Сторона жизни
Земля была мягкой и теплой. Лопата входила, легко выбрасывая на поверхность жирные распадающиеся комки. Солнце светило ярко весенние деревья сверкали маленькими липкими листочками. Ошалелые от весеннего солнца носились воробьи. Все жило, дышало и бурлило в это утро. Было приятно ощущать, как лопата входит в мягкий жирный чернозем, оголяя корни деревьев и красных извивающихся червей. Мы закончили работу и сели на зеленый ковер, сотканный из тонких и теплых травинок. Мы наслаждались весной солнцем и выполненной работой увенчанной большой черной кучей земли возле аккуратно вырытой ямы.
Расслабленные приятной истомой мы смотрели на синее небо на бурлящую вокруг жизнь и чувствовали, как травяной ковер щекочет нам ладони. А потом пришла машина, это был старый грузовик с полустертыми номерами. Описав круг, он подошел задом вплотную к яме. Из него вышла женщина и направилась к нам. Подойдя к бригадиру, она отдала ему бумагу, он оглядел ее и кивнул нам на грузовик. Мы подошли к нему и открыли задний борт. Посреди кузова стоял грубо сколоченный деревянный гроб. Мы поднялись в кузов. В желтом едва отесанном ящике лежала старуха лет восьмидесяти с острыми заточенными скулами с ввалившимися глазами и тонкой прозрачной кожей изрезанной мелкими морщинами. Ее восковые руки были аккуратно уложены на старое одеяло со штампом стардома. Снимайте, скомандовала приехавшая в грузовике женщина. Мы подняли гроб, и лицо старухи качнулось, руки вздрогнули. Мы поставили гроб рядом с ямой, и только теперь наша яма обрела зловещий смысл. Какое то время солнце еще скользило по безжизненному лицу, пока крышка не стала место. Стук молотков эхом разлетелся, вокруг, распугав воробьев. Он эхом пролетел над землей, и растаял в голубом небе. Гвозди легко вошли в свежую сосну, сверкая серебреными шляпками на солнце. Покачивая на ремнях, мы спустили его в яму. Потом женщина сказала Пусть земля будет ей пухом И бросила горсть земли. Все последовали ее примеру. Лопату за лопатой мы забрасывали землю в яму. Сначала она падала, гулко, ударяясь о дерево, а потом до нас доносился только звук рыхлой земли. Закидав яму и выровняв бугор, бригадир воткнул палку с номером захоронения. Потом женщина достала бутылку водки, и разлила всем по стаканам. Мы выпили. Женщина села в грузовик и уехала, а мы пошли по домам. Захмелевший я шел по цветущим улицам наполненными пением птиц и стрекотанием кузнечиков. И вдруг, от всего этого буйства жизни, от выпитого и увиденного, меня стало тошнить. Меня рвало прямо на обочину в свежую еще не тронутую временем траву. Боль гнула меня с каждым новым спазмом. Освобождая от всего лишнего.
Когда все закончилось, обессиленный и трясущийся мелкой дрожью, я вернулся домой. Не раздеваясь, я лег и уснул. Утром я нечего не помнил. На дворе, вставал новый день.
Как я стал врачом
Дачный поезд медленно подошёл к серой покрытой листвой бетонной полосе и стал, так, будто силы его кончились, он дернулся и выдохнул в прозрачный осенний воздух запах угля горевшего в топке титана. Я был единственным кто вышел на этой станции.
Добрый день. Вы Ершов, наш новый врач?
Да.
А я Бубенцов. Директор начальной школы. Мне поручили встретить вас и организовать ночлег.
Очень приятно.
Вы один?
Да.
Хорошо. Пойдемте в машину, здесь не далеко всего три километра.
Машина шла по гравейки. За окном тянулось поле жёлтой высохшей травы. Изредка попадались небольшие деревья. Всё вокруг было тихим и недвижным. Как будто природа замерла перед грядущей зимой.
Здесь не так грустно как кажется. Погодите, весной, когда всё расцветёт, будет совсем другая картина. Вы наверно привыкли к городу к его так сказать дарам цивилизации.
Нет, я не разбалован комфортом.
Тогда вам у нас понравиться.
Мы подъехали к дому, выложенному из старого красного кирпича. Навстречу нам вышла женщина.
Это моя жена, Алла. Знакомьтесь. Ершов
Евгений.
Евгений Ершов наш новый врач.
Очень приятно Алла учительница местной начальной школы, и по совместительству жена директора нашей начальной школы. Скажите Евгений, а вы по крышам лазить любите?
По крышам
Она шутит. Проходите, располагайтесь. Сейчас будем ужинать.
Мы сидели за столом. В печи трещал уголь. Мне было тепло и хорошо с ними.
Здесь не так грустно как кажется. Погодите, весной, когда всё расцветёт, будет совсем другая картина. Вы наверно привыкли к городу к его так сказать дарам цивилизации.
Нет, я не разбалован комфортом.
Тогда вам у нас понравиться.
Мы подъехали к дому, выложенному из старого красного кирпича. Навстречу нам вышла женщина.
Это моя жена, Алла. Знакомьтесь. Ершов
Евгений.
Евгений Ершов наш новый врач.
Очень приятно Алла учительница местной начальной школы, и по совместительству жена директора нашей начальной школы. Скажите Евгений, а вы по крышам лазить любите?
По крышам
Она шутит. Проходите, располагайтесь. Сейчас будем ужинать.
Мы сидели за столом. В печи трещал уголь. Мне было тепло и хорошо с ними.
Хорошо тут у вас уютно.
Да это всё жена, её рук дело.
Спасибо всё очень вкусно. (Гудок проходящего поезда) Поезд гудит?
Станция рядом, слышно.
Беспокоит?
Нет. Напротив. Я люблю поезда. Вот сейчас девятичасовой прошёл. Они тут не останавливаются, но гудят когда проходят. И потом в нашу тишь и размеренность они вносят жизнь, движение. Не дают совсем раствориться в этом тумане жизни. Я сам иногда, люблю ходить на станцию. Приду, сяду на перроне и смотрю, как они проносятся мимо. А за окошками вагонов, кипит жизнь, едут люди. У всех своя цель. Своя судьба. Но все они сидят в одном поезде и несутся куда-то мимо маленькой затерянной в бескрайних полях станции. И вы знаете, ведь, по сути, их вагон эта такая же маленькая, затерянная в пространстве станция, которая несётся неведомо откуда и куда. Вот так посижу и возвращаюсь домой наполненный мыслями, до самых краёв, чем-то новым, тем чего нет у нас.
Это как в театр сходить.
Да именно, хороший пример. Ну, а вы? Чем дышите. Что вас занесло в нашу глушь.
Жажда деятельности, свершений, если хотите громкого слова.
А в городе, что нет такой возможности?
В городе? Город пропал. Он сварился в собственном соку. Люди обесценились, их интересуют только деньги и развлечения. Заработал и в клуб, ресторан или ещё куда хуже. Тоска. Люди с жиру бросаются в крайности. Всё доступно, любовь, развлечения, что душе угодно. А душе хочется чего то настоящего. Ей хочется чувствовать себя нужной. Вот возьмите мою работу в городе. Сезонный грипп, ОРЗ и в обратном порядке. ОРЗ и гриб. А между ними старушки, которым скучно сидеть дома, вот они и ходят по поликлиникам. Скучно. А здесь свобода, простор, настоящие люди, живые, не поддельные, какие есть.
Да, какие есть. И ничего с этим не поделаешь. Давайте-ка выпьем. (Выпивают)
А вы к нам надолго?
Настолько, насколько потребует мой долг врача.
Это хорошо. А то прежний доктор, Был у нас философом. На жизнь смотрел созерцательно. «Болезни говорил он это естественный природный отбор. А медицина против природы это всё равно, что муравей против асфальтоукладчика» Он не лечил, а отправлял в район.
А что Алла, в чём-то он был прав. Знаете в нашем краю не стать философом, созерцателем, человек с образованием просто не сможет.
Да и созерцал всё больше
Так всё, об ушедщих либо хорошее, либо ничего.
А что с ним случилось?
Сошёл с ума.
Однажды ночью залез на крышу амбулатории и стал выть на луну.
С пожарными его снимали.
Да, а всему виной это дело
Думать надо было меньше, и всё бы было как у людей.
Хомо сапиенс. И ничего тут не поделаешь. Впрочем, зимой тут, когда заметёт такая тоска, что хоть волком вой.
А вы не женаты?
Да недавно женился. Она приедет, когда обустроюсь.
Не мучай гостя, он устал. Мы приготовили вам комнату, а завтра разберёмся с вашей квартирой и амбулаторией.
Спасибо вам, признаться честно устал. А после такого ужина хочется только одного, укутаться в одеяло и забыться до утра.
Ну, что ж не будем вам мешать. Ложитесь, отдыхайте. Спокойной ночи.
И вам спокойной.
Я лёг, а в коридоре ещё некоторое время шептались. Потом всё смолкло, и я уснул сном праведного младенца.
Мой будущий читатель. Я решил, что как только займусь настоящим делом. Стану записывать всё, что касается жизни и трудовых будней сельского врача. Поскольку верю, что мой опыт будет полезен последующим поколениям сельских врачей.
Итак, в моём ведомстве шесть небольших деревень. Расположены они друг от друга в семи восьми километрах. Так, что помотаться между ними мне придётся. Что собственно меня воодушевляет, ибо сидячая работа не для меня. Поселок, в котором находиться амбулатория, небольшой, находиться в трёх километрах от железнодорожной станции. Два раза в неделю сюда ходит дачный поезд. Есть машина в моём распоряжении, Это старая нива, но вполне в сносном состоянии. В осеннее время дороги здесь такие, что доехать до района нельзя даже на ниве. И потому в крайних случаях можно вызвать поезд, для транспортировки больного. Население малочисленное. Занимаются сельским хозяйством, охотой, животноводством. Есть школа, правда только начальное отделение и очень небольшое. Собственно говоря, пара, радушно приютившая меня на ночь, там и работает. Есть ещё небольшой клуб, и магазин. Из всех людей имеющих тут высшее образование это я, мои друзья Бубенцовы, пара учителей, да ещё руководитель поселкового совета.