Олег, протянул мне руку Ленин папа, очень приятно.
Лена затащила меня в ванную, раздела до трусов и принялась смывать слой краски с моего лица и лак с волос.
А твои родители давно вместе живут? поинтересовался я, отфыркиваясь от льющейся воды.
Сорок два года, ответила Лена. А что?
Так, просто, ответил я, разговор поддержать. А сейчас они на пенсии?
На пенсии, сказала Лена. Папа раньше в МИДе работал. Чем тебе волосы склеили? Их никакое мыло не берет.
Это хорошо, сказал я, интеллигентная семья. Это хорошо. А волосы мы отмоем. Добавь горяченькой.
Минут через двадцать я, умытый, пахнущий шампунем и немного взволнованный, сидел за столом.
На столе стояла кастрюля с вездесущим борщом и тарелка с крабовым салатом.
А пампушек нет? освоившись, спросил я.
Лена незаметно двинула меня локтем в бок.
Нет, но могу предложить булочки с маком, ответила Татьяна Ивановна.
Спасибо, я так, просто спросил, сказал я, потирая ушибленный бок. Я недавно узнал, что борщ с пампушками это традиционная еда на Хэллоуин.
Да что вы говорите? удивилась Татьяна Ивановна. Никогда этого не знала. На следующий год сделаю вам пампушки.
Потом мы поговорили о погоде, о понаехавших в Прагу иностранцах и о ценах на бензин. Ленина семья мне понравилась.
Я распрощался с ее родителями и вышел на улицу. Леночка пошла проводить меня до машины.
Красивый у вас дом, сказал я, и сад тоже. Вот только от меня далеко. Почти час добираться.
Да, далеко, подтвердила Лена, разные концы города.
Тогда переезжай ко мне жить, предложил я, на бензине сэкономим. Чего туда-сюда мотаться?
Как-то неожиданно, сказала Лена, но я согласна. Родители и без меня справятся.
Вот и чудненько, сказал я и сел в машину.
Лена наклонилась ко мне и поцеловала на прощанье.
Тут мама гадает: ты из-за праздника ей четное количество цветов в букете подарил или просто ошибся? спросила она.
Ой, ответил я, конечно же, ошибся, я не специально. Честное слово.
Я ей так и ответила, сказала Лена, улыбнувшись, не переживай. Все было хорошо. Вечер был замечательный.
В общем, родители мне понравились. По совету Тани я примерил их отношения в семье на себя, и мне это пришлось по вкусу. Поэтому спустя два месяца, на Рождество, я сделал Лене предложение.
Я согласна, сказала Леночка. Я тебя люблю.
И я. Вот только еще ребенка хочется, ответил я. Вдвоем, конечно, хорошо, но втроем еще лучше.
Я тоже от тебя ребеночка хочу, сказала Лена, но мне сорок пять. Я уже старенькая для деторождения.
Сорок пять баба ягодка опять, пошутил я. Наука шагнула далеко вперед. ЭКО можно сделать. Я в интернете пороюсь, как это и сколько стоит. И еще знакомая у меня есть. Я ее недавно встретил. Говорит, что беременная. У нее спрошу.
Что за знакомая? заинтересовалась Лена.
Светка, ответил я, героическая личность. Точно, надо у нее проконсультироваться.
Светка была 39-летней еврейкой в разводе. Муж ушел от нее более десяти лет назад, когда у Светки обнаружили рак. Известия о болезни и о разводе она приняла на удивление спокойно. Лишь затащила бывшего в местную клинику и заморозила несколько получившихся от него эмбрионов. А потом рванула в Чехию, лечиться от рака. В Израиле это было дороговато.
Она проходила химио- и радиотерапии в Праге и Мюнхене. Лысела. Толстела. Умудрялась между процедурами зарабатывать деньги на жизнь. И через 9 лет такой сумасшедшей жизни она все-таки выздоровела, окончательно и бесповоротно. Сдала два раза анализы, биопсию. Все подтвердилось болезнь отступила.
Светка выдохнула и рванула в родную Израилевщину, где подсадила себе один из сохраненных эмбрионов. Он прицепился к выздоровевшей плоти Светки и начал развиваться.
Все это я узнал от нее самой, сидя на скамейке в парке на Летне, куда она пришла по моей просьбе. Светка пила лимонад, завистливо поглядывая на мой бокал с пивом, и во время разговора поглаживала свой плоский живот. На беременную она мало походила.
Мы тоже хотим ребенка, выслушав Светку, сказал я и добавил: Очень хотим.
Сколько лет твоей жене? спросила Светка.
Сорок пять, отрапортовал я, здорова, вредных привычек нет.
Да я не про здоровье, отмахнулась Светка, я про деньги. Тут до 39 лет можно делать три попытки ЭКО за государственный счет. Так что вам придется за свои кровные ребятенка стругать.
Да я не про здоровье, отмахнулась Светка, я про деньги. Тут до 39 лет можно делать три попытки ЭКО за государственный счет. Так что вам придется за свои кровные ребятенка стругать.
А сколько это стоит? робко спросил я.
Где-то тысяч сто крон за попытку, ответила Светка, но есть более бюджетный вариант. Это Белоруссия. Даже с проживанием и дорогой выходит дешевле, чем тут.
Не, на минуту задумавшись, ответил я, в Белоруссию Ленка не поедет. Она комфорт любит.
Тогда Чехия или Израиль, кивнула головой Светка.
А где лучше? продолжил я пытать беременную женщину.
Одинаково, ответила та, допив свой лимонад, только в Израиле дороже в три раза это удовольствие.
А почему дороже, если одинаково? удивился я.
Потому что евреи, зло ответила Светка. Пива хочется, мо́чи нет. Но нельзя.
Так давай я тебе безалкогольного возьму, предложил я.
Светка на минутку замолчала, словно переваривая мое предложение.
Ты гений, наконец-то очнулась она, что же я сразу не додумалась. Неси свое безалкогольное пиво.
Я принес Светке пива и орешков. Все это она уничтожила в течение полутора минут
В общем, сказала она, допивая остатки пива, идите в любую государственную или частную больницу в отделение репродукции. И там беременейте. А как забеременеете к гинекологу. А потом уже в роддом.
Спасибо, сказал я. Еще пива?
Аха, сказала она, возьми сразу два, чтобы не бегать.
Я принес два бокала безалкогольного пива.
Что-то меня тошнит от этого пива, сказала Светка, пойду я домой, наверное.
И она ушла.
Позже мы с Леной отправились в ближайшую к нашему дому больницу. В Мотол. Центр планирования семьи и репродукции в Мотоле располагался на 5 этаже. Приняла нас маленькая и толстенькая, как колобок, врач.
Начнете принимать гормональные лекарства, сказала она Лене, чтобы ваши яйцеклетки вырастали и были в порядке. Заодно проведем все необходимые исследования и анализы на совместимость и генетические отклонения.
Лена почему-то испугалась, услышав про генетические отклонения и возможную несовместимость.
Все у нас совместится, успокоил я ее, вот чувствую, что все хорошо будет. И родишь ты мне дочку, маленькую, беленькую.
Жена постепенно успокаивалась, и я отправился оплачивать счет, что-то около двух тысяч евро.
А говорили, что дороже будет, повеселел я и пошел в аптеку за гормонами.
В аптеке мою веселость как рукой сняло, когда я узнал, сколько стоят гормональные лекарства для Лены. А стоили они дорого по 500 евро за упаковку.
Делаем длинный протокол, сказала нам врач, а если не получится, то потом короткий.
Я не понял ничего про протоколы, но на всякий случай кивнул головой. Длинный, так длинный. Главное, чтобы получилось.
В тот же день у нас взяли кровь. А моей слабой половине еще и УЗИ сделали.
Через неделю мы пришли на прием. Уже знакомая врач посмотрела наши анализы и одобрительно покивала головой.
А где спермограмма? вдруг строго спросила она нас.
Какая спермограмма? вопросом на вопрос ответил я.
Анализ вашей спермы, сказала доктор. Может быть, у вас там не все в порядке.
Все у меня в порядке там, почему-то покраснел я, все работает как часы.
Доктор поморщилась.
Через три дня в 9 утра придете, сдадите сперму. До этого никаких половых контактов, приказала врач и, взглянув на мою жену, строгим тоном добавила: никаких, чтобы было достаточно материала.
Хорошо, согласилась жена, материал будет, раз надо.
Будет, поддакнул я. А куда приходить и как сдавать?
Сюда же приходите, улыбнулась мне доктор. У нас есть специальная комната в конце коридора. Утром в регистратуре отметитесь, вам дадут пузырек и проводят в эту комнату. Полученный материал сдадите в 5-й кабинет.
Натощак? спросил я.
Что натощак? не поняла доктор.
Анализы сдавать натощак? пояснил я.
Женщина в белом халате несколько мгновений оценивающе смотрела на меня.
Лучше позавтракайте, наконец ответила она, легкий завтрак не повредит.
Хорошо, кивнул я.
Мы встали, попрощались с доктором и ушли домой.
Три дня мы с женой строго следовали предписаниям доктора. В назначенное время я пришел в отделение репродукции, которое представляло собой длинный коридор со стоящими вдоль него стульями. На стульях сидели парочки разных возрастов. Некоторые из женщин были уже беременны, а остальные посматривали на них с тихой завистью. Парочки негромко переговаривались.