Глава 1. Иван, Элен и озеро
Во сне и в любви нет ничего невозможного.
Эрнест Хемингуэй
Глава 1. Иван, Элен и озеро
Иван потянулся и сел в постели, пытаясь восстановить подробности своего сна. Это особо и не требовалось, он помнил, как ему снилась дорога к Переславлю по пустынной федеральной трассе, потом огромное озеро, большой камень на берегу, чистый пронзительный рассвет и то, как он медленно идет к берегу, будто преодолевая что-то.
А вот конец, конец сна, который повторялся уже не первый раз, почему-то всегда ускользал. Как будто кто-то мягко обращался к нему, слова звучали неторопливо, он их почти понимал, силился понять, смысл слов был почти ясен ему, но в последний момент все-таки ускользал, словно родная речь, принимая неизвестные ему оттенки и сочетания, становилась неразличимой. И в конце концов звуки замирали, и лишь ветер шептал ему что-то, относя сказанное вдаль от берега.
Он еще раз потянулся и посмотрел на часы. Было почти восемь утра, спать больше не хотелось, и он, стараясь не разбудить жену, встал, накинул халат и спустился по крутой лестнице из спальни в гостиную.
Жена Вот уже прошло семь лет, как она пришла к нему в дом, а его не покидало ощущение, что это произошло совсем недавно, пусть не вчера, но и никак не семь лет назад. Тихо ступая, он прошел на кухню и включил чайник, чтобы заварить кофе, ведь надо успеть что-то съесть до первой сигареты, которую очень хотелось выкурить. Это она приучила его не курить на голодный желудок. Он чувствовал, что под ее влиянием уже совсем скоро он распрощается с этой привычкой, осталось самому захотеть.
Полноценно завтракать они будут потом вместе, когда она проснется, а сейчас есть немного времени подумать о своих планах, собрать мысли в кучу, постоять, приятно потягиваясь после сна, наблюдая в окно, как белка на старой березе перескакивает с ветки на ветку.
Он стоял и с улыбкой ждал, пока закипит чайник, думая о ней. Точнее о том, каким необычным образом устроился его второй брак.
Бывало раньше Иван знакомился с девушками через социальные сети, был внимателен и учтив, дарил спутницам интересные дни и впечатления, которые потом становились для них лишь печальными воспоминаниями, когда он вежливо сворачивал отношения. И вот на тебе, семь лет прошло, а он не испытывает никакой потребности в новых знакомствах. Более того, по привычке рассматривая девушек в метро и на улице, он и представить не мог себя рядом ни с одной из них. Не мог представить, что проснется с кем-то другим, а не со своей, ставшей уже до боли родной и знакомой ему как будто с самого детства, женой.
Сделав несколько глотков горячего кофе и съев кусок яблочной шарлотки, Иван закурил.
Да, а ведь они стали жить вместе с первого дня знакомства. Оба уже взрослые люди, просто невероятно, что так бывает. Иван улыбнулся, вспомнив, что в какой-то момент он стал воспринимать происходящее как сказку для взрослых, ставшую явью, и которую, долго откладывая, ему дали почитать в тридцать пять лет.
Кошка терлась о ноги, напоминая, что ее пора кормить. Иван пошел за кормом, стараясь ступать как можно тише. У лестницы остановился, прислушиваясь к ровному дыханию любимой женщины, которая видела самый сладкий утренний сон.
Сон. Он поймал себя на мысли, что есть сны, декорации и персонажи в которых повторяются с разной периодичностью на протяжении всей жизни. А есть сны, которые снятся один раз ,и подсознание к ним больше не возвращается. А что здесь?
Он задумался, вспоминая еще раз подробности своей ночной «поездки» к озеру. Этот сон стал сниться недавно, но с завидной регулярностью. Однако дальнейшие размышления пришлось отложить.
Доброе утро, милый! раздался звонкий голос с лестницы, и Иван поднял голову.
Элен стояла наверху лестничного пролета, улыбаясь и задорно покачивая головой с растрепанными после сна волосами. Будучи уже взрослой женщиной, она сохранила стройную изящную фигуру и легкую походку. Иван в очередной раз залюбовался ее благородным лицом с тонкими чертами, на котором весело сияли, отражая солнечные зайчики, зеленые глаза его любимой.
Ты, как всегда, проснулся раньше меня. Что тебе снилось? спросила она, спускаясь по лестнице и, как ему показалось, лукаво поглядывая на него. Иван в полушутливой форме поведал ей наконец о сне, которому раньше не придавал никакого значения, но участившиеся повторы побудили рассказать жене все его подробности.
Вопреки своему утреннему веселому настрою Элен не поддержала его ироничный тон, а, посерьезнев, ушла в ванную приводить себя в порядок. Когда спустя полчаса они сидели за залитым апрельским солнцем столом, уплетая овсянку с белым хлебом и улыбаясь друг другу глазами, она спросила:
Скажи, милый, а давно он тебе снится?
Ты о сне? Точно не помню, наверное, где-то около двух недель. А что?
Да нет, ничего. Как быстро летит время, ты не находишь? Когда люди счастливы, время бежит еще быстрее, вот незадача! усмехнулась Элен.
Иван кивнул с набитым ртом. Для него годы, прожитые с ней, казались немалым сроком, и он боялся, что острота чувств к Элен, как бывало неоднократно раньше, станет притупляться, любовь обрастет бытом и все станет как всегда. Но этого не происходило, наоборот, с годами он стал бояться, что может произойти что-нибудь такое, что разлучит их, а своей жизни без нее Иван уже не представлял.
Элен незаметно стала для него матерью и женой, любовницей и лучшим другом, с которым он мог поделиться самым сокровенным, не опасаясь остаться непонятым. Иван похоронил мать, будучи аспирантом РУДН, и с тех пор ему остро не хватало пусть редкой, но такой родной материнской ласки, когда мама, глядя на него любящими глазами, нежно трепала его непослушные кудри. Когда в его жизни появилась Элен, она стала первой после мамы женщиной, которая могла приласкать его, по-матерински проводя рукой по лицу и нежно целуя в лоб.
Вот и пролетели семь лет.
Ее голос вернул Ивана к реальности. Она говорила и смотрела на него, как ему показалось, с некоторой грустью.
Что будет дальше, никто не знает, но это были самые лучшие годы в моей жизни.
Леночка, ну ты чего? Все зависит только от нас, а мы уже не по двадцать, знаем, что хотим, и ошибок прошлой жизни не повторим, расслабься.
Ладно, мы с тобой оптимисты, задумчиво сказала она, нам так легче, все тешим себя надеждами, мечтаем
Ее голос стал тверже, и Элен с тревогой посмотрела в окно.
***
Суббота пролетела в хлопотах по дому: Иван сгребал прошлогодние листья во дворе, собирал упавшие за зиму старые ветки. Пару часов провел за ноутбуком, обновляя свое резюме и просматривая вакансии. Последние месяцы он тратил много времени на поиски достойного варианта с трудоустройством, был уверен в своих силах и конечном результате, а уверенность была основана на опыте, компетенциях и широком кругозоре. Он был в этом убежден. Так что эту ситуацию он считал временной и был очень признателен Элен за то, что последнее время семья жила на ее небольшую зарплату, а еще он ни разу не услышал ни одного упрека. Она верила в него.
Жили они в доме, который Иван построил пятнадцать лет назад, точнее, пристроил к старому срубу, помнящему еще его прадеда и прабабку, новый компактный кирпичный дом. Когда-то давно дед, будучи молодым и успешным директором местной МТС, получил назначение в Госплан СССР. Семья переехала в Москву, в Медведково, а старый дом превратился в подмосковную дачу, где Иван провел в детстве не одно чудное лето, колеся на велосипеде по окрестностям, гоняя в футбол с мальчишками и пропадая с удочками на местных карьерах. Дед рано умер и поддерживать дачу в более-менее приемлемом состоянии стал уже отец Ивана. Новый дом встал на фундамент, залитый когда-то своими силами, в основном руками отца с дядей, Иван же подростком помогал им в силу своих возможностей.
Потом наступили «лихие девяностые», многие бывшие госслужащие перебивались, как могли, но отец сумел объединить нескольких подчиненных-единомышленников по своему отделу в НИИ и создал небольшую научно-производственную фирму, просуществовавшую десять лет. По тем временам это был солидный срок, и здесь надо отдать должное отцу: несмотря на отсутствие навыков бизнесмена, благодаря его усилиям и идеям фирма держалась на плаву, обеспечивая куском хлеба с маслом своих сотрудников. Но не более того.
Так что, когда у Ивана появились первые серьезные деньги, он стал их тратить, в том числе и на возрождение старой дачи фамильной усадьбы, как он ее называл. Он любил в теплое время года иногда переходить из нового дома в старый сруб, как бы переносясь в прошлое, в свое детство, когда он бывал здесь мальчишкой.
В пустынном и заброшенном теперь старом доме раньше раздавались голоса, топилась печка, на которой поспевал сваренный прабабушкой Ульяной пахучий борщ. Иван любил ложиться на видавший виды диван в гостиной и смотреть в окно, вверх, вдаль сквозь кроны больших старых берез. Их очертания он помнил с детства. Любил погружаться в приятные воспоминания прошлого, когда кажется, что вот-вот в комнату зайдет дед или мама крикнет с терраски, что за ним зашли мальчишки.