В книге «По призыву Родины» так рассказывается об обстоятельствах его гибели:
«В ночь на 19 января Потапов с группой разведчиков выдвинулся на передний край с тем, чтобы уточнить расположение огневых точек противника. В ходе тщательного наблюдения вражеские огневые точки были нанесены на оперативную карту. Но противник обнаружил разведку и обстрелял ее. Два разведчика были ранены, получил ранение и А.Я. Потапов небольшой осколок разорвавшейся вблизи мины попал ему в грудь.
Потапов был доставлен в госпиталь, он умер от ранения 20 января[8] 1942 г.»[9].
Заинтересовавшись трагической судьбой полковника А.Я. Потапова, автор книги с помощью сотрудника Наро-Фоминского историко-краеведческого музея Г.В. Понамарева обнаружил письмо, написанное уже после войны его женой Галиной Михайловной, а также выписку о награждении Андриана Яковлевича орденом Красного Знамени. Ниже приведены строки из него, рассказывающие о том, как война навсегда разлучила их:
«Мы жили в городе Рогачеве Гомельской области. В 1941 году А.Я. Потапова вызвали на переподготовку в г. Солнечногорск, там его и застала война, а я осталась в Рогачеве с 3 маленькими детьми. Мне удалось эвакуироваться на Урал, но сведений о местонахождении мужа я не имела до самой его смерти. Писала всюду и даже в редакцию газеты «Извести», и всюду был ответ, что местонахождение А.Я. Потапова неизвестно.
После его смерти я получила сообщение, что он умер от ран. Так мы больше никогда и не встретились
Высылаю справку о его награждении, которую я получила в начале 1943 года»[10].
Полковник А.Я. Потапов похоронен в братской могиле воинов 33-й армии в самом центре города Верея.
Солдатские и офицерские матери и жены, сколько им пришлось пережить за годы войны, а ведь миллионы из них так и не дождались домой своих детей и мужей!
Говоря о подвиге воинов Красной Армии в годы Великой Отечественной войны, мы обязаны всегда помнить и о мирном населении, которому сполна пришлось испытать все ужасы этой войны. По данным официальных источников, наша Родина потеряла в годы войны 26,6 млн человек. Общие безвозвратные потери Красной Армии и Военно-морского флота на советско-германском фронте и в войне с Японией составляют 11 944 100 человек, остальные потери, более 14,6 млн человек, приходятся на мирное население[11].
Немецко-фашистские захватчики не щадили ни женщин, ни стариков, ни детей. Большие потери среди мирных жителей понес и Наро-Фоминский район.
Весь день 18 января 1941 года части 222-й, 110-й, 113-й стрелковых и 1-й гвардейской мотострелковой дивизий вели бой в районе Вереи и ее окрестностей. Исключение составляла лишь 93-я сд, которая в это время сражалась с врагом за населенные пункты Никольское и Левино, расположенные значительно южнее Вереи и находившиеся в указанной для 33-й армии полосе наступления на Вязьму.
Бой за Верею продолжал носить ожесточенный и кровопролитный характер и в прямом смысле слова велся за каждый дом, за каждое строение. Несмотря на большие потери, инициатива постепенно начала переходить к нашим частям. Командование 20-го армейского корпуса противника понимало, что удержать город в своих руках не удастся, да оно и не планировало этого делать, поскольку в это время войска центрального участка группы армии «Центр» планомерно осуществляли отход на Шанскую позицию.
Понимая, что взятие Вереи дело ближайших часов, генерал Ефремов принял решение вслед за 93-й сд, уже начавшей выдвижение в указанном командующем фронтом направлении, направить вслед за ней 338-ю сд (без 1138-го сп) и 1-ю гв. мсд. Командарм уточнил задачи командирам 222-й, 110-й и 113-й сд по разгрому врага в районе Вереи, одновременно приказав полковникам Кучиневу и Иовлеву по мере возможности вывести части дивизий из боя, сосредоточив их юго-западнее Вереи. После непродолжительной подготовки и отдыха, уничтожить противника в районе Василево, Паново, Горки и начать выдвижение в направлении Вязьмы.
Решение командарма было вполне обоснованным и соответствовало сложившейся к тому времени обстановке, правда, сроки, указанные дивизиям для выхода на определенные им рубежи были явно невыполнимыми. Вечером командиры всех соединений получили следующее боевое распоряжение:
«БОЕВОЕ РАСПОРЯЖЕНИЕ 024
ШТАРМ 33 18.1.42 20.10
1. Окончательный разгром ВЕРЕЙСКОЙ группировки противника сильно затянулся.
2. В целях быстрейшей ликвидации противника в р-не ВЕРЕЯ и успешного выполнения моего приказа 021 от 17.1
Решение командарма было вполне обоснованным и соответствовало сложившейся к тому времени обстановке, правда, сроки, указанные дивизиям для выхода на определенные им рубежи были явно невыполнимыми. Вечером командиры всех соединений получили следующее боевое распоряжение:
«БОЕВОЕ РАСПОРЯЖЕНИЕ 024
ШТАРМ 33 18.1.42 20.10
1. Окончательный разгром ВЕРЕЙСКОЙ группировки противника сильно затянулся.
2. В целях быстрейшей ликвидации противника в р-не ВЕРЕЯ и успешного выполнения моего приказа 021 от 17.1
ПРИКАЗЫВАЮ:
А) 222, 110 и 113 СД с 1138 СП в полном взаимодействии уничтожить противника в р-не ВЕРЕЯ, овладеть городом и к исходу 19.1 выйти:
222 СД р-н КУЛАКОВО, КУРЛОВО, РАТОВО.
110 СД ФЕДЮШКИНО, НОВ. ЗЫБИНКА, КАМЕНКА.
113 СД ВАСИЛЕВО, ПАНОВО, ЯСТРЕБОВО.
В дальнейшем выполнять мой приказ 021.
Б) 1 ГВ. МСД немедленно повернуть дивизию на запад и во взаимодействии с 338 СД, уничтожив противника в р-не ВАСИЛЕВО, ПАНОВО, ГОРКИ, наступать в направлении НОВО-АЛЕКСАНДРОВКА, выполняя приказ 021.
Принять меры обеспечения частей боеприпасами и продовольствием.
В) 338 СД, передав 1138 СП в оперативное подчинение ком. 113 СД, совместными действиями с 1 ГВ. МСД, уничтожив противника в р-не ПАНОВО, ГОРКИ, к исходу 19.1 выйти в р-н КРЕМЕНСКОЕ, ТРОИЦКОЕ, ДЫЛДИНО. В дальнейшем выполнять мой приказ 021.
Г) 93 СД к исходу 19.1 сосредоточиться в р-не ГОРКИ, ЖИХАРЕВО, СВЕРДЛОВО и с подходом частей 1 ГВ. МСД на рубеж НИКИТСКОЕ, ЛЬВОВО, во взаимодействии с ней продолжать выполнение приказа 021.
3. В целях ускорения продвижения частей на запад принять меры использования всего авто- и гужевого транспорта под перевозку людей.
ЕФРЕМОВ»[12].
О принятом решении генерал М.Г. Ефремов проинформировал командующего Западным фронтом генерала Г.К. Жукова.
Сдерживая натиск наших частей и соединений, противник продолжал последовательно отводить свои войска на рубеж реки Шаня.
Из боевого приказа командира 258-й пд противника:
«Враг сосредоточил основную часть своих сил южнее Вереи с целью продолжить наступление в западном, северо-западном и северном направлениях. Новых дивизий не замечено, однако возможно, что имеющиеся дивизии постоянно пополняются свежими силами. Следует ожидать продолжения стягивания дополнительных сил в западном направлении к правому флангу корпуса
20-й АК намерен опередить противника и достичь шанской позиции, подготовленной строительными подразделениями, по-возможности, без промежуточных остановок. Для этого основная часть дивизий снимется с протвинской позиции уже с наступлением сумерек 18 января»[13].
Положение неприятеля было непростым. Понеся большие потери, враг из последних сил сдерживал натиск наших наступающих частей. Что говорить о солдатах и офицерах, если из строя один за другим выходили его генералы. Неделю назад хватил паралич командира 183-й пехотной дивизии генерал-майора Штемпеля. Командование дивизией перешло к командиру 351-го пехотного полка полковнику Шиллингу. Произошли изменения и в 258-й пд, где вместо генерал-майора Пфлаума, с которым произошел сердечный приступ, в командование вступил полковник Хекер, бывший до этого командиром 487-го пп 267-й пд[14].
Уже ночью 19 января 1942 года была получена шифротелеграмма штаба Западного фронта за 26/оп, в которой сообщалось:
«Ваш план дальнейших действий комфронта утвержден со следующими поправками:
1. 93 СД направить в район ТЕМКИНО. Переброску дивизии ускорить автотранспортом.
2. 113 СД в район ИЗНОСКИ.
3. 160 СД передать в Ваше подчинение и направить в район МОЧАЛЬНИКИ, НЕКРАСОВО, ВОДИЦКОЕ.
5. 110 СД задержать в Вашем резерве, где она будет укомплектоваться.
6. Иметь в виду, что в районе ЗНАМЕНКА, ЖЕЛАНИЕ, ДОБРАЯ высажен наш авиадесант 2000 человек.
7. Успех Ваших действий зависит от быстроты маневра».
Как видно из содержания этой шифротелеграммы, штаб фронта не собирался принимать активного участия в операции по взятию Вязьмы, которая была абсолютно не под силу немногочисленной 33-й армии, даже учитывая, что южнее Вязьмы уже действовал 1-й гв. кк и десантировались части 4-го вдк, а с севера выдвигались войска генерала Конева.
Командующий фронтом генерал Жуков ограничился уточнением задач для дивизий, в то же время не уточнив даже мероприятий по прикрытию войск армии авиацией фронта, а самое главное, не определив, какими силами осуществлять прикрытие открытых флангов, протяженность которых с каждым пройденным километром удваивалась. Опасность заключалась не только в возможности нанесения удара противника по флангам армии, но и в то, что, если везде оставлять войска для прикрытия опасных участков, можно было оказаться у Вязьмы с одним стрелковым батальоном. Командующего фронтом абсолютно не интересовала эта проблема главное было успеть к Вязьме раньше генерала Конева!