В одной из этих деревень к нам вышла отвратительная беззубая старуха, одетая только в ее «хвост», на котором не было латуни, и вывалила разрезанные каперсы перед нами. Ее тело тоже было намазано красным, и когда я спросил ее, почему она его разрисовала, она сказала, что всю свою жизнь прожила, чтобы «приносить наслаждение мужчинам своей красотой и танцами».
Деревни качи расположены у подножия двух небольших холмов, на нижних склонах которых на обогащенной вулканической почве в изобилии растут хорошие кукуруза и земляные орехи.
Еще через два дня мы прибыли в Катаб, довольно большой город народа фулани, живописно окруженный густыми рощами кокосовых пальм. Город располагался на торговом пути, поэтому там был рынок, где мы могли пополнить запасы продовольствия. До этого на нашем маршруте такая возможность была редкой, и я жил на консервированных пайках. Мы покинули Катаб ранним утром и после трехчасового марша добрались до берега реки Кадуна. Это оказалось серьезной проверкой нашего умения преодолевать препятствия, поскольку у нас не было надлежащих средств для переправы.
Туземная женщина с «pelele» в губах
Река вздулась от дождей, и ее русло было шириной тридцать ярдов, течение было довольно быстрым. Сначала казалось безнадежной затеей переправить тридцать две коробки, так как единственным средством были плоты, связанные из бамбуковых пучков. На них туземцы ложатся сверху и двигаются при помощи ног, как пловцы, при этом неся свой багаж голове. Я попробовал этот метод переправы, но коробки оказались слишком тяжелыми, и эксперимент привел к тому, что первый же ящик был сброшен в воду. Затем я подумал о своей ванне из полотна, и она оказалась очень полезной для переправы легких вещей. Самые сильные пловцы среди «боев» очень хорошо справлялись с задачей, подталкивая ванну перед собой. Но проблема ящиков все еще не была решена; также проблемой была транспортировка моей собственной персоны, так как еще школьником я был почти утоплен, обучаясь плаванию, и с тех пор так и не смог овладеть искусством держаться на воде.
Река Кадуна (красная стрелка), Кеффи (белая стрелка). Расстояние между этими объектами 120 км.
Случилось так, что с остальной частью моего багажа я нес гроб, который мне был доверен в Локодже, чтобы доставить его по назначению в другое место, где жили белые представители британского правительства. Сначала я колебался использовать гроб не по тому предназначению, для которого он был изготовлен. Но, в конце концов, мне показалось, что гробу суждено было побывать паромным судном, и прежде, чем нести свой скорбный груз, он может послужить и мне. Поэтому я спустил «паром» на воду и сел в него. К счастью, у него было достаточный запас плавучести, чтобы нести мой вес по воде, имея 3-дюймовый надводный борт.
Меня отбуксировали на середину потока, и гроб, после нескольких захватывающих моментов, унесенный на семьдесят ярдов ниже по течению, коснулся противоположного берега,
Прошел весь день, потраченный на переправу через реку, и работа была очень трудной. Поэтому мы не пошли далее, а разбили лагерь на берегу реки, где и остались на весь следующий день, пока я исследовал соседнюю территорию в поисках птиц.
С этого места я отправился в северо-восточном направлении, обходя подножия холмов, решив не знакомиться с их жителями. Через два дня мы достигли холма Петти, изолированной массы с крутыми склонами, поднимающимися, примерно, на 800 футов (240 м) над равниной и усыпанной огромными глыбами вулканических пород. На нижних склонах имелись небольшие водные источники, обрамленные пышной растительностью и висячими лианами, с редкими мелкими хлопковыми деревьями. Я нашел очень интересную фауну, характерную для холмов, с местными формами, не найденными на равнинах.
Дикие люди холмов прекрасно сложены, но имеют грубые и неприятные черты лица, очень похожие на манчи, которых они напоминают своим скудным костюмом, мужчины, носят более, чем примитивное покрытие, а у женщин одежды вообще нет. Они умелые охотники и бойцы, использующие отравленные стрелы, а их цель охота за головами. Они постоянно совершают набеги на более мирных жителей равнин, когда те работают на полях, и отрубают им головы. Они используют небольших пони размером с шетландских, с помощью которых поддерживают общение одного холма с другим. Их хижины сделаны из глины, причем пол, обычно, намного ниже уровнем, чем вход. В одной из хижин я увидел ряд человеческих черепов, тщательно отполированных и нанизанных на одну веревку. Из моей палатки у подножия холма я наблюдал, как эти любопытные люди сидят на корточках группами, как многие виды обезьян, и часами греются на солнце на больших выступающих плитах скалы. При моем приближении они внезапно исчезли в своих скалистых убежищах.
Поднимаясь на вершину холма, я обнаружил прекрасный вид на нигерийскую равнину. Воздух был чист после сильного ночного дождя. На много миль по бесконечной равнине раскинулись поля кукурузы. В кукурузе были рассеяны группы хижин. Воистину, это была картина плодородия.
С холма Петти я на восемь дней отправился в восточном направлении в Бадикко через страну пышной растительности и высокой травы, которая обрамляла наш путь плотными массами с обеих сторон. Это была бедная дичью страна, ни я, ни «бои» не видели ни одного животного с тех пор, как мы начали переход из Локо.
Бадикко (белая стрелка), река Кадуна (красная стрелка). Расстояние между объектами 75 км
На полпути к Бадикко мы вошли в более открытую страну в окрестностях горы Гора. Дорога была прекрасной и проходила между травянистых холмов. Ниже в долинах трава была высокой, и маленькие ручьи текли среди зеленых зарослей высоких бамбуков, которые я впервые увидел в этом путешествии.
Фулани добывают олово из этих ручьев, собирая его в трубочки из коры и обрабатывая его для украшений, по большей части, браслетов и колец.
На следующий день я увидел вершину холма Заранда на восточном горизонте, поэтому я знал, что нахожусь недалеко от Баучи (10° 18 57 с. ш. 09° 50 39 в. д.), где была возможность услышать известие о других участниках экспедиции. Еще один дневной марш привел нас в этот город. К моему большому разочарованию я не услышал ни слова о своих товарищах, и единственное известие, которое я смог добыть, было то, что мой брат прошел через это место шестью неделями ранее.
Бадикко (синяя стрелка), гора Заранда (красная стрелка), Баучи) Белая стрелка), река Гонгола (желтая стрелка). Расстояние от Бадикко до Баучи 65 км.
Баучи является самым важным из всех городов народа фулани и столицей большой провинции. Он красиво расположен у подножия зеленого холма, его белые дома расположены вверх по склону. Вокруг возведена великолепная глиняная стена, около 15 футов высотой и 6 футов толщиной, с прекрасными задними воротами, оборудованными ставнями из дерева, и башнями с лестницами внутри, чтобы следить сверху за обстановкой. Здесь есть большой рынок, где недавно процветала торговля рабами, главным товаром. На самом деле слово «Баучи» означает «рабство», и город когда-то был одним из крупнейших рабовладельческих рынков в стране.
Провинция Баучи на карте Нигерии
По прибытии местный эмир прислал мне овец, яиц, и хороший запас еды для «боев». Я отправил ему свое благодарственное послание и сказал, что заплачу на следующий день. Он является могущественным правителем и поддерживает свою территорию в порядке, живя в большом дворце, построенном в египетском стиле, о котором я говорил в прежней ссылке на архитектуру фулани.
По прибытии нас к дворцовым воротам или «секикинфада», посланец эмира вышел из группы придворных, собравшихся в тени распускающегося дерева, распахнул двери дворца и удалился, чтобы сообщить эмиру, что я пришел. Вскоре эмир вышел, чтобы поприветствовать меня. Ему предшествовал его «догари» или палач, который кричал хриплым голосом пустые дифирамбы своему королю; говоря, какой это могущественный правитель и какие большие дела и подвиги тот совершил. «Алкали», или главный судья, стоял рядом с эмиром, а вокруг него стояли исламские священнослужители и советники, составлявшие большую свиту.
Эмир пожал мне руку, и мы прошли внутрь, проходя через большой, высокий зал с крышей из засохшей глины. Затем мы прошли через внутренний двор и переднюю камеру в комнату, где слуги эмира усадили его на подстилку из шкур. Он продолжил разговор, обращаясь ко мне, как «Большой белый человек из-за моря, пустившийся в долгий путь», и «Большой человек с двумя большими лодками и многоголосой трубой (граммофоном)». Мне понравился намек на граммофон, поэтому я спросил его, хочет ли он услышать трубу, на что он с жаром ответил «Да». Затем граммофон был принесен и приведен в действие с самым приятным эффектом, потому что обычно суровое лицо эмира расслабилось, и он был увлечен музыкальным ансамблем, и голосами, поющими песни в незнакомой ему гармонии. Он был очень впечатлен, когда в ответ на его вопрос я сказал, что не получаю деньги от короля, и совершаю путешествие за свой счет. Это, похоже, сильно подняло мой авторитет в его глазах. Он, видимо, очень хорошо был информирован о продвижениях отрядов экспедиции, и мне кажется, что он заранее имел беседу с моим проводником и запомнил детали наших путешествий, прежде чем дать мне аудиенцию. Я осмелюсь сказать, что информация также просочилась через его слуг от «боев», которые всегда ведут себя в новом городе, как глашатаи, хвастаясь и хорошо зная по опыту, что чем больше «поднимут репутацию» своего хозяина, тем большее значение будут иметь сами в глазах местных жителей.