Это обескураживало.
Даже другие сержанты краснели за него. Я не мог не сравнивать этого сержанта и его нарочитую ярость с методами наших инструкторов на острове Пэрис: они приказывали идти на себя со штыком наперевес и играючи нас обезоруживали.
Бедняга! Он думал, что учить значит пугать. Он и сейчас стоит перед моими глазами таким, каким был на Гуадалканале: глубоко запавшие глаза, полные страха, провалившиеся щеки, дрожащие жилки. К счастью, все же кто-то проявил милосердие и его эвакуировали больше я о нем никогда не слышал.
Никто другой не говорил о нашем несовершенстве и превосходстве противника.
Закончив тренировки, мы строились и шагали домой. До того момента, когда до бараков оставалось полкилометра, мы шли походной колонной. Винтовки за плечами, можно даже ссутулиться, если хочется. Не надо идти в ногу. Мы шли домой, смеясь и болтая, весело перекликаясь друг с другом в быстро сгущающейся тьме.
Но за полкилометра до базы звучал зычный голос командира: «Р-р-р-ота, внимание!» и дальше мы шли строевым шагом. Так мы подходили, сопровождаемые быстро удлиняющимися тенями, к баракам, где размещалась рота Н. Грязные и мечтающие о глотке воды, мы проходили по нашей улочке, печатая шаг, как гарнизон на параде.
Через полчаса, после душа и горячей пищи, мы оживали. Кто-то проверял наличие горючего.
Эй, Леки, у нас мало топлива.
Я брал ведро и шел на промысел.
Здоровяк и Хохотун отправлялись за пивом. Возвращались они довольно скоро. Джентльмен или кто-то другой подметал пол в хижине. Пень, вероятно, помогал. Пень невысокий, чем-то напоминающий быка деревенский парень из Пенсильвании не пил и не курил, по крайней мере тогда, но любил развалиться на полу и бросить кости, или разложить карты, или просто тщательно намазать волосы специальным маслом. Для Пня жизнь заключалась именно в этом: кости, карты, масло для волос.
О чем мы говорили вечерами?
Было много «базарных сплетен» слухов о снабжении, о будущем назначении, ругали еду, перемывали кости сержантам и офицерам. И конечно, не обходилось без бесед о сексе. Все как один многократно преувеличивали свои успехи с женщинами, в особенности самые молодые из нас.
Полагаю, наши беседы были по большей части скучны. Во всяком случае, так мне кажется сегодня. Они, без сомнения, были скучны, но от них веяло домом. Мы становились одной семьей.