За счёт барона
Французский драматург, лауреат Гонкуровской премии Арман Салакру заметил: «Экономия это способ тратить деньги без удовольствия». У еврейских поселенцев, которые начали приезжать в Палестину в конце XIX века, речь о том, чтобы тратить деньги с удовольствием, даже не шла зачастую их было так мало, что даже без удовольствия тратить было нечего. Поселенцев же становилось всё больше и больше. Вызвано это было причинами далеко не самыми приятными в 18811882 годах по Российской империи прокатилась волна погромов, после которых началась волна еврейской эмиграции. Ехали, конечно, не только в Палестину основной поток эмигрантов отправился за океан и осел, в конце концов, по всему американскому континенту. Но части евреев это решение показалось слишком простым. В 1884 году они собрались в Катовице в Польше и создали новую организацию «Ховевей Цион», что буквально означает «любящие Сион». Своей целью они определили, ни много ни мало, переселение евреев в Палестину и развитие там еврейского ремесленничества и сельского хозяйства.
Примерно тогда же в Палестину переехал и Элиезер Бен-Йехуда. И, хотя предложенная им идея перехода на иврит в повседневном общении не вызвала поначалу особого восторга среди большинства переселенцев, их деятельность косвенным образом повлияла на идиоматику возрождающегося языка.
Путь к обогащению идиоматики, однако, не был прост. Достаточно быстро выяснилось, что на пути реализации целей «Ховевей Цион» есть некоторое количество весьма серьёзных препятствий, среди которых не только не самый привычный переселенцам из Российской империи климат, но и незнакомство большинства из них с сельскохозяйственными работами. Помимо этого, выявилась ещё одна, и весьма неприятная, проблема недостаток средств для первоначальных инвестиций. Перспективы трудно было назвать радужными возможность банкротства новых поселений была вполне реальной. Но не зря еврейская история столь богата на разные неожиданные повороты. Нескольким лидерам «новой общины» (как называли себя переселенцы, подчёркивая отличие от «старой общины» небольшого количества евреев, живших в Палестине до начала массового переселения) удалось заинтересовать своим проектом французского филантропа еврейского происхождения, барона Эдмона де Ротшильда.
Решив помочь проекту, барон, прежде всего, навёл порядок в управлении поселениями. После чего начал жертвовать деньги и пожертвовал целых сорок миллионов франков, на которые, помимо прочего, приобретались земли и, что не менее важно, была основана винодельческая промышленность. Экономическая ситуация начала исправляться. Благодарные представители общины увековечили память барона, назвав его именем улицу почти в каждом относительно крупном городе, а именем его отца город Зихрон-Яаков (что означает «Память о Яакове»). Но, пожалуй, гораздо более значимым памятником барону осталась вошедшая в иврит новая идиома «Жить за счёт барона» («лихьóт аль хэшбóн ха-барóн»), что означает «за чужой счёт».
Место злаков
По утверждению Жан-Жака Руссо, «если бы не существовало таких точек, в которых сходились бы интересы всех, не могло бы быть и речи о каком бы то ни было обществе». С великим философом трудно спорить именно наличие подобных точек, а иногда даже всего лишь одной точки, дает возможность ограничить разборки внутри группы людей на таком уровне, который позволяет существовать, с той или иной степенью успеха, единому обществу.
Это в теории. На практике же обнаруживается одна сложность, которую не упомянул великий философ, и без решения которой прекрасная теория оказывается не более связанной с реальностью, чем идея достижения сверхсветовой скорости, а может быть, даже менее. Формулируется эта проблема очень просто точку, в которой сходятся интересы всех, ещё нужно найти. Возможно, Руссо об этой проблеме и задумывался, но никаких указаний или рекомендаций по её решению он не оставил, так что тем, кто в период, условно именуемый историками «Новым временем», занялся созданием новых обществ, пришлось решать её самостоятельно.
Создателей нового еврейского общества в Палестине она тоже затронула. В 1904 году началась новая волна репатриации, позже получившая название «второй волны» (в отличие от «первой», имевшей место в течение предыдущих двадцати двух лет). Причины их были весьма похожи если «первая волна» началась из-за прошедших в Российской империи еврейских погромов 1882 года, то «вторая» из-за погромов 1903 года. Большинство евреев, эмигрировавших из Российской империи, отправились за океан, небольшая же их часть, гораздо более идеологически настроенная в Палестину. Приехав туда, новые репатрианты ужаснулись.
Создателей нового еврейского общества в Палестине она тоже затронула. В 1904 году началась новая волна репатриации, позже получившая название «второй волны» (в отличие от «первой», имевшей место в течение предыдущих двадцати двух лет). Причины их были весьма похожи если «первая волна» началась из-за прошедших в Российской империи еврейских погромов 1882 года, то «вторая» из-за погромов 1903 года. Большинство евреев, эмигрировавших из Российской империи, отправились за океан, небольшая же их часть, гораздо более идеологически настроенная в Палестину. Приехав туда, новые репатрианты ужаснулись.
Вместо того, чтобы создавать совершенно новое еврейское общество, представители «первой волны» вели вполне мелкобуржуазный образ жизни, не особо задумываясь о принципе «еврейского труда». Стало ясно, что, несмотря на общую идеологическую базу, «точку, в которой сходились бы интересы всех», найти не удаётся. Не очень понятно даже, пытались ли её искать небезызвестный принцип «там, где есть два еврея, будут существовать три мнения», сработал безотказно. Придя к выводу, что старожилы (или, точнее, относительные старожилы) строят новое общество неправильно, новоприбывшие решили начать строительство нового общества заново. Наиболее же радикальные из них пришли к выводу, что делать это надо на новом месте, чтобы не иметь постоянно перед глазами отрицательный пример.
В 1909 году группа таких репатриантов уехала на самый север Палестины, к Тивериадскому озеру, где создала сельскохозяйственное поселение. Помимо занятий сельским хозяйством в соответствии с идеей «еврейского труда», они попробовали ещё и реализовать принципы социализма по причине чего жизнь поселения основывалось на общем труде и общей собственности. Назвали его «Дгáния» (буквально «злаковая» или «место злаков»), основателей же его (а позже и само поселение) полностью именовали поначалу «группой Дгания» (на иврите «квуцáт Дгания»). По их примеру начали создаваться другие похожие поселения, тоже, поначалу, именовавшиеся «группами».
Терминологический переворот случился в начале 20-х годов. Кому-то пришло в голову, что для обозначения подобных населённых пунктов нужен какой-то особый термин. Термин возник очень быстро их стали называть словом «киббуц». Корень этого слова был тот же, что у слова «квуцá», означало же оно «собирание чего-либо вместе». В оборот термин вошёл очень быстро, и вскоре большинство даже забыло, что когда-то сельскохозяйственные коммуны именовались по-другому.
Споры по поводу происхождения термина ведутся до сих пор. Не ясно до конца ни его авторство, ни происхождение кто-то утверждает, что он был придуман заново, а кто-то что так изначально именовалась одна из хасидских церемоний. То есть, общество как-то всё-таки существует, но точка, в которой сходились бы интересы всех, лежит явно не в лексикографической плоскости.
Союз советов
По словам Жорж Санд, «Простота это то, что труднее всего найти на свете; это крайний предел опытности и последнее усилие гения». С этим высказыванием трудно спорить если посмотреть на любую сферу человеческой деятельности, найти простоту будет труднее всего. С самого начала своей истории человечество, не жалея усилий, стремится усложнить всё, что только можно. Практическая польза от этого совершенно не ясна если вообще существует, её никто даже и не ищет.