Наталья Молдованова
Наталья Молдованова, 11.06.1982 года рождения.
Родилась в г. Черкесске, проживает в г. Ставрополь.
Образование экономическое, в настоящее время работает в Управлении федеральной налоговой службы Ставропольского края. Несмотря на то, что профессиональная деятельность связана с цифрами и аналитикой, не представляет свою жизнь без творчества. Стихи пишет с 18 лет.
Публикуется на интернет-сайте современной поэзии «Стихи.ру», «liveinternet.ru», «Instagram».
Опубликована в газетах «Новая жизнь», «Минги Тау» (2005 г.); в литературно-художественных журналах «Легенс» (2010 г.),«Русский писатель» (2010 г.), «Три желания» (2010 г.), «Южная звезда» (2011 г.) и др..
Автор сборника стихотворений «Хочу я сделать ярче мир» (2006 г.).
Соавтор книги любовной лирики поэтов-современников «Жизнь начинается с любви» (2010 г.).
Девиз Натальи Молдовановой: «Спешите творить добро и оно успеет вернуться к вам в этой жизни!
Я душой ощущаю Вселенной стихи
Я душой ощущаю Вселенной стихи,
Не ищу между строк многоточья.
Мои мысли сейчас первозданно тихИ,
И проблемы разорваны в клочья.
Нет забот, дальних планов, есть только Любовь,
И касанье Любви окрыляет.
Мне в полёте остаться захочется вновь,
Где свободу я жадно вдыхаю.
Зашифрованных образов, рифм фейерверк,
Не нужны ни личины, ни маски
Те, которые носит, порой, человек,
Чтоб другие придать жизни краски.
Чистый лист заполняется множеством фраз,
Возникающих, как дуновенье
И вопрос задаю себе всякий я раз:
«Кто послал мне тебя, вдохновенье?»
Время
Вальяжными шагами тихий вечер
Взошёл на свой таинственный престол.
И фонари, что ожидали встречи,
Приветствуя, зажгли свой ореол.
Морозной свежестью окутан город,
Уставший от забот и суеты.
И снится ему время, где он молод,
Посильными казались там мечты
А жизнь симфонией звучала праздной,
И много было планов на потом:
Амбициозных долгосрочных разных
Он в будущее рвался напролом.
Но время, как снежинка, на ладони
Растает и исчезнет навсегда.
И постаревший город не догонит
Минуты, превращенные в года.
Осенний декаданс
Уходящая осень шепнула: «Пора! До свиданья!»
И устало направилась в яркий, последний закат.
Нет, не стала выпрашивать титулов, как подаяния,
Закружила прощальный победной рукой листопад.
Растеряли деревья своё расписное убранство,
Лишь туман прикрывает смиренную их наготу.
Допевает ноябрь нам осеннюю песнь декаданса,
Ветер-дворник метёт, будто пряча куда-то листву.
Как хочу, чтоб с листвой улетели земные проблемы:
Расставанья, печали и боль от разбитых надежд.
Верю, жду, что с зимой в нашу жизнь постучат перемены,
И не сможет беда пересечь белоснежный рубеж.
Осень переменчива, как женщина
Осень переменчива, как женщина:
То робкА, то вдруг игриво-властная,
То лукава, то проста, доверчива,
Нежная, таинственная, страстная.
Вдруг всплакнёт дождями моросящими,
На себя наряд примерит пасмурный,
И шагами поплывет изящными
По листве ковром под ноги застланной.
Приласкает солнце нежным лучиком,
Настроенье Осени меняется,
На карете золочённой с кучером
В палантине бархатном катается.
Ощутит порой себя влюблённою,
Цвет волос из золотого к рыжему,
Собирает взгляды изумленные,
С ветром обнимается бесстыжая.
Иль почувствует себя художником,
Мир распишет, как картину, красочно.
Вдруг начнёт переживать, тревожиться,
Это предвкушенье встречи сказочной.
Ожерелье из камней рябиновых,
Ей в подарок с приглашеньем послано.
В ярком платье из листвы осиновой
На свидание спешит осознанно.
Закружит туман ее в объятиях,
От ненужных глаз укроет дымкою,
Наважденье, счастье иль проклятие?
Нет, любовь переполняет пылкая.
Превратится Осень с рыжей бестии
В хлебосольную, почти домашнюю,
Любоваться будет на созвездия,
Строить планы, позабыв вчерашнее.
Осень переменчива, как женщина,
И как женщина мечтает искренне,
Быть с любимым навсегда повенчанной,
Чтобы счастье было самым истинным.
О жизни
Что наша жизнь чередованье взлётов и падений,
На игровой доске то пешки мы, то короли.
Порой пред нами бесконечный остров невезений,
И ждём мы парусник спасенья где-то там вдали.
А жизнь срывает маски с тех, кого мы приближали,
Увидеть истинные лица, будто приговор.
Как жаль, что лже-друзьям когда-то душу изливали,
Не зная, что с «иудами» ведём мы разговор.
Какие б не преподносились жизнью испытанья,
Не нужно с безысходностью в один стремиться ряд.
Однажды оправдаются надежды, ожиданья.
Нам главное, не разучиться людям доверять
Ставрополье, мое Ставрополье
Ставрополье, мое Ставрополье,
Красотой ты пленяешь сердца!
Вдохновляет степное раздолье,
Нет начала ему, нет конца.
Золотые колосья клонЯтся
До земли и шумят в тишине,
Дотянуться до неба стремятся,
Сила солнца есть в каждом зерне.
Вод целебных потоки струятся,
Предлагая здоровья испить,
Серебристые капли искрятся,
В их журчанье доносится: «Жить!»
Ставропольских янтарных закатов
Не найдёшь красивЕе нигде.
Вальс дождинок под грома раскаты,
Словно лекарь души по весне.
Воздух полон живительной неги,
Ветер нежно качает ковыль,
На брегах Сенгилея ночлеги
У костра никому не забыть.
Край парящих орлов в поднебесье,
Чья манит горделивая стать,
Край, где трудятся много и честно
Мне прекрасней земли не сыскать.
Урожаев осенним богатством
Ставрополье гостей наградит.
Единеньем народов и братством
Хлебосольный наш край знаменит.
Я желаю тебе, Ставрополье,
Чтобы мир был на землях твоих,
Чтоб во время домашних застолий
Голос песен казачьих не стих.
Пусть у каждого жителя края
Счастьем светятся лица, глаза!
Пусть родятся мечты, окрыляя,
И от радости только слеза.
Ставрополье, тебя обнимаю
Всей душой я сегодня, любя.
Процветанья тебе я желаю,
Будь прекраснее день от дня!
Встречают по одежке
Бродягой скромным жил ноябрь,
Скитался нищим по земле,
Его камзол был худ, вид дрябл,
Но сердца свет сиял во тьме.
Он был по-детски молчалив,
Седой, рассеянный старик.
Пинали люди, брань пролив
На скорбный его, добрый лик.
Душа ж его продрогшей кошкой
Мурлыкала на брань в ответ
Как жаль, встречают по одежке,
По блеску чищеных штиблет
Я снова любуюсь закатом у моря
Я снова любуюсь закатом у моря,
И ветер так нежно ласкает игрой,
Мне капелькой света на тёплой ладони
Янтарное солнце подарит покой.
И огненным бликом мелькнёт на прощанье,
Оставив дорожку в свой сонный приют,
Ликующей чайки нарушит молчанье
Восторженный выкрик небес на краю.
Гармонией счастья пьяняще-сакральной,
волнующей страстью омоет волна,
и ночь на свиданье звездою хрустальной
зажжётся над миром уснувшего дня.
Таинственной силой вливается в строки
вчерашнего солнца последних минут
блаженство сокрытия в точные сроки,
с собой унося поцелуй с моих губ
Мой портрет напиши мне, художник
Мой портрет напиши мне, художник,
Чтоб во взгляде исчезла печаль
От потерь и ошибок тревожных.
Пусть глаза смотрят в светлую даль:
Где надеждами теплится сердце,
Где любовь, как Вселенной причал.
Где предательства заперта дверца,
Где молитвы бы голос звучал.
Радость памятных лет ожерельем
Мне на шею искусно надень.
В белых бусинках спрячь те мгновенья,
Что дарил каждый прожитый день.
Ты вплети в мои волосы солнце,
Заколи в них янтарный рассвет,
Пусть улыбка закатом зажжется,
Пусть горит на губах алый цвет.
А для глаз подбери краски счастья
От того, что я просто дышу,
Благодарно встречаю ненастья,
И мечтой жизнь наполнить спешу.
Тревожный шёпот ночи мелкой дрожью
Тревожный шёпот ночи мелкой дрожью
проносится по телу так несмело,
и с каждою минутою дороже
земная жизнь становится, где небом
любуемся, а солнце лишь фантомом,
прочувствовать не удаётся выси,
судьбы же запасным аэродромом,
мираж не станет, это только мысли.
Ментальных форм невидимые струи,
неслышных слов астральные сюжеты,
а на губах вчерашних поцелуев
остался вкус, что отразят сонеты,
незримою рукою воплотившись
души, что прогулялась на Ладони
Вселенной сквозь веков безумных призму,
для каждой жизни ставшей посторонней.
И пусть земной сегодня снова гостьей
приходится скитаться по тоннелю,
идя на свет, в котором цифрой восемь
конец перевернётся в параллелях,
где странствуя в пространстве многоточья,
в игре словесной «будет», «есть» и «было»,
«Небесная Таможня» междустрочья,
Любовь с собою брать лишь разрешила.
Кирилл Христов
Кирилл Христов
Как молодой Константин тщился догнать своего верного сокола, поднятого и кружимого сильнейшими вихрями, так и Кирилл, уносимый страшным ветром недуга, летел в кардиологическую клинику на операцию, устремляясь разумом в вечность, которая никогда не была гостеприимна к заботам о будущем и тревожном прошлом.
Как ни силился Константин догнать и спасти своего сокола, так и Кирилл не смог противостоять природе и ложился под нож, подписывая бумаги о том, что в случае его смерти на операционном столе никто из родных не имеет права предъявлять претензии. Он бы и сам ринулся и бежал, бежал только ноги его отнимались, и он, считай, с трудом мог передвигать так предательски ослабшими конечностями.
Но, как и Константин со своим братом увековечили себя в сердцах народа, приблизив христианские молитвы к родному языку, так и Кирилл со своей женой Еленой создают вместе сказки и свои большие самостоятельные труды.
Моё материнское сердце живёт мольбой к Пресвятой Богородице и Её Великому Сыну, испрашивая жизни и здоровья дитю моему дитю сясным взором и мечтами. Наши с мужем сердца прошли отчаяние и огонь.
Отец Кирилла, оставшийся в другой части света работать, ввязавшийся в долги и поставивший весь заработок на его операцию, единым духом был со мной, ожидая исхода операции Случившейся нежданно комы и Пробуждения Кирилла.
Долгий путь реабилитации, спорта.
Сын посвятил себя творчеству, общественной деятельности и благотворительности.
Писательство тяжкий труд, и я счастлива, видя его радость, когда получается вымышленные ситуации сделать до боли реалистичными, придать огранку очередному герою, наделённому собственными переживаниями; теряться во всей фантастике и гадать, что позаимствовано у жизни, а что полностью выдумано в рамках его миров. Главное то, что каждый, о ком он пишет личность, которая станет родной, откровения которой будет приятно выслушать и даже самим научиться замечать жизнь, которой мы одарены. Жизнь
Елена Юрьевна ДенисенкоАнахорет:
Сто сорок четыре начертанных Имени1
(триптих)
Под сенью икон достопочтенный монах выводил ровные чернильные узоры в толстенной книге с разбухшими страницами. Он вздыхал, закрывал натруженные глаза и растирал промёрзшие, немеющие пальцы и кисти рук. Он надеялся написать книгу, поведать правдивую историю об уже произошедшем и том, что ещё произойдёт. Он описывал свою жизнь, понимая, что дерзает коснуться запредельного, найти слова для столь духовного, сакрального, тончайшего и мимолётного, что сама мысль искра озарения рискует запятнаться, проходя через таковое рассуждение, что описать духовность не окрепшим в вере духом всё равно что описать сон, его начало, когда ты только погрузился в сновидение. Во сне ты всегда уже находишься в центре событий, но сложно припомнить, как ты оказался в этих головокружительных, пугающих хитросплетениях сна. Познать, каково это: шоколадный домик, тающий под палящими лучами державно источающего тепло солнца. Но он вздохнул, и не с трепетом, но искренним желанием описать и переживания и, к слову, грех и победу над ним, придать мыслям словесную материальность и вполне реальное лико, а то и паче рожу.
В неизведанное
Он вывел слово: «Анахорет».
I
Quod stultum est Dei, sapientius est hominibus, et quod infirmum est Dei, fortius est hominibus.Pe2tite, et dabitur vobis; quaerite, et invenietis; pulsate, et aperietur vobis.3
Vigilate, quia nefcitis horam.4
Parate viam Domini.5
Kir Hristov locuta, causa finita.6
Tolle et lege.7
Шум неспокойных волн, прохлада истекающей ночи и шёпот молитвы из человеческих уст. Глубокий вдох: лёгкие вбирают чистоту наполняющегося теплом воздуха, руки благоговейно перебирают деревянные чётки. Тишина мира и говор природы усмиряют мятежный дух. Мысленно прорезаются крылья, и стоит захотеть вспорхнуть Но пройдено мало преград, грядут новые битвы. Веки приподнимаются, и предстаёт нескончаемый горизонт моря, неба и возвращающегося солнца. Стоит сделать шаг и падёшь с гребня величественных гор, прямо вглубь, навстречу скалам. Вдох Звук перебираемых чёток, тепло рассеивающегося от ночной пелены дня и неспокойный ветер, уносящий слова усердной молитвы. Облачённый в чёрную мантию человек и мир. Одинокий мир и чистая душа. Мир и человек, человек и мир разные, но сопоставимые по силе и по глубине неизведанного. Человек мира, оплот существования, посох правды, истинная надежда монах. Молодой статный монах, единица света в совокупности, пылающая венценосным пламенем, изжигающим струпы неверия и гноения рассудка. Он презрел мир, отрёкся от суетных благ, возлюбил труд и принял вызов зла, и, потеряв зримое спокойствие, обрёл внутреннюю свободу. Он нерушимая сила, неусыпно противящаяся злу, главенствующему в иссохших тайниках души, покамест не настанет конец веков и добро не просияет в сокрушительном величии смиренной Истины, нещадно бичующей льстивое зло. Он осеняет перстами рук чело, чрево и рамена трисоставным четвероконечным крестом, и слеза воспоминания мук Господа медленно катится из глаз. Он звено в необъемлемой цепочке бытия; надломится одно потеряет целостность всё. Он пришёл изобличить и искоренить неправое зло, открыв ланиты ударам, взяв муки на себя. Он тряпка, которой смеет вытереть ноги любой; он смирен и кроток, и не описать величия души его. Он плодородная земля. Он уничтожил себя, уничтожил адамово естество; он воззван из пепла, наречён наново и награждён белым камнем с начертанным новым именем. Он отложит молитвы и вступит в сраженье с поправшими имя Господне; он взмолится к Богу и испросит разумения существам, столь немудро влачащим существование в беспредельной свободе, данной терпеливым и милостивым Всевышним Господом Иисусом Христом. Он монах бескрылый Ангел, ибо он человек. И вера с ним, и моление к Господу дарует познать слепоту и чрез неё прозреть. Его имя Клим, и он один из многих светочей Истины. Он слышит громыхание и поползновение земли: позади открытые поляны, статные древа и малые холмы. Округ гордынею пленённый враг и ослепшие вовек души. Грядёт страшная брань; время водрузить в десницы мечи Крестного знамения и скрестить благородное оружие Добра, помолившись о недругах и о ниспослании им ума.