Шёл день за днём, неделя за неделей, и вот уже май на календаре. Прошёл месяц, как я познакомился с Женей. Мы очень часто гуляли, переписывались, она была у меня в гостях, мы смотрели фильмы и целовались на кровати старшей сестры (из нас двоих лишь у неё в комнате стоял телевизор). А я так и не вспомнил, где мог видеть её раньше. Да в этом и не было необходимости. Я был счастлив.
Однажды, провожая Женю на остановку, мы встретили Пашу. Мы поздоровались, обнялись, я познакомил Женю с Пашей, он был немного удивлён, но учтиво сжав губы в тонкую полоску, кивнул. Она вела себя как всегда уверенно и задорно, будто, как и я, всю жизнь была знакома с Павлом. Я увидел у Паши футбольный мяч, пообещал прийти во двор поиграть и мы разошлись. При всём нашем редком общении, я был очень рад увидеть его. Во мне снова заиграло то детское ребячество, что кипело до встречи с Женей. Провожая Женю на автобус, я обнял её, затем взял её голову обеими руками и поцеловал в лоб (мне казалось это очень милым). Она прошептала, что любит меня, и я растаял, сказав: «Девушка, я вас не знаю». Она засмеялась, я обнял её ещё сильней, вдыхая запах пшеничных волос. Потом подъехал её автобус (триста двенадцатый, как сейчас помню), она освободилась из объятий и пошла в его сторону. И вдруг в моей голове неожиданным образом родился вопрос:
Чем будешь заниматься, когда приедешь?
Пока не знаю, наверное, буду вышивать крестиком, сказала она и громко засмеялась, уходя вдаль автобуса.
Я проводил взглядом уезжающий автобус и направился к дому. В футбол я, естественно, играть не пошёл. Нужно было сделать дела по дому.
Вечером мой телефон молчал, и в соц. сетях была кромешная тишина. Наверное, утомилась и уснула, подумал я и тоже лёг спать.
На следующее утро в школьном автобусе не оказалось Жени, меня это очень насторожило, зато там был Павлик. Он своей привычной доброй улыбкой пригласил меня сесть рядом. Я сел на пустое соседнее кресло, и как раньше мы стали болтать и смеяться. Он был единственным, кто за всё это время не отвернулся от меня, не сказал, что я дебил и бегаю за девчонкой. Он как прежде был вежлив и приветлив. В глубине души мне казалось, что он понимает меня без слов, но нотки недосказанности витали в воздухе. Такого человека, как он, мне совершенно не хотелось отталкивать от себя. Весь оставшийся день я провел вместе с Павликом, иногда отвлекаясь на написание сообщений и звонки Жене. Но её не было в сети, да и трубку она не брала. Я долго этим ломал себе голову, пока ни оказался на набережной, смотря далеко вдаль, и ни опустошал одну-две бутылки пива в компании Паши.
Мы не были примерными детьми обычная дворовая шпона. Что с нас взять? Мы никогда не стремились наверх, особенно я, у меня всегда всё было, есть и будет. А вот Паша Никогда (особенно в пятнадцать) не думал, чем он занимает свою голову, чем грезит и чего хочет. Наверное, мы всегда так поступаем, подростки. Хотя, что сваливать ответственность на собственное поколение и возрастную категорию? Я был таким. Был жутким эгоистом. Все мои знакомые ничем не грезили и ничего не хотели, кроме как получать бабки с небес и на вписках тащить прыщавых, уродливо и обильно накрашенных с толстыми ляжками девок в кровать. Все они фанаты футбольных клубов, вышибалы, компьютерные задроты, сидевшие по малолетке и просто мерзкие типы. Паша был белой вороной среди них. Молчаливый начитанный интеллигент из порядочной семьи. Что он забыл в нашей компании? Я и сам не знаю. Но рядом с ним проступала какая-то уютная атмосфера. Мы могли часами проводить время вместе, что-то обсуждать или просто молчать, попивая пиво.