И Василий Манцев просил так поставить вопрос перед высшими органами власти:
«Если чека не нужна, то об этом нужно сказать прямо и твердо. И мы соответственным образом будем тогда так поступать».
Добавьте к этому реорганизацию ВЧК. Одно из последствий любой реформы административной организации (за исключением смены названия) увольнение части сотрудников. К этому следует добавить, что в 1921 году значительное число опытных чекистов было мобилизовано на хозяйственную работу, в 1922 году в Красную Армию, органы юстиции, уголовного розыска и милиции.
Хотя потеря кадров происходила не только из-за перевода на другие участки работы, но и в силу естественных причин: боевых потерь, заболеваний (в 1923 году здоровыми были признаны только 22 % чекистов; больными 1-й стадии 53 %; больными 2-й стадии 22 %). Среди «профессиональных» заболеваний наиболее распространенными были: неврастения, туберкулез легких, малокровие, расстройство сердечной деятельности, переутомление и т. п. И это легко объяснимо. Ведь сотрудникам ВЧК-ГПУ приходилось трудиться без выходных и отпусков! Право на отпуск сотрудники ГПУ получили только в 1923 году, и лишь те, которые «прослужили не менее 5,5 месяцев без перерыва».
Было бы неправильно утверждать, что политическое руководство страны не обращало внимания на нужды ВЧК-ГПУ. Этот вопрос регулярно обсуждался на заседаниях Политбюро ЦК: 6 сентября 1921 года просьба ВЧК ассигновать в ее распоряжение золотую валюту для обмундирования войск пограничной охраны; 3 ноября 1921 года о пайках для ВЧК, 16 февраля 1922 года об отпуске обмундирования ВЧК; 1 марта 1922 года о вещевом довольствии сотрудников ГПУ; 18 мая 1922 года о материальном положении работников ГПУ; 1 ноября 1923 года об улучшении быта сотрудников пограничных отделений ГПУ[35].
И в таких нечеловеческих условиях четырнадцатилетний Павел Анатольевич Судоплатов занимался в Особом отделе дивизии, а затем в Особом отделе Волынского губернского отдела ГПУ в Житомире, различной технической работой. Был письмоводителем, регистратором, машинистом-систематизатором, но иногда его привлекали и к боевой чекистской работе[36].
Пограничник
Поздней осенью 1922 года Павла Анатольевича Судоплатова перевели служить в Отдельный пограничный корпус войск ГПУ. Сначала он находился в уездном погранотделении города Изяславля, а затем на Славутинском погранпосту.
Время было тревожное. На границе продолжались стычки с остатками разгромленных банд, шла охота за контрабандистами и польскими лазутчиками. Кроме этого, пограничники Волыни имели непосредственное отношение к развернувшейся на территории соседней Польши партизанской борьбе коммунистических повстанцев против польских властей. Напомним, что после окончания советско-польской войны 1920 года и подписания 18 марта 1921 года Рижского мирного договора в состав Польши вошли западные районы Украины и Белоруссии. На этих территориях начался процесс насильственной полонизации, закрывались украинские и белорусские школы, православные храмы, всячески третировались украинский и белорусский язык и культура.
Помимо этого польские правящие круги продолжали строить дальнейшие планы по созданию «великой Польши от можа до можа» путем насильственного присоединения соседних земель, прежде всего из состава страны Советов.
В данной ситуации Советская Россия, жестоко ослабленная в ходе многолетней гражданской войны, могла противопоставить потенциальному агрессору только одно средство дестабилизацию обстановки в самой Польше[37].
Для этой цели с апреля 1921 года Разведупр начал переброску на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии, отошедших к Речи Посполитой, вооруженных диверсионных групп. Основная их задача заключалась в организации массового сопротивления польским властям. Предполагалось, что проникшие в восточные воеводства отряды станут ядром мощного партизанского движения на белорусских и украинских землях. В результате последние будут под каким-либо удобным предлогом отторгнуты от Польши. Столь специфичной для мирного времени деятельностью занималось Разведуправление Штаба РККА. Оно не только подбирало людей, снабжало их всем необходимым, но и координировало их деятельность на территории иностранного государства: нападение на полицейские посты, ограбление пассажирских поездов, разгром помещичьих усадеб, организация митингов и т. п.
В качестве примера кратко расскажем о боевых успехах активно действовавшего в Полесье отряда Кирилла Прокофьевича Орловского. Только с мая по июнь 1922 года этим диверсионным подразделением был уничтожен один железнодорожный и два деревянных моста, захвачен обоз противника количеством 60 подвод и было убито не меньше 200 человек белополяков. С 1922 по 1925 год на территории Западной Белоруссии Кириллом Орловским в качестве организатора и командира партизанского отряда было проведено несколько десятков боевых операций, в числе которых: захват двух железнодорожных станций, трех местечек, уничтожение нескольких помещичьих имений[38].
Не менее успешно действовал отряд под командованием Станислава Алексеевича Ваупшасова. Например, в ночь с 3 на 4 августа 1924 года 58 боевиков под его руководством провели знаменитую Столбцовскую операцию, звучное эхо которой прокатилось по всей Польше. Партизаны разгромили гарнизон уездного города, железнодорожную станцию, а заодно староство, поветовое управление полиции, городской полицейский участок, захватили тюрьму и освободили руководителя военной организации Компартии Польши Стефана Скульского (Мертенса) и руководителя Компартии Западной Белоруссии Павла Корчика.
Официальные отчеты польских правоохранительных органов об «инциденте» в Столбцах рельефно отражают тот смертельный ужас, который внушали защитникам панского порядка красные мстители. Несколько характерных цитат: «Полицейский Шевчик упал на пол и притворился убитым»; «в конюшне было трое полицейских, из которых двое спрятались в сене, а третий по требованию партизан вывел семь полицейских лошадей»; «дежурный полицейский Ян Нога спрятался в коридоре за дверью». Через несколько часов после партизанского налета в город вошли регулярные воинские части: пехота, артиллерия, броневики. В уезде было введено осадное положение[39].
Во время Великой Отечественной войны несколько командиров и бойцов диверсионных формирований, действовавших в двадцатые годы ХХ века по линии «активной разведки», руководили спецотрядами Четвертого Управления НКВД-НКГБ СССР. Достаточно назвать имена Героев Советского Союза: Станислав Алексеевич Ваупшасов (с марта 1942 года начальник оперативной группы под Минском, командир партизанского отряда специального назначения «Местные», в 19431944 годах возглавлял партизанскую сеть под Минском, член подпольного обкома ВКП(б); считался одним из крупнейших специалистов по террористическим и диверсионным операциям), Александр Маркович Рабцевич (с июля 1942 года и до полного освобождения Белоруссии командир партизанского отряда особого назначения «Храбрецы»), уже упоминавшийся выше Кирилл Прокофьевич Орловский (командир партизанского отряда специального назначения «Соколы») и другие. Все они получили бесценный опыт разведывательно-диверсионной работы в первой половине двадцатых годов прошлого века.
А сам Павел Анатольевич Судоплатов никакого отношения к мероприятиям, проводимым военными по линии «активной разведки», не имел. Деятельность Разведупра в этой сфере была законспирирована очень тщательно, и о ней не знали даже «соседи» (под этим термином в мире отечественных спецслужб подразумевались чекисты)[40]. Его участие могло иметь место лишь в организации «окон» на советско-польской границе, необходимых для переброски отрядов и их возвращения домой. И кто знает, может быть, в 19421943 годах, но уже не рядовым пограничником, а старшим майором госбезопасности начальником Четвертого Управления НКВД-НКГБ СССР, он вновь, как и двадцать лет назад, провожал в тыл противника и встречал после возвращения с задания тех же людей.
Это не значит, что главный герой нашей книги в 19221923 годах не участвовал в «тайной войне». Справедливости ради отметим, что и сотрудники Второго (разведывательного) отдела польского Генштаба также занимались формированием и вооружением антисоветских отрядов, засылкой их на советскую территорию. Как говорится, две разведки вели тайную войну по принципу «око за око, зуб за зуб»[41]. Соответственно, советским пограничникам приходилось регулярно сражаться с этими бандами. Возможно, в операциях по ликвидации участвовал и Павел Анатольевич Судоплатов.
Мирная передышка
В сентябре 1923 года главный герой нашей книги демобилизовался из армии. Мотивов этого поступка было множество. Он не только устал от постоянного участия в боевых действиях и материальной неустроенности, но и хотел быть ближе к семье.