Социологические исследования преступности и ее причин берут начало в работах русского статистика К. Ф. Германа (1824 г.). Мощный толчок развитию социологии преступности дала работа франко-бельгийского ученого, математика-статистика Л. А. Кетле «Социальная физика» (1835 г.). В ней, опираясь на статистический анализ, он пришел к выводу, что всякий социальный строй предполагает определенное количество и порядок преступлений, вытекающих из его организации.
По мере изучения проблем преступности все большее количество факторов, воздействующих на ее динамику, попадает в поле зрения исследователей. К ним можно отнести: социальное положение, род занятий, образование, нищету как самостоятельный фактор. Выявлено особое значение разрушения или ослабления связей между индивидом и социальной группой (деклассирования). Исследования, проведенные представителями чикагской школы социологии в 30-е гг. ХХ в., выявили влияние внутригородских различий на уровень преступности: районы самые «преступные» те, где присутствует высокая степень социальной дезорганизации. Проблема соотношения биологического и социального в формировании преступного поведения до сих пор остается дискуссионной.
Во все времена общество пыталось устранять нежелательные формы человеческой жизнедеятельности и подавлять их носителей. Методы и средства определялись социально-экономическими отношениями, общественным сознанием, интересами правящей элиты. Проблемы социального «зла» всегда привлекали внимание ученых. Философы и юристы, медики и педагоги, психологи и биологи рассматривали и оценивали различные виды социальной патологии: преступность, пьянство, наркотизм, проституция, суицид и т. п.
Существование каждой системы (физической, биологической, социальной) есть динамическое состояние, единство процессов сохранения и изменения. Девиации (флуктуации в неживой природе, мутации в живой) являются всеобщей формой, механизмом, способом изменчивости, а следовательно, и жизнедеятельности, развития каждой системы. Чем выше уровень ее организации (организованности[7]), чем система динамичнее, тем больше значат изменения как средство сохранения (по выражению И. Пригожина «порядок через флуктуации»).
Поскольку функционирование социальных систем неразрывно связано с жизнедеятельностью (человеческой, или коллективной сознательной предметной деятельностью общественного человека), социальные девиации реализуются также путем девиантного поведения.
Напомним, что под девиантным (лат. deviatio уклонение) поведением понимают:
во-первых, поступок, действия человека, не соответствующие официально установленным или фактически сложившимся в данном обществе нормам (стандартам, шаблонам); во-вторых, социальное явление, выраженное в массовых формах человеческой деятельности, не соответствующих официально установленным или фактически сложившимся в данном обществе нормам (стандартам, шаблонам).
В первом значении девиантное поведение преимущественно предмет психологии, педагогики, психиатрии; во втором предмет социологии и социальной психологии, а также рассматривается в криминологии как фоновое для преступности явление.
В Союзе ССР отклоняющееся (девиантное) поведение длительное время изучалось преимущественно в рамках спецдисциплин: криминологии, наркологии, суицидологии и др. В ХХ в. (конец 60-х начало 70-х) В. С. Афанасьев, А. Г. Здравомыслов, И. В. Маточкин, Я. И. Гилинский начали социологические же исследования девиантного поведения. В развитии и институализации социологии отклоняющегося поведения большая заслуга принадлежит академику В. Н. Кудрявцеву[8].
В России на состояние преступности большое влияние оказывает переход к рыночным отношениям и появление таких феноменов, как конкуренция, безработица, инфляция. Динамизм социальных процессов в период перестройки, кризисная ситуация во многих сферах общественной жизни привели к увеличению девиаций, проявляющихся в поведенческих формах, отклоняющихся от социальных норм.
В реформируемом обществе, где разрушены одни нормы и не созданы даже на уровне теории другие, проблема формирования, толкования и применения нормы становится чрезвычайно сложным делом. Наряду с ростом позитивных девиаций научное и художественное творчество, экономическая предприимчивость, политическая активность населения, усиливаются девиации негативные коррупция, корыстная и насильственная преступность, алкоголизация и наркотизация населения, подростковая делинквентность, аморальность.
В реформируемом обществе, где разрушены одни нормы и не созданы даже на уровне теории другие, проблема формирования, толкования и применения нормы становится чрезвычайно сложным делом. Наряду с ростом позитивных девиаций научное и художественное творчество, экономическая предприимчивость, политическая активность населения, усиливаются девиации негативные коррупция, корыстная и насильственная преступность, алкоголизация и наркотизация населения, подростковая делинквентность, аморальность.
В условиях роста социальной незащищенности граждан объективно повышается осознаваемый не всегда и не всеми субъектами социального управления спрос на научные исследования социальной патологии: девиаций, их форм, структуры, динамики взаимосвязей. Исследование негативных явлений (Г. Тард и Э. Дюркгейм, А. Кетле и Г. Зиммель, П. Сорокин и Р. Мертон) сыграло свою роль и в становлении социологии как науки. В недрах социологии зародилась и сформировалась специальная (частная) социологическая теория социология девиантного (отклоняющегося) поведения и социального контроля[9].
Социология девиантного поведения относится к «сквозным» теориям, присущим различным сферам общественного бытия (труд, политика, быт, досуг). Специфика ее предмета состоит в том, что круг изучаемых явлений исторически изменчив и зависит от сложившихся в данный момент в конкретном обществе социальных норм. У истоков социологии девиантного поведения стоял Э. Дюркгейм (Dürkheim), а конституированию в качестве самостоятельного научного направления она обязана Р. Мертону и А. Коэну.
Э. Дюркгейм ввел понятие аномии: состояние общества, когда старые нормы и ценности уже не соответствуют реальным отношениям, а новые еще не утвердились; это состояние разрушенности или ослабленности нормативной системы общества, которая вызывается резкими изменениями, скачками. Заметим, что в данной трактовке это, скорее, социальная дезорганизация.
Г. Беккер утверждал, что некоторая степень безнормативности (безнормности) имеет место в любом обществе из-за несовершенства социализации, внутренних конфликтов и новшеств.
Аномия это и анормальное поведение (апатия, разочарование, самоубийство), процесс разрушения базовых элементов культуры в аспекте этических норм. Таким образом, она может возникнуть и вследствие личностной кризисной ситуации, способной перестроить всю систему убеждений индивида, коренным образом изменить его моральные нормативные установки.
Р. К. Мертон считал, что аномия представляет собой результат конфликта или рассогласованности между «культурой» и «социальной структурой», нормальными, законными средствами и побуждениями к поиску новых (незаконных) способов удовлетворения потребностей. Он выделил 5 способов «аномического приспособления» как реакцию на аномическое напряжение в различных формах адаптации: конформность, инновация, ритуализм, ретритизм и мятеж.
Конформизм (соответствие) единственный тип независимого поведения.
Инновация предполагает согласие с одобряемыми данной культурой целями, но отрицает социально одобряемые способы их достижения (шантаж, рэкет).
Ритуализм предполагает отрицание целей данной культуры и согласие использовать социально одобряемые средства.
Ретритизм (отступление) наблюдается в случаях, когда человек одновременно отвергает и цели, и социально одобряемые средства их достижения (бродяги, наркоманы).
Мятеж (бунт) стремление заменить старые цели и средства на новые, а не только отрицание того и другого.
Н. Дж. Смелзер выделяет три компонента девиации:
девиант индивид, которому свойственно определенное поведение;
норма (ожидание), которая является критерием оценки девиантного поведения;
реакция некой социальной группы или другого индивида на поведение девианта.
Итак, девиация определяется соответствием или несоответствием
поступков социальным ожиданиям. Если придерживаться мнения о том, что в нонконформизме заложен рост конструктивного начала человеческого «Я» (В. А. Петровский, Э. Фромм), и публично демонстрирующий подчинение навязываемому мнению конформист это обыватель, то в идеальной поведенческой норме сочетаются гармоничная норма с креативностью, творческой составляющей индивида. Возможно, что столкновение «норм-идеалов» с проявлениями индивидуальности субъекта и порождает проблему девиантного поведения.