С трудом подавляя свою грусть, она приехала в офис. С самого порога девушку встретили с шарами, цветами и тортом. Охранник и менеджер с соседнего отдела перехватили её пакеты, и вся команда сотрудников слаженно отправилась в столовую пить чай и продолжать поздравления. Она любила свой дружный коллектив, здесь все относились к ней хорошо, так же и она спешила всегда всем помочь.
Радоваться не получалось, от натянутой улыбки сводило скулы, отвечала невпопад, автоматически смеялась над юмористическими поздравлениями, а в горле стоял ком. И сложнее всего было не расплакаться, когда кто-то спрашивал о муже и о его, наверняка, незабываемом поздравлении.
Искренние же слова коллег превратились в испытание, которое, казалось, никогда не закончится. Уже в кабинете, оставшись одна, выжатая эмоционально девушка рухнула в кресло. Проверив ещё раз вызовы и сообщения в телефоне, она заплакала от жалости к себе и обиды на мужа. В приоткрытую дверь с бумагами на подпись зашла Полина из рекламного отдела.
Это была самая тактичная девушка из всех, с кем довелось Милане общаться за всю свою жизнь. И её тактичность проявлялась не в строгом следовании моральным нормам, чопорности и безразличии, а в готовности всегда поддержать и словом, и делом, но только тогда, когда её об этом попросят. Поля никогда не лезла в душу человеку. И коллеги её называли внештатным психологом.
Полина была замужем, но детей у них с мужем не было не получалось. Она очень много времени посвящала чтению книг и духовным практикам, она была тем самым колодцем, из которого хотелось испить студеной воды, когда жгло всё естество от непонимания, обид и несправедливости. Никогда не кичилась своими результатами, не лезла на передовую с предложениями, спокойно и с принятием относилась ко всем изменениям. Многие доверяли ей свои самые сокровенные разговоры, иногда, очень редко, она рассказывала что-то о себе, чем, не желая того, вызывала зависть:
«Тебе просто повезло с мужем,» говорили ей коллеги.
А дело было в том, что Полина просто никогда не жаловалась, о муже говорила исключительно в положительном ключе, но не для того, чтобы похвастаться, а потому что понимала, что она выбрала себе такого человека, живет с ним и любит его, а значит ей нужно учиться его принимать и понимать, поэтому всегда старалась делать акцент только на его хороших качествах, замечать и благодарить его за самые незначительные мелочи. Не все могли осмыслить эту позицию, и многим казалось, что девушка живёт в какой-то параллельной реальности.
Внешне Полина выглядела очень юной, несмотря на то, что ей было уже около тридцати. Стройная, невысокого роста, с густыми тёмными волосами до плеч, которые чаще всего она собирала в хвост, за счёт чего выглядела ещё моложе. Чёткие брови, большие открытые глаза в обрамлении длинных пушистых ресниц делали её лицо выразительным даже без макияжа. Наверное, поэтому она очень редко красилась, лишь иногда освежая губы сочным блеском.
Они были похожи с Миланой внешне: ростом, фигурой, длиной и даже цветом волос. Только, в отличие от Полли, Милане нужно было краситься ярче, чтобы подчеркнуть свою природную красоту, иначе вид у неё был достаточно болезненный. И так как она делала макияж крайне редко, коллеги часто интересовались её здоровьем.
Отличались девушки ещё и внутренним состоянием, отражённом в глазах. Полина жила с неисцелённой болью в Душе, это чувствовалось, и можно было разглядеть эту боль, если она откроется в разговоре чуть больше, чем обычно, но, тем не менее, она всегда старалась смещать фокус на позитив, генерировать внутренний свет и заряжать им окружающих.
Милана же чаще всего ходила мрачнее тучи, в состоянии жертвы, не принимая свою жизнь, и не понимая, почему у неё всё происходит наперекосяк. Работа не приносила ей удовлетворения, девушка теряла энергию, зарываясь в бумагах и цифрах, с каждым днём всё больше понимая, что выбор, сделанный в пользу этой профессии, был ошибкой. И она не принимала этот опыт, обесценивая этим свой путь, а лишь сожалела об упущенных возможностях, потраченном времени, ещё больше уходя в негатив и самобичевание.
Её устраивала зарплата, отношение начальства и тот авторитет, что давала ей её должность. Всё это в совокупности создавало иллюзию её ценности и значимости, которой внутри не было совершенно. Девушка держалась за эту работу, потому что прежде не пробовала себя ни в чём другом, и считала непозволительной роскошью променять стабильную высокооплачиваемую работу на то, что ей может ещё и не понравиться. Милана не представляла, как можно быть в постоянном поиске работы по душе. Глядя на своих самых близких людей, она ставила их себе в пример и была убеждена на одном месте нужно отработать всю жизнь, заработать себе достойную пенсию, а там уже можно и «жить начинать».
Полина тихонечко положила бумаги на стол и на секунду остановилась, чтобы понять, требуется ли её помощь. Милана, всхлипывая, попросила её закрыть дверь на ключ и остаться. Ей было просто необходимо выговориться. Она всегда чувствовала, что может довериться этой чудесной открытой девушке, но слишком не хотелось терять свой авторитет хотя бы даже перед одним человеком в коллективе.
Милана уже несколько лет была в браке. Для многих они с Николаем были идеальной семьей. У них были дружеские отношения, большая уютная двухуровневая квартира, у каждого по достойному авто, стабильная работа, поездки на отдых раз в год. Детей они пока не хотели и даже не поднимали эту тему, просто предохранялись по привычке, как в самом начале отношений. Но романтики давно не стало, быт и телевизор поглотили обоих.
Милана достала фотографию из кошелька, где они, ещё совсем юные, стоят в обнимку: Коля стройный, статный парень, с широкой улыбкой и горящими голубыми глазами, в самой модной в то время одежде. Он был по уши влюблён в щекастую девчонку, а та недоумевала, как такой красавчик смог обратить на неё внимание. Он же просто схватил её в охапку, как добродушный медведь Балу, зная, что никогда и никому не отдаст свою девочку.
Глядя на эту фотографию, Мила рассказывала Полине, что тогда она не верила своему счастью. За ним бегали все девчонки, он мог крутить интрижки с несколькими одновременно, умыкал их у других ребят, развлекался и ни к кому не привязывался. Как уже потом он сам рассказывал ей, многие девчонки обозлились на Милану, когда поняли, что он влюбился по-настоящему, что боготворит Милу, пылинки с неё сдувает, чего никогда не было в отношениях с другими.
Она ужасно боялась его потерять. В первые же дни их зарождавшихся отношений она мысленно вышла за него замуж и нарожала кучу детей. Самооценка Миланы была ниже плинтуса, как, впрочем, и сейчас, а желающих отхватить такой лакомый кусок и увести Колю у неё было предостаточно. Поэтому очень быстро счастье и радость сменились страхом и тотальным контролем. Милана звонила ему несколько раз в день, и они часами разговаривали, она подарила ему телефон, сама пополняла баланс. Только сейчас Милана призналась, что, скорее всего, делала она это для того, чтобы держать его под контролем, зная, раз он говорит с ней по телефону, значит, он в этот момент не с какой-нибудь из своих бывших красоток.
Во время своего рассказа она начала осознавать, что непринуждённости в их отношениях не было с самого начала. Бесшабашный и лёгкий на подъём, во многом безответственный и по-детски непосредственный Коля, в которого она влюбилась, буквально на глазах превращался в скованного, безразличного, убегающего в работу и алкоголь среднестатистического мужа.
При всём при этом безответственность, инфантильность, выражающаяся в нежелании быть ответственным за принятие каких-либо важных семейных решений, остались ещё с того времени, и это тоже было на руку Милане, ведь в этом случае всё было под её контролем, но, тем не менее, это же и раздражало в нём больше всего. Ушли его лёгкость и позитив, но взрослее, как представлялось это Милане, он от этого не стал. И не оправдывал её ожиданий. Не становился тем, каким ей хотелось его видеть. В чём-то растеряв себя, он по-прежнему оставался собой. Иногда забывчивым, часто не обращающим внимание на какие-то мелочи. Он не думал о том, какие отношения ему хотелось видеть в своей семье, может быть, потому, что он в силу своей мужской природы не задумывался об этом, а может быть, потому, что слишком рано женился, не разобравшись, чего он в целом хотел от жизни.
Все эти размышления лишь привели к тому, что Милана выговорилась и перестала плакать, но обида так и не ушла. Она вспомнила праздники, на которые она ждала от него внимания, но он ничего не дарил ей, аргументируя это тем, что подарок должен быть дорогим и солидным, что ему стыдно дарить какие-то побрякушки или цветочки, а возможности подарить что-то дорогое пока нет. Он не понимал, как можно радоваться шоколадке или, к примеру, варежкам, подаренным своевременно. По его мнению, хороший подарок это машина, телефон последней марки, золото, часы, шуба, путевка или что-то подобное.
Милана же постоянно делала ему разные подарки: упахивалась в приготовлениях романтического ужина, бегала по всему городу в поисках презента, упаковывала его необычным образом, договаривалась с его друзьями, чтобы сделать ему сюрприз. И почему-то никогда не видела особой радости. Или ждала определенной реакции. Да и взамен ждала того же самого. А он даже и не думал об этом.