В ряде стран применяются и иные способы правовой защиты. Так, в США, в отличие от нашей страны, нет единого закона по защите потребительских прав, но способов для этого американское законодательство предоставляет достаточно[56].
Так, по данным российской прессы, в 1998 г. Комиссия по безопасности изделий зарегистрировала 22 тыс. травм во время пользования некачественными бытовыми приборами, приведших к смертельному исходу. Был детально изучен каждый случай. Кроме того, в комиссию поступает информация из 100 больниц, с которыми заключен специальный договор. Всего же в 1998 г., по данным этой комиссии, травмы такого рода получили 29 млн американцев. В результате 273 наименования опасных изделий были сняты с производства.
Все пищевые продукты (кроме мяса и птицы), а также лекарства и косметика, контролируются Министерством здравоохранения и социально-общественных услуг, точнее его специальным управлением. Результаты проверок публикуются в журнале для потребителей FDA Consumez.
Интересы покупателей отстаивает и Федеральная торговая комиссия, которая следит, как выполняются антимонопольные законы, как государственное регулирование влияет на конкуренцию, расследует случаи обманных или недобросовестных приемов в торговле. В комиссию еженедельно поступает до 7 тыс. звонков и писем.
Кроме государственных органов потребителей защищают и «сторожевые собаки» так называют в США общественные потребительские организации, их сейчас более 260. Например, одна из самых мощных организаций Союз потребителей США издает самый известный в мире журнал для потребителей Consumez Reports, выходящий 5-миллионным тиражом, в котором публикует результаты сравнительных испытаний различных товаров. Причем товары испытываются в 50 собственных лабораториях, и при этом строго сохраняется независимость экспертизы от производящих фирм.
На страже потребительских прав конкретных граждан стоит и отлаженная судебная система, а в прокуратурах штатов даже есть специальные отделы. В штате Мэриленд, например, аналогичный отдел прокуратуры рассматривает в год до 10 тыс. жалоб, в штате Орегон 14 тыс.
По американским законам прокуроры обладают большими правами. Так, за нарушение прав потребителей они могут заморозить счета фирм, оштрафовать (в разных штатах штрафы разные, но весьма внушительные: в Орегоне до 25 тыс. долл., в Айове до 40 тыс., а если потерпевший старше 65 лет, штраф увеличивается до 100 тыс. долл.). Если нарушения носят массовый характер, прокуратура может наказать фирму, предложив ей вернуть незаконно полученные средства в специальный фонд компенсации ущерба потребителям. Возможно, именно потому что в США такая жесткая система, дело до судебного заседания доходит не всегда. В большинстве случаев фирма предпочитает пойти с обиженным потребителем на мировое соглашение. Тем не менее, по оценкам специалистов, до 20 % фирм, действующих на американском потребительском рынке, склонны обманывать своих потенциальных покупателей и клиентов[57].
Подобная ситуация на потребительском рынке типична, к сожалению, не только для стран американского континента, Западной и Восточной Европы, теперь она стала типична и для стран СНГ.
§ 2. Современное состояние уголовного законодательства стран СНГ и Балтии об ответственности за посягательства на безопасность жизни или здоровья потребителей
До распада Союза ССР на территории всех союзных республик, ставших впоследствии суверенными государствами, действовала единая правовая система, что наиболее ярко проявлялось в уголовном законодательстве. Практически все нормы, изложенные в уголовных кодексах всех советских республик, принятых в начале 70-х годов прошлого столетия, были фактически идентичны, причем не только по содержанию, но и по форме.
Так, законодатели всех республик бывшего Советского Союза помещали норму, предусматривающую уголовную ответственность за фальсификацию товарной продукции, в главу «Хозяйственные преступления». Анализируя структуру уголовного законодательства советских республик, можно сделать только один вывод: основным объектом этих преступлений признавались экономические интересы государства и личности. Права личности на жизнь и здоровье обусловливались в качестве дополнительного объекта.