Охватывая одним взглядом все эти сценарии, невозможно не заметить качественного изменения в этом противостоянии. Яростное наступление Вашингтона на Россию нечто совершенно новое, чего не было не только со времён 1989 года, но и со времён Второй мировой войны. Но становится уже совершенно очевидно, что надлом произошёл и внутри самих американских элит. Не ясно даже, кто именно в Вашингтоне определяет возможности и сроки наступления на Россию. Глядя на весь процесс, запущенный второй украинской цветной революцией осенью 2013-го, который вылился в государственный переворот 21-го февраля 2014-го с изгнанием Януковича и началом гражданской войны, приведший к восстанию в Донбассе и референдуму, результатом которого стал выход Крыма из состава Украины и его «возвращение домой», невозможно не заметить, что течение событий ускоряется, и это ускорение очевидный признак смятения, нервозности, спешки. Зачем, в самом деле, было устраивать государственный переворот в Киеве, когда было бы достаточно подождать год, чтобы спровоцировать законный и мирный уход Януковича? Какая была надобность использовать нацистов из «Правого сектора» и «Свободы»? Очевидно, что предельного обострения ситуации хотели, искали, готовили его. И сам план Европейского Союза спешно втянуть Украину в свою программу «добрососедских отношений» никак нельзя объяснить неотложной экономической необходимостью. Такой необходимости нет ни для Европы, ни для Украины. Даже и теперь, через четыре года, Европа не в состоянии даже приблизительно определить сроки вступления Украины в Евросоюз. Можно предсказать только сроки вступления Украины в НАТО: она туда должна вступить немедленно. Именно это и было целью западного наступления на Россию расширить НАТО и разместить новые ядерные ракеты в Польше и Румынии.
Украину использовали как средство, чтобы задеть Россию и принудить её действовать. Неслыханная провокация с малазийским «Боингом», который был сбит в небе над Донбассом, послужила для того, чтобы в угаре всеобщей истерии наложить на Россию санкции. Обрушение цен на нефть при помощи политических средств вместе с требованием, обращённым к Европе, заменить российский газ американским (очень сомнительным), нужно было, чтобы экономически ослабить Россию, уронить рубль и ухудшить общественную обстановку в России, чтобы общество отказалось поддерживать Путина и его руководство. В то же время экспансионистские стремления НАТО охватывают всю восточную Европу. Три прибалтийские республики, которые вместе с Польшей поддерживали украинский путч, систематически приходят в волнение по поводу нависшей над ними угрозы «неминуемого» вторжения России, хотя нет никаких конкретных признаков или доказательств такой угрозы. Но истерия, сопровождаемая масштабными, неоднократными и систематическими военными учениями НАТО прямо на европейских границах России, вместе с непрекращающимся украинским конфликтом, поддерживает сильнейшее военное давление.
Таким образом, к концу 2016 года картина стала гораздо более угрожающей, чем в худшие моменты холодной войны. На всех фронтах: украинском, прибалтийском, сирийском. Значит ли это, что Запад решительно готовится к глобальному столкновению? Вероятно, нет. Число сумасшедших в военном командовании НАТО достаточно велико, чтобы опасаться худшего. Но самая распространённая в этих кругах идея заключается в том, что Россия продолжает быть как был Советский Союз колоссом на глиняных ногах и что, если достаточно долго применять всестороннее внешнее давление: военное, политическое, дипломатическое, экономическое, то удастся вынудить Кремль сдаться. В конце концов и так думают многие в Вашингтоне СССР потерпел поражение и был колонизирован без кровопролития. Так было один раз, значит, это можно повторить. Действительно, зависимость России от западного рынка и, говоря шире, от западной экономической модели высока. Сеть западных «агентов влияния» продолжает определять макроэкономическую политику путинской России. Правда, что Конституция Российской Федерации (продиктованная из Вашингтона и с энтузиазмом принятая российской «демократической» интеллигенцией в 1994 году) содержит все догмы западного неолиберализма, включая независимость российского Центрального Банка от российского правительства и даже от российского президента. Достаточно вспомнить правила формирования бюджета, которые предполагают, что Россия действует на международных финансовых рынках на основании правил Международного валютного фонда (которыми Россия связана), приобретая американский долг, основываясь на предположении, что он самый выгодный, и хранит золотовалютные резервы, приобретённые таким образом, в сейфах, находящихся на американской территории.
Речь идёт об очень серьёзных внутренних противоречиях, которые подвергают Россию постоянной опасности шантажа и ставят под сомнение, сможет ли Путин держаться собственного курса и сохранять независимость от Запада. В то время как этот последний хочет заставить Россию отказаться и от того, и от другого. В Вашингтоне, Лондоне и Франкфурте эти противоречия очень хорошо заметили и использовали в сложном проекте «приручения» Владимира Путина. И немало людей, в том числе и в Москве, которые наблюдают за таким развитием событий с тревогой. «Поражение сознания российской властвующей элиты американским когнитивным оружием даёт свои плоды, ослабляя Россию и усиливая США и НАТО, пишет Сергей Глазьев. Проигрывая войну на валютно-финансовом фронте, где ежегодные прямые потери исчисляются полуторасотней миллиардов долларов вывозимого из России в западную финансовую систему капитала, а совокупные потери эквивалентны половине производственного потенциала, Россия долго не продержится»22.
Ответить на эти вопросы в тот момент, когда я пишу эти строки, невозможно. Правда, что события развиваются не так, как хотели бы США. В первую очередь, Путин развивает сотрудничество с Китаем и всеми азиатскими коллегами, запуская масштабные финансовые и производственные проекты, альтернативные западным. За три рассматриваемых здесь года России удалось помешать украинскому путчу перейти в трагедию бо́льших масштабов, европейскую и мировую. Республики Донбасса, провозгласившие свою независимость, держатся с помощью России экономической и гуманитарной. И их военная победа над киевскими войсками вкупе с нацистскими и националистскими военными формированиями вынудила Европу сесть за стол переговоров в Минске, чтобы искать политическое решение. Крым после референдума вышел из состава Украины, и никакая сила не заставит его вернуться обратно. Путин остановил агрессию в Сирии военным вмешательством, в котором хирургическая точность сочеталась с исключительной мощью, разгромив при помощи своей авиации силы так называемого Исламского Государства23 и вынудив Турцию явно и круто изменить курс. Западная идея, что Россия политический и военный блеф, была опровергнута убийственной эффективностью её ракет, посланных с Каспийского моря и достигших своей цели баз головорезов с точностью до миллиметра. Нетаньяху прилетел в Москву через три дня после начала русского наступления в Сирии, чтобы прийти к согласию с Путиным. И политический кризис вместо Москвы разразился в Вашингтоне, когда выбрали Дональда Трампа, а Хилари Клинтон и Обама потерпели сокрушительное поражение. В Европе Brexit нанёс удар, опасный и непредвиденный, перспективам Евросоюза, в то время как Германии и Франции приходится противостоять волне заливающего их евроскептицизма. Западная и восточная Европа взаимно не понимают друг друга, северная смотрит в сторону Америки, тогда как Америка сама меняет свой облик и становится неузнаваемой; а южная Европа одна выдерживает прилив мигрантов из Африки и с Ближнего Востока. Путин, который должен был потерпеть поражение, сохраняет высокую популярность, несмотря на экономические трудности. И что ещё случится, неизвестно.
Кто такой Путин
Читатели книги «Прощай, Россия» заметят, может быть, с удивлением, что там нет никаких следов присутствия Владимира Владимировича Путина. Тогда я описал то, что видел, не заботясь ни о какой дипломатии. Книга была опубликована в Италии и в России в 1996 году. Она шла против общепринятой на Западе интерпретации событий, поэтому в Италии её издание прошло совершенно незамеченным. По этой же причине книгу «Прощай, Россия» (этим названием я хотел сказать, что Россия говорит «прощай» самой себе, а не сам попрощаться с ней) много читали в России, и она внушала огромное сочувствие, но и сильнейшую враждебность. Последнее и со стороны левых, и со стороны правых, но больше всего в российских «демократических» кругах, уже захваченных идеей, что единственное, что требуется, это сделать Россию, любой ценой и любыми средствами, частью не важно, насколько зависимой рейгановской «Империи Добра». Читателям из политической элиты моя книга не могла доставить радости. И, конечно, она была написана совсем не для того, чтобы доставить им радость. Но остаётся объяснить, почему в моей тогдашней книге ни разу не упомянут Путин.