал.-"Придуряется по обыкновению своему или действительно товарища Сталина так любит?"
И еще за мир во всем мире, предложил он свой вариант пафосный.
В общем, чтоб хрен стоял и деньги были, подвел итог рядовой Илюхин под дружный хохоток всех присутствующих.
Раздавшийся вдруг гул самолетов прервал всеобщее веселье и все непроизвольно взглянули в ту сторону откуда он донесся.
Что это, старшина? С севера-запада навроде как летят. Да видать много сразу, с десяток не иначе. Не рано ли соколы наши поднялись, да еще в день воскресный? Учения может, высказал предположение рядовой Илюхин, вставая на ноги и вглядываясь в утреннее небо. Солнце подсвечивало сквозь вершины деревьев и птицы защебетали в нем, приветствуя эти первые лучи, а гул двигателей авиационных нарастал, заполняя собой все диапазоны и наполняя сердца слушателей тревогой. А над аэродромом вдруг взвилась красная ракета и описав кривулину, оставила после себя загогулину дымную, упав где-то в районе взлетной полосы.
К нам никак. Вон сигналят, чтобы мимо не пролетели, удивился старшина, разглядев первые пять самолетов показавшихся над лесом и двигающиеся в их сторону. Сказать он больше ничего не успел, так как за первой пятеркой, показалась вторая, а за ней третья и четвертая. А первая уже пикировала и что-то сбрасывала на взлетную полосу. А затем раздались взрывы и над головами у раскрывших рты красноармейцев, на бреющем пронеслись первые отбомбившиеся машины, круто уходя на разворот для повторного бомбометания.
Кресты на фюзеляжах! заорал совершенно трезвым голосом сержант Черпак, теребя старшину за рукав, Немцы это.
Воздух! заорал тот в ответ, Вон от костра. Вмажет, мало не покажется, и первым, подавая пример, кинулся в лес где и залег за сосной. Личный состав рванул следом и очень своевременно, так как вторая пятерка немцев сыпанула пару десятков бомб на костерок и стоящую поодаль палатку. Взрывы ударили по барабанным перепонкам, вокруг засвистели осколки и полетела земля. Засыпая лесок так щедро, что старшина даже удивился невольно количеству. А бомбовозы шли волна за волной и сыпали, сыпали, сыпали на пустую взлетную полосу свой груз, так что взрывы слились в один сплошной вой, сотрясая землю и сметая с деревьев листья. А потом рвануло так, что старшину подбросило рядом с сосной на полметра и он понял, что попали в артсклад и сдетонировали складированные там боеприпасы. Почему-то вспомнился вдруг солдатик из Сибири.
Если его смена, то вряд ли уцелел часовой, подумал старшина и услышал.
Что вы говорите, товарищ старшина? это рядом прилегший сержант, теребил его за рукав.
В склад боеприпасов попали сволочи, рявкнул ему в ухо старшина, война сержант. С Германией вроде как началась. Ну, Гитлер ну, дурак. А майор со старлеем меня на смех подняли. Умники. И кто прав оказался? старшина сплюнул набежавшую слюну и протер рукавом запыленное лицо.
В склад боеприпасов попали сволочи, рявкнул ему в ухо старшина, война сержант. С Германией вроде как началась. Ну, Гитлер ну, дурак. А майор со старлеем меня на смех подняли. Умники. И кто прав оказался? старшина сплюнул набежавшую слюну и протер рукавом запыленное лицо.
Хана взлетной полосе, крикнул сержант, Эй, Сафрон, Илья, живы? Сюда ползите. Появившийся через минуту рядовой Сафронов, пристроился слева от старшины и сообщил:
Итрита убило бомбой, товарищ старшина. Голову напрочь осколком снесло, вот протянул он окровавленную ладонь, сунув ее в лицо старшине и тот невольно отпрянув, не удержался и обложил его семиэтажным матюгом:
Что "вот", мать твою?
Книжка евоная красноармейская, я из кармана у него взял, продолжал совать в лицо окровавленную ладонь Сафронов и старшина разглядел, что указательным и большим пальцем он действительно сжимает документ.
И нахрена он мне вот прямо здесь и сейчас? сверкнул глазами старшина, книжку красноармейскую все же выдергивая из трясущейся руки рядового и заворачивая ее окровавленную в лист лопуха. А над головой ревели авиационные двигатели в смертельной карусели. И казалось, конца этому не будет никогда. А затем рвануло так близко, что старшине показалось, что земля под ним сдвинулась вместе с сосной метров на десять, никак не меньше, и при этом грунтом сверху присыпало так, что он даже испугался, что заживо похоронило, приподнимаясь на колени. Рядом барахтался кто-то из бойцов.
Ни хрена себе, рвануло, прохрипел старшина и не услышал своего голоса. В ушах звенело, а глаза ничего не видели за слезной пеленой. Протерев их ладонями и проморгавшись, старшина даже охнул, от увиденного. Сосну, под которой они лежали, буквально вывернуло из земли. И она рухнула, накрыв их своими ветками.
"Каб не она, тут бы нам и крышка", подумалось машинально. Рядом из земляных завалов и веток выползал рядовой Сафронов, что-то шлепая губами на грязном и потном лице, плюясь кровью.
Ранен что ли? крикнул ему в вытаращенные глаза старшина. Где Черпак? звон в ушах стихал и голос он свой услышал как сквозь вату. И через нее же услышал.
Деревом по хребту. Аж язык прикусил и звезды увидел. А Черпак, хрен его знает где. Черпа-а-а-а-к!!! тут же заревел медведем Сафронов прямо в ухо старшине и тот отшатнулся от него, но ничего не сказал, оглядываясь по сторонам. Взгляд наткнулся на кирзовые сапоги, торчащие из-под сосны в трех метрах от него. И старшина переместившись, принялся разгребать завал из веток и грунта.
Помогай, скомандовал он рядовому Сафронову и в четыре руки они быстро откопали придавленного к земле сержанта, не подававшего признаков жизни. Однако ствол рухнувший, к земле прижимался не плотно и надежда еще оставалась, что пребывает в беспамятстве, получив контузию.
Приподними дерево я попробую вытащить, скомандовал старшина и Сафронов запыхтел, упираясь в ствол плечами. Дерево шевельнулось и старшина выволок из-под него сержанта. Черпак был жив и дышал сквозь стиснутые зубы с клекотом и кровавыми пузырями.
Жив курилка, обрадовался рядовой Сафронов и услышал сиплое:
Не дождешься.
Ага. И слышит, и хамло. Значит, порядок. Где болит, Черпачок?
Спроси, где не болит, простонал тот в ответ и зашелся в кашле, отплевываясь от земли и крови.
Бомбить вроде перестали, сообщил Сафронов, вытягивая шею и прислушиваясь, Похоже, что нам они прощальную швырнули суки.
Вот тебе и дембельнулись, прохрипел сержант, Больно-то как, мать моя женщина. Товарищ старшина, гляньте у меня все руки, ноги на своих местах или как?
Вроде все в наличии и даже крови особенно не вижу чтобы, осмотрел его старшина.
А болят, будто поотрывало их все нахрен, посетовал сержант.
Пришибло тебя о сосну. Лицо поцарапало, а так ничего вроде, принялся ощупывать его рядовой Сафронов. Я вон тоже язык прикусил и по хребту прилетело, аж звезды увидел. Огроменные такие. Водички хочешь, Черпачок? сунул он флягу сержанту и тот, скривившись от боли, протянул руку.
Давай ато во рту, как кот нагадил. И сесть помоги, рядовой Сафронов засуетился вокруг него, помогая сесть и привалиться к сосновой ветке, удачно торчащей и не совсем голой.
Вот так обопрись и хлебай водицу, Сафронов отвинтил пробку у фляги и сержант жадно присосался к горлышку, а когда оторвался перевести дух, то заявил голосом уже вполне бодрым: