Спорить было бесполезно.
Легко догадаться, что отец Станислав не нажал на кнопку и не отправил почту, как обещал! Информация не дошла, и меня во второй раз чуть не прокляли в «Благовест-инфо» за то, что я их подвела.
Это был тот случай, когда слово «иезуит» максимально соответствовало тому эмоциональному наполнению, которое вкладывается в это определение в русской обыденной речи.
В защиту иезуитов скажу, что такое совпадение случается не часто.
Русские в Ватикане
Со временем я догадалась, что Русский канал Ватиканского радио это небольшая комната со звукозаписывающей аппаратурой. Весь штат состоял из двух человек: американца отца Джеймса, католического священника восточного обряда, и пожилой дамы по имени Анна Андревна (да-да, именно так).
Русская католичка по вероисповеданию, она родилась в Харбине в семье эмигрантов из России, поэтому у нее было раритетное старомосковское произношение, как во МХАТе. Мой русский язык ее шокировал. Слова иностранного происхождения в текстах новостей ее просто коробили.
Леля, ну как Вы говорите! Что еще за «министранты»!
А как?
Конечно, служки.
Но здесь их никто так не называет.
Вы сами должны бороться за чистоту русского языка! Вспомните Чехова, Толстого, Достоевского!
Пожилая дама на полном серьезе считала, что лучше меня разбирается в современном языке страны, в которой ни разу не была.
Не реколлекции, а духовные упражнения. Не новиций, а «пОслушник», с ударением на первый слог. Не духОвник, а духовнИк. Не Святой Отец, а Святейший Отец. Не Понтифик, а Римский Папа. И так без конца.
Анна Андревна заставляла меня по нескольку раз переписывать новости, с поправками. Не знаю, понимали ли после этого смысл радиослушатели.
Саботаж
Говорят, это была идея самого Епископа передавать в Ватикан новости из Сибири.
Но если вы думаете, что это облегчало мне задачу, то это не так. Все священники и монахини молчали, как партизаны.
Получив от Епископа любезное разрешение связываться с Ватиканом по телефону курии, я было обрадовалась, но зря. В назначенное Римом время, в два часа, все сотрудники уходили из офиса на обед.
Договориться с монахинями, чтобы по понедельникам те находили способ запустить меня вовнутрь, оказалось неразрешимой проблемой. Несколько раз я натыкалась на запертые двери.
Это были немецкие молодки из Караганды, выросшие в условиях подполья. Сестрички хлопали своими добрыми голубенькими глазками, кивали, но делали по-своему. По какой-то причине они единодушно саботировали весь процесс.
Другая беда, которая пришла, откуда не ждали, это цензура. Епископ пожелал самолично вычитывать мои новости, при том, что те безобидны до тоски зеленой. И пусть бы себе просматривал, лишь бы вовремя. А то ведь Его Преосвященство обставил дело так, что все это надо лично мне. Так что за ним приходилось изрядно побегать.
В результате к моменту записи я часто была так взвинчена, что оговаривалась на ровном месте, и недовольной Анне Андревне то и дело приходилось меня перезаписывать.
Однажды перед эфиром мне так и не удалось разыскать Епископа. На свой страх и риск я прочитала по телефону непроверенные новости.
Только я закончила, как в офис курии вошел Епископ.
Ему уже доложили, что я общаюсь с Ватиканом.
У Вас был эфир?
Я кивнула.
Вы что, прочитали непроверенные новости?
Да.
Епископ с облегчением улыбнулся:
Слава Богу.
Вот и пойми их.
А бывало и так.
Отец Епископ, какие новости в курии?
Никаких новостей. Извините, мне не до новостей, я занят: спешу на важную встречу с представителями Каритас из Рима.
Ну вот, а говорите, что никаких. Это же и есть новость!
Вот видите, Леля, Епископ строго глянул на меня сквозь очки, будто бы это я прозевала новость.
Иногда мне казалось, что новости епархии Владыка узнает из информации Ватиканского радио.
Поругаться с «белой сестрой»
Если вы думаете, что католические новости, такие невинные и беспроблемные, собирать легко, то ошибаетесь. В Католической церкви все совершенно секретно. По разным причинам.
Католическая церковь бывшего СССР еще не опомнилась от катакомбного существования.
Католическая церковь опасается стукачей из спецслужб.
Духовенство привыкло избегать любых СМИ, даже католических, поскольку есть что скрывать.
Духовенство привыкло избегать любых СМИ, даже католических, поскольку есть что скрывать.
Католическая церковь не дает информации, потому что сама ей не владеет, но стесняется в этом признаться.
Католики желают дела милосердия сохранить втайне, а не афишировать через СМИ.
Съемочную группу из католической киностудии отправили в монастырь Сестер Матери Терезы. На торжественной Мессе одна послушница (с ударением на первый слог!) из Конгрегации Миссионерок Любви собиралась принести вечные обеты.
У нее еще имя такое странное, Дур Дурачина что-то такое, затрудняясь, припоминал отец Войцех. Ладно, спросите у сестер.
Какое там! Нас даже на Мессу не впустили.
Нам запрещено по уставу контактировать со СМИ, объяснила монахиня в белом сари с голубой каемкой, главная в монастыре.
Но мы же свои, мы же из католической киностудии! упорствовала я.
Все равно нельзя. Мы для Бога работаем, тихо и высокомерно заметила настоятельница «белых сестер».
Это меня окончательно разозлило:
А мы для черта! сыронизировала я.
Монашка шарахнулась от меня.
Все, можно уезжать. Все-таки любопытно, как зовут ту сестру? Хоть новость составлю для Ватиканского радио и «Благовест-инфо».
Кое-как удалось разведать Дурата Ха-ха. Хоть какая-то моральная компенсация.
Отец Войцех, представляете, я сегодня поругалась с «белой сестрой», я была очень недовольна собой.
Нашла тоже с кем ругаться. Они же все святые. Или почти святые.
Зато отец Войцех вдруг страшно развеселился:
С «белой сестрой»? Так прямо ей и сказали?.. Ха-ха! Это хорошо!
Что тут хорошего, отец Войцех? растерялась я.
Хорошо, когда что-то происходит, отец Войцех прокомментировал действительность довольно оригинально. Плохо, когда ничего не происходит.
Приключения Мадонны в России
Анекдот:
Фатимская Статуя Божьей Матери летит в самолете.
Вдруг самолет начинает падать.
Матерь Божья Лурдская, молись о нас! закричала Фатимская Статуя Божьей Матери.
Поругаться с «белой сестрой» это что. Вот я своими глазами видела, как подрались иезуиты, и знаете из-за чего? Из-за Божьей Матери!
В 1997 году, в честь восьмидесятилетнего юбилея Фатимских явлений, состоялось паломничество Статуи Божьей Матери из Фатимы по территории Советского Союза.
Для тех, кто понимает, оно свидетельствует о том, что молитвы о России по призыву Богородицы оказались не напрасны: в стране наступила религиозная свобода, и вот уже все СМИ открыто пропагандируют Фатимское чудо, разъясняя суть мероприятия.
Конечно, наша киностудия «Кана» принимала активное участие в этом символическом мероприятии. Мы или сами снимали путешествие Мадонны по России и Казахстану, или монтировали съемки, присланные нам, для Католического Видеожурнала.
Статую почтительно устанавливали в каждом храме, а после благодарственного молебна прихожане бережно передавали в новые руки. Богородица путешествовала дальше, в новый приход, на машине, на поезде и даже на самолете.
Однажды на киностудию прибежал отец Александр, директор курии, весь взъерошенный и сконфуженный.
Войцех, можно я у тебя тут посижу? Боюсь зайти в курию. Меня отец Епископ разыскивает, очень сердитый.
Вот что он нам рассказал, сам не в силах удержаться от хохота.
Оказалось, в расписании паломничества Статуи Пресвятой Девы Марии Фатимской по Приморью произошли неувязки. Ее попросту потеряли.
Более того, золотая корона уже благополучно прибыла к месту назначения, а Самой Мадонны, увы, нет.
Что-то пошло не так. Кажется, корона была среди вещей, которые везли в поезде, а Статуя передвигалась на самолете, а тот вовремя не прилетел рейс то ли задержали, то ли отменили. В общем, произошло недоразумение.
Теперь растерянные католики, получившие вместо Мадонны одну корону, названивали в курию, а разъяснить ситуацию некому: отец Александр позорно сбежал. Он-то подумал, что сбагрил Статую, перекрестился, и делу конец.
До вечера он скрывался в нашей киностудии, веселясь с Войцехом, обожавшим курьезы. Отец Александр надеялся, что Мадонна Сама рано или поздно всплывет и воссоединится со Своей короной. Так и вышло.
Нет, не могла я пройти мимо этой истории: не жалея красок, я описала все это в заметке для Ватиканского радио.