Папа-тролль терпеть не может сборов. Он начинает кипятиться и ругаться на всех в первые же пять минут, поэтому мама выгоняет его во двор со словами:
Не помогаешь, так хоть не мешай!
Сама мама мечется по дому как стрела. Хватает детей по одному, на счёт раз одела, на счёт два причесала, на счёт три выставила во двор к папе.
Один, три, пятьпятнадцать! Пятнадцать детей уже во дворе с папой троллем, одетые, заново лохматые, чешущиеся, ноющие, что им давит и жмёт. Мама бегает по дому за Кейликуоко.
На этом этапе папа обычно начинает рычать и угрожать, что никто никуда не идёт. Дети начинают хором реветь и причитать, что они никогда-никогда-никогда не ходят в город. Полумна уже когда-то успела влезть в грязь, хотя вроде бы всё время стояла возле папы, и нацеплять репьёв в волосы.
Наконец из дома появляется запыхавшаяся мама с голой вопящей Кейликуоко подмышкой и платьем в другой руке.
Ладно, пошли, говорит она, едва переводя дух, По дороге её оденем!
Никто никуда не идёт! рявкает папа-тролль.
Хоровой рёв поднимается до небес.
Мама хмыкает, перехватывает Кейликуоко поудобнее и выходит за калитку. За ней гуськом семенят дети, размазывая сопли по рукавам. Последним выходит папа, хмурый как туча.
Постепенно по дороге все успокаиваются и приходят в порядок. Вот уже и папа отошёл. Вот уже и Кейликуоко оказалась в платье. И даже репьи из волос Полумны куда-то исчезают до того, как тролли входят в город.
И вот Тролли Входят в Город.
Деревья постепенно сменяются домами сначала маленькими, потом больше и больше. И вот уже тролли идут посреди огромных, гигантских, аж пяти!этажных домов. Троллята в восхищении глядят во все стороны сразу, запрокидывают головы, пытаясь разглядеть крыши, восторгаются всем подряд: витринами, окнами, цветами, кошками, мусором. Особенно громогласно восхищается Полумна:
Какие потрясающие украшения! Мама, как красиво, погляди! дёргает она маму за руку.
Да, детка очень красиво кивает мама.
Это БЕЛЬЁ сохнет! уничижительно фыркает Лемна.
Правда? искренне удивляется Полумна, разглядывая простыни, развевающиеся, как флаги, на натянутых поперёк улицы верёвках, А так красиво!
Правда, красиво, снова кивает мама.
Мама! возмущается Лемна, Чего ты ей поддакиваешь?! Это всего лишь бельё!
Ох, Лемна Но оно ведь и правда красиво смотрится.
Полумна умеет видеть красоту в повседневных вещах, в отличие от тебя! Ты бы лучше у неё поучилась, чем критиковать! вставляет папа нравоучительным тоном.
Мама кидает на него осуждающий взгляд, но ничего не говорит. Мама неловко чувствует себя в городе и понимает, что Лемна тоже. Но папе этого не объяснить. Он тролль, везде одинаковый тролль что в лесу, что на приёме у короля. Он приносит лес с собой к королю. И не считает, что в поговорке: «Тролля можно вывезти из леса, но лес из тролля никогда», есть что-то унизительное. А вот мама считает. Ей хочется выглядетьуместно. Ей хочется, чтобы дети и она сама выглядели благородно, элегантно и изящно. А дети вопят, чешутся, сморкаются и разбегаются в разные стороны. И, вместо того, чтобы красиво плыть по улице лебёдушкой с чинно идущими парами, аккуратными и хорошо воспитанными троллятками, мама обнаруживает себя в центре абсолютно неуправляемой ватаги. Маме кажется, что все прохожие осуждающе смотрят на неё, что они занимают слишком много места, что они слишком шумные и буйные. Она краснеет, бледнеет, нервничает и клянётся себе, что дома сразу, сразу! начнет дрессировать детей ходить парами и учить хорошим манерам. И надевать платья каждый день.
Лемна чувствует примерно то же, что и мама. Она идёт чуть в стороне ото всех и делает вид, что она не с ними, что она случайно оказалась рядом с этим семейством, а вообще она эльфийская принцесса инкогнито. Она вытягивается в струнку и делает самый независимый и самодовольный вид, но внутри у неё всё дрожит и вибрирует от тревоги и напряжения.
Зато папа и Полумна получают удовольствие от каждой минуты. Они идут впереди, взявшись за руки, и поют, не обращая внимания ни на кого. Мама безуспешно пытается подогнать отстающих троллят, чтоб добраться до папы и напомнить ему, что он обещал ей не петь в городе.
Но вот, наконец, и гномий банк. Мама предпочла бы, чтобы папа сходил один, а она погуляла бы с детьми в парке по соседству, но в банке нужна и её подпись, так что приходится идти всем вместе. Мама собирает детей в кучу и шипит на них, что в банке нужно вести себя очень-очень хорошо, вы поняли, дети? Очень-очень хорошо! Троллята дружно кивают и просачиваются по одному в тяжелую дверь гномьего банка.
Зато папа и Полумна получают удовольствие от каждой минуты. Они идут впереди, взявшись за руки, и поют, не обращая внимания ни на кого. Мама безуспешно пытается подогнать отстающих троллят, чтоб добраться до папы и напомнить ему, что он обещал ей не петь в городе.
Но вот, наконец, и гномий банк. Мама предпочла бы, чтобы папа сходил один, а она погуляла бы с детьми в парке по соседству, но в банке нужна и её подпись, так что приходится идти всем вместе. Мама собирает детей в кучу и шипит на них, что в банке нужно вести себя очень-очень хорошо, вы поняли, дети? Очень-очень хорошо! Троллята дружно кивают и просачиваются по одному в тяжелую дверь гномьего банка.
В банке папа мрачнеет. Гномы, низкорослый народец, любят строить свои заведения под свой рост. Видимо, им доставляет удовольствие то, что их более рослым соседям приходится сгибаться в три погибели. Мама-тролль задевает потолок макушкой и каждый раз испуганно втягивает голову, а бедный папа-тролль упирается в потолок плечами, ему приходится сильно нагибаться, у него от этого сразу начинает болеть спина и портится настроение.
Зато детям ещё расти и расти до потолка. Они рассыпаются по банку и с благоговением рассматривают мраморные колонны с завитушками наверху и золочёные решетки на окнах. Сначала только разглядывают, держа руки за спиной, но через пять минут уже начинают всё хватать и трогать, а Плинтус каким-то образом оказывается уже на самом верху колонны.
Ма-лы-ши!!! то и дело рявкает на младших Лемна, и гулкое помещение банка разносит её голос звонким эхом.
Мама каждый раз морщится и не знает, за что ей больше неудобно: за то, что младшие везде лезут и все хватают, или за то, что Лемна на них орёт. При этом мама пытается мило улыбаться банкиру и принимать самый что ни на есть светский вид.
Банкир, по совместительству ювелир, разглядывает тусклый зелёный камень размером почти с его кулак, который дал ему папа. Рассматривает, вертит, цокает языком, и, наконец, говорит:
Извини,, пять золотых, больше не могу дать!
Как?! возмущенно выдохнул папа, Да у тебявас! поправляется папа после многозначительного покашливания гнома, Да у вас тут такие в три раза меньше по сто лежат! папа кивнул в сторону прилавка с лучащимися драгоценными камнями.
Так-так-так, покачал головой гном, Это же огранённые! Столько работы, столько труда, одно неверное движение и камень рассыплется в пыль! А это? Я вообще не уверен, что это изумруд!
Ах так?! папа попытался грохнуть кулаком по стойке, но ему не хватило места для замаха и он только стукнулся об жесткий мрамор, Отдавай камень! Я пойду в другой банк!
И куда же? насмешливо улыбнулся гном, поглаживая бороду, В столицу потащишься со всем своим табором?
Папа покраснел, позеленел и уже приготовился высказать гному что-то очень непечатное, но к стойке подошла мама с Кейликуоко на руках. Гном сразу убрал насмешливое выражение с лица и поприветствовал её почтительным полупоклоном:
Имлана!
Мама ласково улыбнулась ему и положила руку на плечо мужа:
Опять не можете договориться о цене, Седрик?
Ох, Имлана, ну что мне делать! Ну только из уважения к тебе и любви к вашим чудесным детишкам Десять!
Двадцать!
Имлана, ты меня без ножа режешь! Пятнадцать!
По рукам!
Лучащаяся самой очаровательной улыбкой мама и хмурый папа подписывают договор, гном прячет изумруд куда-то под стойку и отсчитывает пятнадцать золотых монет. Папа сгребает деньги, прячет в карман и резко разворачивается, не прощаясь.
Гном ухмыляется, качая головой, и спрашивает маму:
Не желаете ли сделать вклад? У нас хороший процент!
Да что ты, Седрик, было бы что вкладывать
Ну в следующий раз, в следующий раз
Мама ещё раз мило улыбается ему, и тролли выходят из банка. Плинтус тащит, спрятав под рубашку, своё сокровище отвинченную от решетки золочёную розочку.
На улице с лица мамы сразу пропадает улыбка, она тяжело вздыхает и сразу как-то вся оседает, а папа дает волю гневу:
Мерзкий мелкий у!
Беленус!!!
Пакостник! Вот ведькартошка!
Картошка! Картошка! радостно подхватывают дети. Они обожают, когда папа смешно ругается.
Папа не выдержал и засмеялся.
Ну, куда теперь? спросил он, побренчав монетами в кармане.
В кондитерскую! сразу выкрикнула Полумна. Остальные дети радостно завизжали, схватили папу за штаны и потащили по улице в самый любимый магазин всех детей на свете.