Да, а как вы догадались?
Вы не стали пересчитывать деньги.
Добраться до города можно на такси или на поезде «RER». То и другое скучно. Из окна машины любуешься серостью современных построек и чахлой природой, из окна поезда неприглядными кварталами с ужасными граффити, угрюмыми мужчинами и одетыми во все черное женщинами. Я попытался представить на этих улицах Д'Артаньяна, но не смог.
Надо сидеть спокойно, понимая, что Париж местами и такой. Как многие другие города.
Дворики
На старых улицах дома стоят плотно, почти без зазоров. На улицу выходят крепкие двери. За дверями не лестницы, а арки. В арках решетка, где еще одни двери. Потом ты попадаешь в дворик, усаженный кустами, деревьями и цветами. Обычно за всем этим ухаживает пара пенсионеров. Если ты живешь в доме с таким двориком, то с пенсионерами надо познакомиться. Женщине улыбнуться и предложить помощь. На следующий день она выйдет во двор с кокетливым платком на шее. В Париже нет старушек. Там есть только женщины.
Если спросить ее о любви, то она скажет, что любовь прекрасна. С годами не хочется вспоминать о страданиях. Прощаешь всех, кого любил.
Сен-Сюльпис
Однажды я жил в квартире на улице rue des Сanettes. Одним концом она упиралась в площадь, где стоял собор Сен-Сюльпис и знаменитый фонтан со львами. Фонтан был знаменит тем, что в первый приезд я случайно на него наткнулся и долго стоял, представляя, что тут поили коней Атос и Портос. Дома я выяснил, что оба героя жили задолго до постройки фонтана, но это не помешало мне его запомнить. И еще я выяснил, что первый камень собора заложила Анна Австрийская. Та самая, подвески которой привезли мушкетеры из Англии. И еще я зачем-то узнал, что в соборе венчался Виктор Гюго. Но к нему мы еще вернемся.
Фонтан на площади около собора Сен-Сюльпис
Камиль, хозяйка квартиры, оказалась мужчиной. Я хотел удивиться, но передумал, вспомнив, что одного знакомого американца звали Тэйлор, а он был женщиной.
Сюда придет мальчонка убираться, сказал Камиль. Ты оставь чемодан и погуляй часа два. Тут кафе на углу, как раз тебе на это время.
Кафе были на каждом углу и между ними. За столиками сидели юноши с небрежной щетиной и романтически поглядывали на проходящих женщин. У меня тоже была небрежная щетина, но помятый вид не позволял никуда поглядывать. Я быстро что-то сжевал, выпил бокал вина и пошел смотреть на фонтан со львами. Около фонтана стоял мужчина в ярко-синем пиджаке с меховым воротником. Если бы не маленькие, близко посаженные глазки, он бы выглядел импозантно. Мужчина был зол, несмотря на свой шикарный наряд. Он звонил по телефону и явно слышал не то, что ему бы хотелось. Потом он яростно выключил телефон и быстро ушел.
Понимаю его девушку. Я бы тоже не пришел к нему.
На солнце я начал дремать, но меня разбудили колокола собора. Сначала они громко бухали, а потом заиграли нечто среднее между Интернационалом и похоронным маршем Шопена.
Это днем так, проворчал внутренний голос. А что будет ночью? Ведь квартира в двух шагах отсюда.
Зато тут рядом жил Атос, ответил я внутреннему голосу. А он не стал бы жить в плохом месте.
Припекало. Я достал планшет и посмотрел, где находится кулинария, рекомендованная мне женой.
Там все вкусно, сказала она. Купишь себе нормальной еды не все же тебе по ресторанам ходить. Надо о душе и культуре иногда думать.
Кулинария оказалась итальянской с продавщицей ослепительно-телесной красоты.
Вы говорите по-английски? спросил я.
Нет, месье, сказала ослепительная.
А по-русски, по-немецки?
Месье, я из Сицилии. Я и по-французски плохо говорю.
Это было сказано по-французски, но я догадался.
Бонжорно, я жестами показал, что мне нужна бутылка вина и понемножку из всех лотков, что стояли на витрине.
Прего месье, улыбнулась сицилианка, вручив мне неподъемную сумку.
По дороге домой я задержался около витрины книжного магазина, где увидел книгу «Геометрия и диоптрии в классическом исламе». Книга стоила 60 евро. Не купил, хотя было интересно. Особенно про диоптрии.
Через двадцать минут я поднимался по винтовой лестнице трехсотлетнего дома, где была моя квартира. Главная комната уютно-средних размеров, с темными балками на потолке и с абсолютно безвкусным ковром на полу. Два огромных окна были стыдливо прикрыты шторами, скрывавшими вид на оцинкованные крыши каких-то сараев. Стол, пришедший из времен взятия Бастилии, скрипел от одного моего взгляда. Сначала было тихо, но потом на кухне взревела стирально-сушильная машина.
Чертов мальчонка, проворчал я и стал нажимать все кнопки на панели управления. Машина как-то странно скрипнула и замолкла. Тут же зазвонили колокола собора.
А хлеб-то мы не купили! злорадно хихикнул внутренний голос.
Будем худеть, сказал я и стал расставлять на столе коробочки из итальянской кулинарии и открывать белое вино с таинственным названием Cantina Zaсcagnini.
Еда оказалась очень знакомой и напомнила мне Сицилию. Там, в одном городке я заблудился и спросил прохожего, как мне отсюда выбраться.
Езжайте за мной, сказал прохожий и побежал по улицам, показывая дорогу.
Хорошие люди живут в Сицилии, ностальгически вздохнул я.
Все равно за хлебом иди, проворчал внутренний голос. И за пирожными!
Я отложил вилку и вышел на улицу. Вход во дворик моего дома красная бронированная дверь с магнитным замком. Ориентир справа витрина с ботинками. После стакана Cantina Zaсcagnini это стало важно.
После ботинок направо, сказал я внутреннему голосу. Запомнил?
Хемингуэй был умный, вздохнул он в ответ. Его дом во Флориде находился около маяка, к нему легко было найти дорогу даже после двух бутылок. А тут ботинки в каждой второй витрине.
Как в Париже купить хлеб
Темнело. Все ближайшие улицы превратились в один сплошной ресторан. Я пробирался между столиков, за которыми сидели молчаливые пары и что-то жевали. Возникло чувство, что в моем шестом околотке людей дома не кормили. Через пару кварталов я понял, что сделал ошибку, не взяв с собой навигатор. Средневековые улицы пересекались под самыми немыслимыми углами. Идешь по одной улице и плавно попадаешь на другую. Пытаешься вернуться и попадаешь на третью, где так же в темноте за столиками сидят жующие люди. Я стал поглядывать на названия улиц, стараясь не ходить дважды по одной и той же.
Rue de Buci 12 прочитал я на табличке. Опа! А ведь тут Сергей Эфрон, муж Цветаевой, на втором этаже вербовал шпионов.
А дальше дом, где жил Сенкевич, подсказал внутренний голос. И недалеко улица, где квартира Жерара Филипа. И Гильотен, изобретатель гильотины, жил в этом районе. В общем, тут много знаменитостей проживали. А теперь мы тут живем.