Я Дороти, а тебя как зовут? спросила я, сопровождая слова соответствующими жестами. Мальчик подумал секунду, затем, показав на себя, произнёс какую-то длинную фразу, по интонации похожую на диктовку телефонного номера. Опять же я не лингвист, но мне показалось, что это скорее числительные, чем имена собственные. Номер вместо имени? «Всё страньше и страньше!»
Я пока буду звать тебя Морти, решила я неожиданно даже для самой себя, ну что, Морти, предлагаю позавтракать! Ты уж извини у меня всё по-простому. Не привыкла принимать гостей, я говорила это скорее для себя, но он всё равно внимательно слушал, сходи, проверь, высохла ли твоя одежда. Заодно можешь умыться, Я показала на дверь ванной. Он вскочил было, но потом резко передумал и, слегка покраснев, завернулся в одеяло. Я отвернулась, чтобы его не смущать, и занялась приготовлением яичницы. За те пару секунд, что он стоял в одних шортах, в его теле мне почудилось что-то странное, но я не успела разобрать что. А впрочем не важно. Надо будет, кстати, прикупить ему новой одежды, если он останется здесь надолго Чёрт. До меня постепенно доходил весь абсурд ситуации. Я усмехнулась собственной безответственности. Не выветрился ещё дух авантюризма!
Нарезав мелкими кубиками колбасу, я бросила её на сковородку, предварительно политую подсолнечным маслом. Когда обжарка начала шипеть и стала коричнево-красной, я разбила поверх четыре яйца. Немного соли, каких-то несколько минут, и мой скромный кулинарный шедевр готов. Как раз когда я разложила завтрак по тарелкам, в кухню вернулся Морти. Я никогда не видела, чтобы человек стал таким счастливым от вида обыкновенной яичницы. Мне даже стало совестно, что я не накормила его сразу. Я дала ему вилку. Он задумчиво повертел её в руках, словно сравнивал её с чем-то, с чем привык иметь дело. Видимо решив, что различие не так уж велико, он с удовольствием принялся за еду.
После завтрака я решила, что самое время сходить в магазин, чтобы прикупить «Морти-2» сменную одежду. Но для этого нужно было снять мерки. Достав из небольшого ящичка, где хранились предметы для шитья и прочего рукоделия, портновский метр, я решительно подошла к нему. «Одежда», сказала я, взяв его за рукав. «Измерение», показала сантиметровые деления. Он посмотрел на меня исподлобья, выражая молчаливый протест. Но я ждала, терпеливо и непреклонно. Вздохнув и проворчав что-то нечленораздельное, он неохотно стащил с себя рваную футболку. Его сложение оказалось спортивным, можно даже сказать атлетичным, если не принимать во внимание болезненную худобу. И я поняла, что меня удивило в его теле полное отсутствие сосков и пупка. На несколько секунд я впала в ступор.
Кхм-кхм, подал голос Морти, снова густо краснея.
Да не пялюсь я на тебя, идиот! Чёрт подери, ты человек вообще или кто?!
Немного успокоившись, я быстро сняла мерки и поспешно смылась в магазин. Может, стоит позвонить полицию? Всё-таки он не совершеннолетний, и по-хорошему следовало бы разыскать его родителей. Вдруг они его ищут? Но что-то подсказывало мне никто не ищет это странное существо. Тем более оно доверилось мне, и будет несправедливо с моей стороны просто взять и избавиться от него. И вообще, пока он не доставляет особых хлопот. В магазине шла забавная акция скидка на все чёрные предметы одежды. Я даже собралась было затариться, но в последний момент вспомнила, что я здесь по делу. Недолго думая, я приобрела чёрные кеды, джинсы и такую же толстовку.
Штаны и ботинки затруднений не вызвали, но толстовку мой новый знакомый сначала напялил задом наперёд. Усмехнувшись, я надела капюшон ему на лицо. Поразмыслив секунду, он понял, что пошло не так, и надел кофту нормально. Пожалуй, теперь его можно было даже назвать симпатичным. Мне стало неловко за свой неряшливый вид. Я вымыла голову и переодела поношенную пижаму. Теперь на мне были зауженные джинсы и приталенная футболка с неглубоким круглым вырезом. Я удовлетворённо повертелась перед зеркалом. В принципе я всегда знала, что могу выглядеть не старше двадцати двух, стоит лишь слегка постараться.
А теперь, я полагаю, следует наладить коммуникацию. Заранее предупреждаю я не репетитор иностранных языков, а всего лишь лаборант. Так что не суди слишком строго мои скромные познания в педагогике.
Как по календарю, первого декабря дождь сменился снегом. Правда пока он походил скорее на мокрую перхоть и мгновенно таял, едва коснувшись земли. Было около семи часов вечера, и я спешила домой. Хотя прошло больше двух недель, я до сих пор не свыклась с мыслью, что живу не одна.
А теперь, я полагаю, следует наладить коммуникацию. Заранее предупреждаю я не репетитор иностранных языков, а всего лишь лаборант. Так что не суди слишком строго мои скромные познания в педагогике.
Как по календарю, первого декабря дождь сменился снегом. Правда пока он походил скорее на мокрую перхоть и мгновенно таял, едва коснувшись земли. Было около семи часов вечера, и я спешила домой. Хотя прошло больше двух недель, я до сих пор не свыклась с мыслью, что живу не одна.
Пока я была на работе, Морти безвылазно сидел в квартире: спал, слушал музыку, понемногу читал сборник детских сказок, который пару лет назад забыл мой племянник, когда мой брат с семьёй гостил у меня. С гордостью отмечу, что Морти оказался способным учеником: он уже мог составлять простые фразы и произносить их почти без ошибок, а его словарный запас стремительно расширялся.
Привет, как ты? окликнула я, заходя в квартиру и вещая промокшее пальто. Ответа не последовало, Морти?..
Войдя в кухню, я увидела, что он смотрит на улицу, заворожено приникнув лицом к окну.
Я сделал еду, сказал он, спохватившись.
Серьёзно? Я вроде не учила тебя пользоваться плитой.
Я смотрел, как ты делаешь.
Тогда спасибо. Горячая пища это как раз то, чего мне сейчас не хватает.
Он кивнул и снова уставился в окно.
Никогда раньше не видел снега? спросила я. Он снова кивнул. Я даже не удивилась от него всего можно ожидать.
Красиво?
Красиво?.. переспросил Морти. Ах да, это понятие я ему ещё не объясняла. Да и как можно объяснить человеку, знающему меньше ста слов, что такое красота? Это в принципе неоднозначно.
Ну Красивое оно для всех разное. Это то, что тебе нравится Не знаю.
Понятно, коротко ответил он.
Взяв тарелку фасоли с сосисками, приготовленными Морти, я перешла в комнату и включила телевизор. Подросток последовал за мной. Случайно выбрав канал, я попала на передачу про жизнь муравьёв.
Кто это? спросил он, имея в виду муравьиных личинок.
Ли-чин-ки, как можно отчётливее произнесла я, детёныши.
Они их раст рос
Выращивают? Ну да.
Мы личинки, неожиданно сказал Морти, были личинками.
Ты имел в виду «дети»? Вроде я учила тебя этому слову.
Нет, покачал головой Морти, Личинки. Дети красивые.
Я долго пыталась понять, что он имел в виду. И тут меня осенило: из-за моего корявого объяснения слова «красивый» и «нравится» стали для него синонимичными.
Ты хочешь сказать, что они кому-то нравятся? В смысле их любят?
Любят?..
Очень сильно нравятся. Заботятся. Они кому-то дороги, пояснила я.
Да.
Я глубоко задумалась. Наверное, разгадка где-то рядом. Но почему-то сейчас мне в это лезть не хотелось.
Не хочешь погулять?
Хочу, тут же согласился он.
Тогда придётся одеться потеплее.
Мы вышли из дома и направились в ближайший парк. Нельзя же всё время сидеть в четырёх стенах, особенно когда на улице наконец стало так красиво. Морти очарованно следил за снежинками, метающимися в рыжем свете фонарей.
Снег это замерзшая вода, на всякий случай пояснила я.
Когда воде очень холодно, подтвердил он, следя, как снежинки тают у него на ладони, превращаясь в мелкие капли.
Почему у тебя нет волос? спросила я, ты чем-то болеешь?
Нет, мы все такие. В Доме не тратят материал на волосы.
Ты говорил про личинок, вспомнила я, что их выращивают.
Да. Выращивают. Как Овощи и фрукты.
Ты сказал: «мы личинки». Мы это кто?
Я и другие. Из Дома.
Дома?.. Удивилась я, и много вас было?
Да.
Вот и гадай теперь, что конкретно это значит.
А зачем личинок выращивали? осторожно спросила я.
Чтобы убивать, меня передёрнуло.
Убивать личинок?
Нет. Личинки будут убивать.
Я остановилась как вкопанная. Липкий страх пробрался под одежду, как раннедекабрьский снег.
И ты тоже будешь убивать?.. внезапно осипшим голосом переспросила я.
Уже никому не надо. Дом разрушили.
Кто? в ответ он произнёс какое-то слово на своём языке, возможно ругательство.
Других убили?
Я не знаю. Было много маленьких. Взрослых продали. Они пришли неожиданно. Мы были не готовы и не недо
Беззащитны? предположила я. Он посмотрел на меня, ожидая пояснения.