Разместился.
И тут же понял, почему эти места никто не решался занять: на мой мозг напал отвратительный дуэт из визуального образа синюшных, покрытых коркой грязи носков, находящихся буквально в полуметре от занятого мной места, а вторил этому образу невероятный по своей ароматности запах. Запах тухлых носков. Мой взгляд поднимается от архипелага тухлых носков вверх по штанинному кряжу и да, вот оно: безразмерное пузо, обтянутое в футболку сиреневого цвета свисает с сидушки.
Гляжу по сторонам в попытке найти локацию, которая не сопровождалась бы мерзкими ароматами, но всё тщетно. Смиряюсь, перестаю дышать носом и продолжаю разглядывать окружение.
Чуть подальше «Кандидат в вытрезвитель». Примечательный персонаж, даром что в шлепках. У соседей сзади девушек в хиджабах выцыганил остатки какого-то сладкого перекуса; потом ходил и расспрашивал: «Обернуть! Вам не нужно в целлофан обернуть?» Извинился перед иностранцем, что имел неосторожность присесть сбоку после чего «Кандидат» порылся у того в большом пакете из крафтовой бумаги (разумеется, пока владелец куда-то удалился), нашарил там кусочки печенья и начал их по очереди предлагать всем детям, которые оказывались неподалеку.
Весёлая у меня компания на ближайшие три часа.
* * *
Дело идёт к десяти утра. Пора выдвигаться к выходу на посадку.
Перед этим расскажу про составляющие моего трипа до Милуоки.
Из-за того, что прямые билеты Москва -> Чикаго оказались слишком дорогими (о варианте Москва -> Милуоки я вообще не говорю, ибо там цены совсем заоблачные), я взял билет с пересадкой в Хельсинки.
Пора.
Сдаю багаж. Прохожу просвечивание. Дальше мимо отделов Duty Free с ярко освещёнными полками и прямо к своему выходу.
Стрелка часов перевалила за 10. За окном под пасмурным небом в манере, которая на первый взгляд кажется хаотичной, движутся машины, люди и, конечно, самолёты. Чтобы быть первым в очереди на посадку, усаживаюсь поближе к ведущим из зданиям дверям. Не проходит и нескольких минут, как мимо меня проплывает толстая тётка с массивным вторым (третьим?) подбородком в синем спортивном костюме. Усаживается на противоположный ряд, но чуть правее. Что-то в её образе не даёт мне покоя. Присматриваюсь а она босиком!
* * *
Я в самолёте, на часах 10:46.
Стюардессы разносят свежую прессу. На секунду задумываюсь о том, чтобы взять Стивену в качестве сувенира одну из отечественных газет но всего лишь на секунду. В итоге не беру ничего: если захочет ознакомиться с темами в нашей прессе, покажу ему вебсайты русских издательств.
Покружив на шасси по территории, самолёт выезжает на взлётную полосу. Спустя минуту разгоняется и взлетает. Меня вдавливает в кресло и ещё будет вдавливать, пока мы поднимаемся все выше и выше.
Территория аэропорта удаляется.
Входим в облака; за иллюминаторами лишь белый туман. Но вот мы набрали ещё несколько сот метров и туман перестаёт быть однородным: становятся видны просветы. Наконец, спустя ещё пару минут, мы поднялись над нижним уровнем облаков пассажиры воздушного судна смотрят на белёсое море.
Пускай! Пускай околополитическая повестка последних лет наполнила слово «вата» негативными коннотациями надо возвращать простому, короткому слову его изначальный смысл. Столпы облаков, что красуются за иллюминаторами, иначе и не назовёшь вата. Её хочется погладить. Нет: плотно сжать. Нет! В ней хочется и купаться, и тут же сжимать в ладонях куски побольше. И, чего уж там заодно уплетать за обе щеки.
Подождите «Уплетать»? Кажется, кто-то слишком проголодался. Вроде скоро должны разносить обед; а пока переключу-ка я своё внимание на иную составляющую поднебесного пейзажа.
Моё место у иллюминатора, прямо над крылом.
По его обшивке тонкой строчкой бежит надпись: «Не переступай за пределы этой зоны». Тень забавно падает на крыло: от надписи, что нанесена вдоль обшивки остаётся подсвеченной лишь часть «Не переступай за пределы».
Накатывает чувство, что Вселенная бросает мне вызов.
Ха! так и хочется бросить ей в ответ. А вы меня заставьте! Заставьте НЕ переступить.
Быть может, инверсивная версия этого слогана «Переступай за пределы» станет лейтмотивом всего моего путешествия? Посмотрим.
Быть может, инверсивная версия этого слогана «Переступай за пределы» станет лейтмотивом всего моего путешествия? Посмотрим.
И последнее по порядку, но не по значению из перелёта «Москва -> Хельсинки»:
«11:31. Слушал трек Two sleepy people в исполнении Сета Макфарлейна. Думал о жене. На глазах проступили слёзы. Как же я её люблю.»
* * *
Прилетели в аэропорт Хельсинки.
Не успел пройти сквозь «кишку», соединяющую самолёт с аэропортом, как на меня нахлынула радость от нормального Wi-Fi: а) он бесплатный; б) он быстрый; в) к нему легко подключиться. Связался с родными, отписал, что всё хорошо. Скинул несколько селфи друзьям заделиться радостью от начала трипа. Поводил носом у точек Duty Free, но ничего не взял ещё не время.
Радуюсь тому, как ловко устроена логистика: не нужно заморачиваться с тем, чтобы забрать свой багаж, а потом снова регистрировать его на новый рейс всё делают за тебя, достаточно сдать его в месте вылета и забрать на месте прилёта.
* * *
Время сравнений.
Про уборные. В мужском туалете аэропорта Хельсинки играет пение птиц и писсуары отделены друг от друга перегородками. В мужском туалете в Шереметьево не играет ничего. И на тебя злобно зырит уборщица как ни зайдёшь, ты постоянно мешаешь ей убирать.
* * *
Пересадка длится несколько часов и я понимаю, что надо бы покушать. В итоге остановился на Burger King. У них здесь в Хельсинки принимают-таки доллары, правда только банкноты. Но есть и минус: за бургер и стакан колы взяли целых 12 евро вместо 9 такой у них обменный курс к доллару.
Поев, попытался зайти в Фейсбук и сообщить Стивену, что часть пути пройдена и ждать меня нужно по расписанию (сообщить эту информацию важно, так как Стивен согласился два часа ехать из Милуоки до Чикаго, чтобы забрать меня из чикагского аэропорта). Попытался и не вышло. Ни в Messenger, ни в FB: система решила, что раз выхожу с необычного IP-адреса, то я, должно быть, злоумышленник. А при попытке подтвердить, что никакой я не злодей, нужная кнопка на странице напрочь отказывалась нажиматься.
Делать нечего набрал прямо так, по телефону. Позвонил. Трубку подняла его 86-летняя маман, миссис Гейтвуд. Перекинулся с ней парой слов, потом сообщил Стивену то, что должен был. Только кладу трубку, как мимо меня проносится тёмноволосая мадемуазель со словами: «Молодой человек, вы вообще в курсе, что в Чикаго сейчас 6 утра??» И такая, знаете ли, претензия в голосе.
Игнорирую вызывающий тон дамочки и переключаюсь на полезные действия захожу в лавку, посвящённую национальным финским промыслам и среди множества сувениров выбираю атмосферную открыточку и банку мёда. Надеюсь, мама Стивена обрадуется таким сувенирам.
* * *
Тот факт, что в Штаты меня доставит куда больший по размеру аэробус, понятен сразу: и по гигантской змее очереди, вьющейся к регистрации, и по тому, что к самолёту нас везут аж на двух автобусах.
Доехали до авиалайнера, поднялись по трапу внутрь. Два прохода между пассажирскими креслами.
Здесь уже самолёт побольше широкофюзеляжный лайнер A330300.
18:05. В самолёте есть экранчики. Быстренько промониторив доступные к просмотру фильмы, решил вновь пересмотреть «Дэдпула». А вылет, меж тем, задерживают.
18:40. Взлетаем.
18:46. У меня схватило сердце.
На каждом вздохе такое чувство, что на сердце все сильнее и сильнее сжимается капкан большой такой; сам ржавый, а зубья отполированные, огромные острые. С трудом говорил. Минимизировал действия. Не хватает дыхания лёгкие наполняешь процентов на 10% от привычного объёма (и на 3% от максимального).
Нажал кнопку вызова стюардессы. Жду. Чувство, что прошла вечность после вызова хотя, как я потом прикинул, считанные секунды. Подошла. Еле смог объясниться. Кажется, разум сам пытался строить предложения покороче и такое чувство, что сразу резко перестало хватать кислорода, и ты становишься немного тупым. Ладно.
В итоге принесли воды и предложили кроворазжижающих таблеток. Ограничился водой. Минут 10 и полегчало.
(Вот, что странно: по возвращению в Брянск я поделился впечатлениями от перелёта с моим другом Максом Лисицей и он сказал, что это, дескать паническая атака. Но я почитал симптомы и у меня не подошёл ни один. Никакого чувства нереальности происходящего, никаких прочих проблем. Тупо. Болело. Сердце.