Волна лизала песок, шипя;
И этот берег, вдали от дома,
Где я, так пылко, любил тебя.
Музе
Лик переменчивый тая,
И аватарами играя,
Непостоянная моя,
И постоянная чужая
Ниагара
Когда клубясь сырым туманом,
Ты низвергаешься со скал,
Я содрогаюсь, Ниагара,
Звериный видя твой оскал.
Округа трепетно внимает,
Твой мощный рокот глушит всё,
Под сердцем ужас застывает,
Упруго воздух бьёт в лицо.
И очарованный тобою,
Смотрю, и глаз не отвести,
И лик твой, скрытый под водою,
Всё не могу никак найти
Почему мне о(г)ни снятся
Лето ночью уйдёт в осень,
Не вернуть, и не надо пытаться;
Только поле, у солнышка спросит
Почему мне огни снятся?
К югу клин журавлей сносит,
Не догнать, и не надо пытаться;
Только поле, у солнышка спросит:
Почему мне снега снятся?
Лес очнётся и дрёму сбросит,
Не заснуть, и не надо пытаться;
Только поле у солнышка спросит
Почему мне дожди снятся?
Снова пух тополя сбросят,
Не собрать, и не надо пытаться;
Только поле у солнышка спросит
Почему мне хлеба снятся?
Мне в глазах её, неба просинь,
Не забыть, и не буду пытаться;
Только сердце, у памяти спросит
Почему мне они снятся?
Пляжный роман
акростихВетер играл листвою,
Алый пылал закат;
Лёгким, морским прибоем,
Её, дурманил взгляд.
Ночь освещали звёзды,
Тёплой была скала;
И на песке, чуть влажном,
Наши сплелись тела.
Ах, Валентина-Тина,
Как я ласкал тебя;
Ах, Валентина-Тина,
Как я любил тебя.
Я упивался любовью,
Липли уста к устам,
Южное, тёплое море,
Билось волной у скал.
И угасали звёзды,
Летняя ночь коротка;
Тело твоё упругое,
Его так жаждал я,
Билось в моих объятиях,
Я так любил тебя.
Осеннее настроение
Заалела рябина,
В сентябре, в сентябре,
Улыбнулся мне милый,
По осенней поре.
И за эту улыбку,
Под рябиной, в саду,
Буду ждать у калитки,
На свою, на беду.
Поведёт на крылечко,
Приобнимет меня,
И зайдётся сердечко,
Вспыхнет, как от огня.
Вот уж ночь на исходе,
Вот сереет рассвет,
Мой милёнок уходит,
По росе его след.
От хмельных поцелуев,
От тумана в саду,
Я тропинку до дому,
Всё никак не найду.
Заалела рябина,
По осенней поре,
Улыбнулся мне милый,
В сентябре, в сентябре
Был УКРом даже Чингиз-Хан
Все президенты СэШэА,
И все цари Руси безликой,
Произошли от укрА,
Из Малороссии Великой.
Был укром даже Чингиз-Хан!
Суворов укр и укр Кутузов,
И Ленин укр, и Гитлер Сам,
И Бонапарт не из французов.
Вот укры: Пушкин и Толстой,
Мао Цзе Дун, Махатма Ганди,
И, укром, даже Виктор Цой,
Был зачат где-то на веранде.
Тарас, Бандера и Махно
Любили бульбу и со смальцем,
И всем известно уж давно,
В мать иху тыкали непальцем.
Построен укром Тадж-Махал!
Хрущёв и Сталин тоже укры,
И Горбачёв не подкачал,
Ооо, этот укр был самый мудрый.
Неандерталец укром был,
Адам был укр, и Ева укра,
И укр, какой-то, сочинил
Трактат порнушный Кама-Сукра.
Сказал поэт, сказал давно,
Да не оспорит укр шустрый:
Всё это было бы смешно[2],
Когда бы не было так грустно.
Исповедь
Не познал в этой жизни многого,
Не был вором, не нажил врагов,
И жена, нраву очень строгого,
Кроме брачных, других не имел оков.
Не сажал я деревья, дома не строил,
Да и сына, мне не дал бог,
Жил по совести, не суесловил,
И не мстил, в этом не был строг.
Не имел я жены другого,
Да и женщин, других не знал,
Почитал святость божьего слова,
И на ближнего, зла не держал.
Спал без снов и не ведал страха,
Часто дверь забывал запирать,
И одну только бабу трахал,
Не одну, изъелозив кровать.
Нету зла во мне, нету зависти,
К злату-серебру не присох,
Жизнь люблю, и она мне нравится,
И за это спасибо Бог.
Всё чаще сниться
Всё чаще сниться стала мать,
Отец, вот тоже, в сны заходит,
И не могу ночами спать,
И боль на сердце не проходит.
Который год на том уж свете,
Да есть ли свет там? Кто бы знал.
Вот и мои взрослеют дети,
И, сам, давно седым уж стал.
Я всё корю себя за то, что
К ним не приехал, как хотел;
Под Новый Год
Теперь уж поздно
И горько мне, что лишь хотел.
И больно мне, что лишь ночами,
Они в мои приходят сны,
И близок свет тот близок снами,
Но между нами темень тьмы.
Теперь уж реже сниться мать,
Отец нечасто в сны заходит,
Я лучше стал ночами спать,
Но боль из сердца не уходит.
На день рождения
Отзвенело покосами лето,
Осень листья шуршит за окном,
И сереют плаксиво рассветы,
Затуманив восход октябрём.
Оторву календарный листок,
День семнадцатый, месяц октябрь.
С днём рождения, Юра, сынок!
Если б жив был, отец мне сказал.
Если б жив был, но только затишье
Над кладбищем, да холмик, да крест,
Да кружит вороньё Пепелищем,
Ветер карканье носит окрест.
Нюське
Нашей Ане уже двадцать шесть,
Вот и выросла дочь, не заметили,
Слава Богу, что ты у нас есть,
И что день этот, вместе мы встретили.
Оторвём календарный листок,