Не дал отец сыну коня, пожалел красавца. Сказал на кобыле ехать, она тоже справная была и умная, только не так уж красива, как тот конь.
Уехал сын на войну, да и пропал попала в него стрела стальная, в самое сердце. А лошадь врагам досталась. Привезли отцу с матерью только сыновью рубаху, её и похоронили
Ну, что ты замолчала? Ты плачешь, даня?
Нет, в глаз что-то попало ещё когда траву с грядок выбрасывала. Сейчас Ну, вот, прошло время, снова война. Снова приказ: собрать воинов. Опять жребий кинули, и вот же как духи рассудили снова у этой семьи мужчину на войну забирают! Ну, что же, снарядили второго сына. Сын просит: «Отец, дай коня. Я на нём трофеев добуду, домой богатства привезу». «Нет, не дам Мурунку, отвечает отец, не место ему на войне под стрелами. Езжай на кобыле, эта в бою не уступит и жеребцу».
Попрощались с сыном, да и не видели его больше. От него и рубахи не привезли говорят, изрубили его враги, а товарищам его отступать пришлось, так и сгинул второй сын.
Ну, что же делать, погоревали отец с матерью, а жить надо. Живут, трудятся, просо да коноплю сеют, жена огородом занимается, муж дрова заготавливает на зиму, да на охоту ходит, да рыбу ловит. Жена, между тем, тоже не отстаёт, ещё та рыбачка! В общем, не тужат, живут помаленьку. Даже радоваться стали иногда просто так, оттого что живут.
Тут ни с того ни с сего приезжает уездный начальник, молодой да заносчивый, и говорит: «Ты, такой-растакой, почему налог не полностью сдал?» Муж отвечает: «Неурожай в этом году, господин. Зерном не отдал, зимой пушниной отдам с лихвой. Ты же меня знаешь, я всегда с долгами расплачиваюсь».
Но видно, нехорошее задумал начальник заранее: «Нет, не могу ждать! Коня у тебя за долги заберу». «Не отдам! кричит отец. Мой коник в десятеро больше того зерна стоит!»
Куда там, налетели князевы помощнички, отца свалили, помяли малость, хорошо живым оставили. А коня увели.
Долго тогда отец болел. Не от ран, от обиды. Но поднялся есть-то надо, а не потопаешь не полопаешь. Снова стали жить муж с женой. Наладилось.
Ну что ты опять молчишь, даня?
Устала я что-то. Давай я тебе завтра доскажу.
Нет, теперь. Ну даня, я же не засну, если конца не узнаю. Ну доскажи!
Ладно. Так прожили они сколько-то зим, а тут враг совсем рядом. И уже Ван издал указ всем мужчинам на войну подниматься никому исключения нету. Тут уж и самим понятно, что всем миром надо обороняться. Снарядился отец, с матерью попрощался, а ехать-то не на ком последнего коня князь забрал. И пошёл отец на войну пешком. А он такой всадник лихой был! Ему бы коника умного
Да, да, сейчас доскажу. А что досказывать тут не вернулся отец, погиб он от вражьей конницы. И похоронить тоже было нечего. Вот такая сказка. Всё, спать теперь.
Так ты же про коня сказку обещала, а всё про мужа да про сыновей. А где же про коня?
А про коня тут другая история. Не только ведь муж погиб, всё воинство полегло, а кто остался, те разбежались. И остался тот князь один на том самом красивом коне Мурунку. Потому и остался, что конь его вынес. Вернулся князь домой, а дома-то нет, сгорел дворец! Забрал он жену с дочкой и подался в дальние края, чтобы избежать верной смерти. Да случилось в пути несчастье заболела дочь малая, да так, что умирать собралась. А тут как раз пришлось им мимо дома ехать, где та женщина одинокая жила, у которой два сыночка и муж на войне пропали.
И нечего делать князю, просит он женщину: «Приюти да излечи дочечку, я тебя отблагодарю, а коня тебе верну прямо сейчас».
Значит, теперь эта женщина с любимым конём будет! И коню хорошо дома, и женщине теперь не скучно!
Не стала она коня забирать, хоть и обижена была сильно. Как бы князь от врагов с женой скрылся, если без коня остался? Так и сказала она ему: «Тебе конь сейчас нужнее». Вот он и спасся, и жену, и коня спас, а после и дочку забрал. А женщину отблагодарил.
Как?
Дал семь лошадей и отрез шёлка.
А у моего отца тоже конь красивый и умный! Его Тургэн43 зовут. Отец его очень любит.
Князю положено хорошего коня иметь.
Я слышал, отец говорил, что Тургэна тоже за долг забрал. Говорил, что тот, у кого забрал, закон о лошадях нарушил в плуг запрягал. Разве можно коня в плуг! Отец и забрал. Он любит своего Тургэна. Даня, а может, эта сказка о моём отце?
Нет. Те, о которых я рассказываю, закон о лошадях не нарушали, у них волы были, на них и пахали. Эту сказку я от людей слыхала, вот вспомнилась к случаю. Ну, давай спать.
Нет. Те, о которых я рассказываю, закон о лошадях не нарушали, у них волы были, на них и пахали. Эту сказку я от людей слыхала, вот вспомнилась к случаю. Ну, давай спать.
Глава 8. Сказка о справедливости
Андар, ко мне! Андар, на, на! Даня, смотри, он понимает!
«На» все понимают. Вот «Дай» не все научаются понимать.
Как это?
А так. Когда предлагают взять, мало кто откажется, а когда просят отдать что-нибудь, не каждый со своим захочет расстаться. Вот ты отдашь своего щенка?
Нет! Ну, тебе отдам, если ты захочешь.
Я знаю, ты добрый. Вот взял, щенку имя дал и спас собачонка.
Почему спас?
Потому что, у кого имя есть, к тому другое отношение. Поэтому у врагов имя не спрашивают, чтобы убить можно было, не раздумывая.
У лошадей есть имена, правда, даня?
Конечно, лошадь друг и помощник, как без имени? А у кого нет имени знаешь?
У кур и уток. Ещё у овец. И свиньям никто имён не даёт.
Вот я всегда говорила, что ты умный.
Даня, а люди бывают, у которых имени нет?
Есть такие. Имена почти всем дают надо же как-то с ними разговаривать, если они у тебя работают. А вот рода у них нет. Так и называются бесфамильные. Они на всех работают, всем подчиняются, а у самих ничего почти нет и даже рода своего не знают.
Почему, даня?
Так устроено. Одни имеют много, другие мало, одни всё, другие ничего.
У Бохайского вана всё есть!
Видишь, какое дело, Мангули, кто больше имеет, тому больше и терять. У великого вана Бохая всё было, а теперь и Бохая нет, и даже имя нашему правителю дали лошадиное.
Как это? Великому вану лошадиное имя? Даня, это сказка?
Нет, дружок Мангули, это не сказка. Говорят, так случилось. Наш последний государь Да Иньчжуань, который правил страной целых двадцать лет, перед несметным войском киданьских злодеев вынужден был притвориться, что сдаётся. Киданьский ван, а его зовут Абаоцзи44, обрадовался, что так легко победил. А наш собрал верные войска и закрылся в Верхней столице. Рассвирепели кидани, кинулись на штурм не жалея себя, и не устояли наши взяли кидани город и захватили Да Иньчжуаня в плен.
Они его убили?
Нет, они сделали хуже. Несчастного Да Иньчжуаня лишили имени! Да, представь, его вместе с женой заставили стать на колени, признать, что он больше не правитель великого Бохая, а потом этот киданьский Абаоцзи приказал ему и жене называться отныне и до конца жизни именами лошадей, на которых сидели Абаоцзи и его жена. Представляешь, какой позор и какое горе нашему правителю!
Жалко этого Да Иньчжуаня. Все его теперь дразнить будут, будто он лошадь Даня, я хочу стать ваном, чтобы киданей бить.
Э-э, Мангули, не нужно такие слова говорить вслух, хорошо? Мы с тобой пока ещё многое имеем, чего нам терять не хочется.
Чего мы тут имеем? Да ничего хорошего, даня. Мы едим даже не всегда досыта, а вкусное совсем редко едим. У тебя даже коровы нет, чтобы молоко пить, овец нет, чтобы баранины пожарить.
Зато, друг мой Мангули, у нас с тобой есть имена и есть жизнь. А это, поверь мне, большое богатство, даже если ешь мало вкусного.
Но у других же есть вкусности!
Так устроено, пиктэрэн, так в мире заведено.
Это несправедливо!
Эге, справедливость сложная штука! То, что одним справедливо, другим кажется совсем несправедливым.
Ну что тут сложного? Это же совсем просто: нужно всем поступать по правилам и по-честному.
Тебе надо бы в Управлении Справедливости служить.
А разве есть такое управление?
Есть. Вернее, было в нашем славном Бохайском государстве. А ещё были Управление Человеколюбия, Благоразумия и другие, которые жизнь народа приводили в соответствие с законами и правилами и следили за порядком. Вот хочешь, расскажу тебе об одном молодом чиновнике, который справедливость искал?
Даня, откуда ты так много знаешь?
А вот поживёшь как я, состаришься, тоже много знать будешь, ещё больше, чем я. Ну, слушай. Жил в Восточной столице юноша по имени Едун45. Был он высокородного происхождения его отец принадлежал к одной из сорока девяти семей шести самых знатных родов после родственников Кэду.
Кэду это кто?
Кэду правитель Бохая! Ты не знал?
Отец называл правителя Ваном.
Отец твой прав, конечно, его Ваном называли, особенно в последние годы. Сам танский46 император даровал ему такой титул. Но по-нашему, по-мохэски47 правитель Кэду. Я так привыкла. Это, кстати, тоже пример разной справедливости: как правильно называть правителя Бохая? Кто тут справедливее танский император или бохайский народ? Ну, ладно, слушай дальше.