Насилие. Социально-правовые этюды - Екатерина Самойлова 2 стр.

Портрет Марины Цветаевой, кисти известного ленинградского художника Анатолия Захариевича Давыдова.

Разве не tάpа?

Часть Первая. Действующие лица и исполнители

Глава 1. Насилие в семье

§1. Категории a priori, сопряженные и подчиненные. Имплицитность и эксплицитность

Насилие относится к категориям a priоri. Это  самодостаточные категории, которые в контексте предполагаемого анализа не нуждаются в определении. К таким же категориям в контексте нашей работы относятся, например, совесть, закон, право, долг, истина, правда, ложь, обман, мошенничество, рождение, возраст, жизнь, страдание, боль, наслаждение, смерть, мужчина, женщина, здоровье, болезнь, красота, уродство, вырождение, вера, надежда, любовь и «мать их Софья» и др. Спиноза утверждал, что всякое определение данных (a priori) категорий есть их уничтожение. (См. Этика с точки зрения геометрии  Oeuvres, t. 3, p. 11. Paris. 1965).Подчеркиваем, что названные категории являются таковыми, естественно, лишь в контексте нашего социально-юридического анализа.

Если с категориями a priori «находятся рядом» категории, которые в их контексте приобретают также качество самодостаточности, то это сопряженность. Это качество категорий, как мы покажем ниже, явление временное, ибо связано с контекстом. Так, категория семьясопряжена с категорией насилие. В контексте категории насилия находятся такие категории, как свобода, воля, произвол, социальное и сексуальное рабство, и др. Они объединяются в одну структуру с категорией семья через категорию инцест. Вне контекста категории насилия семья является также категорией a priori. Мы, следовательно, будем рассматривать категорию «семья» в двух контекстах: как сопряженную и  a priori. Поэтому, мы сразу сталкиваемся с первым парадоксом нашего исследования: рассматривая любые определения семьи, мы так или иначе предполагаем насилие.

Но этот парадокс, опять же вещь феноменальная. Два гения, совсем друг на друга не похожие, прямо или косвенно считали семью социальным институтом насилия. Это  лорд Байрон и Антон Павлович Чехов.

Байрон доходил до припадков ярости, обвиняя свою мать (которую тем не менее любил), в вине перед ним за то, что она не спросила его, хочет ли он быть рожденным? Протестуя против насильственной (не по его воле) смерти, Байрон воспел эвтаназию.

Чехов, устами доктора Андрея Ефимовича Рагина («Палата 6»), говорит следующие горькие слова: «Жизнь есть досадная ловушка. Когда мыслящий человек достигает возмужалости и приходит в зрелое сознание, то он невольно чувствует себя как бы в ловушке, из которой нет выхода. В самом деле, против его воли вызван он какими-то случайностями из небытия к жизни Зачем? Хочет он узнать смысл и цель своего существования, ему не говорят или говорят нелепости; он стучится  ему не отворяют; к нему приходит смерть  тоже против его воли». Семья как категория a priori, внутренне структурирована. Структура ее суть иерархия социальных функций. В семье, как ячейке (монаде, по Лейбницу) общества, базируются такие социально-культурные механизмы, как фетиш, кумир, тотем, табу («Так Храм оставленный, все ж Храм, кумир низверженный  все ж Бог!»  В.П.Аничков).

Семью олицетворяет мать  мадонна. У славян даже мудрость есть мать-Софья (заметим, что софистика не от Софьи). Семья  порождение и рудимент матриархата. Выдающийся энтомолог ХХ-го века Лев Владимирович Черносвитов, считал, что семья, как явление культурного сообщества людей, имеет прототип в колонии (семье) пчелы медоносной. Вокруг плодной пчелы-матки собираются рабочие пчелы (до 99%) и трутни. Без пчелы-матки, то есть, вне семьи пчелы жить не могут. Если пчела убивает пчелу, то это непременно юная плодная пчела. Получается, что Природа не очень изобретательна: скорее копирует, чем создает нечто новое. Так, человеческая семья скопирована у пчел. (См. «Избранные философские труды». Прага. Страница 321.)

Семью олицетворяет мать  мадонна. У славян даже мудрость есть мать-Софья (заметим, что софистика не от Софьи). мать  мадонна. Выдающийся энтомолог ХХ-го века Лев Владимирович Черносвитов, считал, что семья, как явление культурного сообщества людей, имеет прототип в колонии (семье) пчелы медоносной. Вокруг плодной пчелы-матки собираются рабочие пчелы (до 99%) и трутни. Без пчелы-матки, то есть, вне семьи пчелы жить не могут. Если пчела убивает пчелу, то это непременно юная плодная пчела. Получается, что Природа не очень изобретательна: скорее копирует, чем создает нечто новое. Так, человеческая семья скопирована у пчел. (См. «Избранные философские труды». Прага. Страница 321.)

Энгельс («Происхождение семьи, частной собственности и государства. В связи с исследованиями Льюиса Г. Моргана») привязал моногамную семью, которая в полном смысле является ячейкой общества, к частной собственности и началу капитализма. Возможно потому, что сам он не читал книги Моргана «Древнее общество» (1877 г.), а пользовался конспектами Маркса, то пришел к слишком упрощенной схеме. Так, например, осталось загадкой, почему групповая семья при матриархате наложила табу на половые связи не только между родителями, но и между братьями и сестрами. А в наше время, если принимать нечто за категории a priori, то возникает второй парадокс моногамной семьи (ячейки нашего общества): второй парадокс Возможно здесь что-то не так (кстати, на этот счет мы нашли некоторые, весьма серьезные подтверждения нашей догадке  см. ниже). По стране прошли волны приватизации. Но, если во время Энгельса частная собственность была категорией a priori, то в наше время, феномен «частной собственности» всего, лишь явление подчиненной категории. Например, соподчиненной насилию, имплицитно относящемуся к категории второй парадокс Или, еще проще  категории второй парадокс (определение во второй главе). Также возможно, что наша «частная собственность» в ряде случаев, существенных для общественного сознания, всего лишь второй парадокс (читай «Казусы»).

Нам представляется, что патриархат, при котором возникла моногамная семья со всеми своими атрибутами, есть явление не социально-экономическое, а биолого-антропологическое. Все становится на свое место, если принять во внимание, что женщина имеет одну (как исключение  две, три и более) яйцеклетку раз в месяц. А мужчина в одном эякуляте  миллион сперматозоидов. Женщина полмесяца стерильна. Здоровый мужчина  никогда. Женщина может, к примеру, не предохраняясь в течение короткого времени (за несколько часов) иметь половую связь с десятью мужчинами. Если и забеременеет, то только от одного мужчины. Мы беседовали с сорокалетним мужчиной (белорусом), от которого в одну ночь забеременели 14 молодых женщин! Его история проста и банальна. Очарованный красотой и молодостью женщин (к тому же девственниц), он был в состоянии, близком к экстатическому. Женщины враз влюбились в него, и решили, что борьбы между ними за мужчину не будет (студентки приехали на практику в провинциальную больницу, где мужчина был главным врачом; он устроил им ночлег в просторном рентгеновском кабинете на матах; там же они отпраздновали знакомство, а потом, по очереди, to make love со своим гуру). Вот и объяснение патриархата без всякой частной собственности и разделении труда.

Если в рассуждении о патриархате наши взгляды верны, то наше представление о патриархате есть подчиненная (субъективным взглядам) категория. Сама по себе данная категория суть категория a priori.

Имплицитность (от латинского implico  внутренне связано). Можно обозначить, как логический оборот: если. то. Категория, которая находится после «если» суть a priori. В логике антецедент. Категория, которая находится после «то»  консеквент. Для нас сопряженная категория. Имплицитность будем обозначать принятым в логике символом. При этом, суждение: А имплицитно Б мы понимаем так. Если категория А истинная, то Б также истинна. Если при этом Б не ложна изначально. Например, если мы говорим о насилии в нашем обществе, то, прежде всего, имеем в виду его ячейку  семью. Это верно, если категория семьи не ложна сама по себе и фактически не сопряжена с насилием (как покажем во второй главе, где «семья» есть категория а priori, насилия  категория, сопряженная категории семьи). Следовательно, связка категорий через имплицитность показывает и некую условность категорий. При том, что суждение, если то навязывает достоверность взаимосвязи категорий в имплицитности. Получается в последнем случае нечто, подобное: Имплицитность Знание этих логико-математических правил помогало нам в экспертных оценках (см. § Казусы).