Обычно, когда говорят о памяти, о воспоминании, имеют в виду не априорные предпосылки конкретных актов сознания, а такое припоминание/воспоминание, в котором опознаются конкретные вещи, места, события и лица, то есть то, с чем (с кем) человек встречался в прошлом (способность отнести опознанное или воссозданное в воображении ко времени, когда состоялось знакомство, существенный момент работы воспоминания). Историк познает прошлое, но не вспоминает его. Хотя, познакомившись с историческими работами, мы, пожалуй, можем вспомнить их содержание, но это будет не память о событиях, вещах, лицах, а воспоминание о том, что мы о них прочитали. В этой книге речь будет идти только о воспоминании в узком смысле слова, о воспоминании как о способности человека узнавать и воображать то, с чем он лично имел когда-то дело, в нашем случае с тем, что он когда-то видел.
12
Ритуал разглядывания семейных фотоальбомов наших знакомых обычно сопровождает чувство мучительной скуки. Ведь любительские снимки в массе своей эстетически не выразительны, а то, что могло бы задеть стороннего созерцателя экзистенциально, в них отсутствует.
13
Секацкий А. К. Практическая метафизика. СПб., 2005. С. 366.
14
См.: Нора П. Проблематика мест памяти. С. 1750.
15
К местам памяти, в частности, относятся «архивы вместе с три-кулером, библиотеки, словари и музеи наряду с коммеморациями, Пантеон и Триумфальная арка, словарь Ларусса и стена Коммунаров» (Нора П. Проблематика С. 26).
16
Нора П. Проблематика С. 19.
17
«Нация это больше не борьба, а данность, история превратилась в одну из социальных наук, а память это феномен исключительно индивидуальный» (Там же. С. 25).
18
Там же. С. 20.