Занзибарские командиры и советские военспецы на плацу лагеря Чуквани. Автор справа от фоторепортера (светлые брюки, рубашка навыпуск).
Через некоторое время Виктор Михайлович подозвал меня: «Олег, надо сходить к ним. О чем они там говорят? Попробуйте послушать». Не спеша, делая вид, что прогуливаюсь, сделал несколько шагов в сторону китайской группы. Моя «прогулка» не осталась незамеченной, кое-кто стал оборачиваться в мою сторону видимо, я был плохим актером.
Подойдя еще ближе, услышал: «Mzungu anakaribia» («Белый приближается») сказал негромко один из занзибарских офицеров, что стоял рядом с китайцами. И все они разом замолчали, всякие разговоры в их группе прекратились. Мне ничего не оставалось, как ретироваться. Чувствуя, что за мной продолжают наблюдать, шел к нашей группе, «не поспешая». В голове промелькнуло: «А вдруг они догадались, что я их слышал?»
Эта фраза «Белый (mzungu) приближается» меня поразила! Для занзибарцев, оказывается, я был вовсе не русский (суах. mrusi) или советский (msoviet), для них все равно оставался «белым»! Не сомневаюсь, что и между собой занзибарские военные нас так и называли «wazungu» («белые»).
* * *
Небольшое отступление. Я не филолог-языковед, а историк-африканист, практиковавший (и практикующий) суахили. Хотел бы поделиться некоторым мыслями, быть может, небесспорными, но имеющими прямое отношение к тому, о чем уже рассказал, а шире к тогдашним советско-занзибарским отношениям.
Mzungu это собирательное значение «европеец» на суахили. Так трактуют все известные словари языка суахили, включая танзанийский «Kamusi ya Kiswahili Sanifu» («Толковый суахили-суахили словарь») первый такого рода, изданный в 1981 году Институтом изучения суахили Дар-эс-Саламского университета. И советские «Кamusi ya Kiswahili-Kirusi» («Суахили-русский словарь») (1961 г., 18 000 слов), о котором уже упоминал, и его новое издание 1987 года (ок. 30 000 слов). Среди авторов последнего Н.В.Громова, Н.Г.Фёдорова. И Володя Макаренко сокурсник по группе суахили (скончался в 2002 году, это была первая потеря среди нас).
В том же значении «mzungu» указан и в «Русско-суахили словаре» (М., 1996, ок. 30 000 слов). Один из его составителей Саша Довженко (пожалуй, лучший тогда «суахилист» в СССР). Он подарил мне экземпляр этого словаря с автографом «с простым напоминанием о том, как молоды мы были! 26.9.2002» в день моего 60-летия.
Но я вспомнил, что рассказывал о «mzungu» нам в ИВЯ на уроках «разговорного суахили» Хассан, племянник последнего занзибарского султана, «носитель» языка. По его словам, «mzungu» называли не всякого белого (к тому же, в суахили есть «mweupe» букв. «белый человек»). «Mzungu» относилось, прежде всего, к тем «белым», которые когда-то колонизировали Восточную Африку, фактически и султанат Занзибар, бывший британским протекторатом с конца XIX века и вплоть до декабря 1963 года, когда он обрел политическую независимость. И в этом значении, с явным негативным оттенком, это слово укоренилось в сознании африканцев. Не сомневаюсь: меня назвали «mzungu» именно в этом смысле.
Позволю себе высказать еще одно соображение об этимологии этого слова.
Не является ли «mzungu» производным от глагола «zunguka»? (выделено мною. О.Т.). В переводе одно из значений «ходить вокруг», «обходить». А чем занимались в Африке европейцы-первопроходцы? Они «ходили» и «обходили», а за ними колонизаторы делали то же самое (!), завладевая той или иной территорией. На мой взгляд, такое происхождение слова «мзунгу» имеет право на существование.
Добавлю. Как говорила мне Нелли Владимировна. Громова, в Танзании есть такая легенда, или притча: когда-то, впервые увидев белого человека, местные жители воскликнули: «Mzungu!» («чудо», одно из значений этого слова. О.Т.), а потом белых стало так много, что они стали говорить: «Walituzunguka!» («Они нас окружили!»).
* * *
К несостоявшейся «прогулке». Ход моих мыслей был примерно такой: «Что же получается? Мы русские, советские, никаких колоний не имели, приехали помогать, и меня/нас называют белыми, как когда-то колонизаторов?!»
* * *
К несостоявшейся «прогулке». Ход моих мыслей был примерно такой: «Что же получается? Мы русские, советские, никаких колоний не имели, приехали помогать, и меня/нас называют белыми, как когда-то колонизаторов?!»
Об услышанном я доложил Григорьеву, поделился с ним и своими догадками. Но не сразу китайцам с занзибарцами хотел показать, что не расслышал сказанное в мой адрес, поэтому лишь какое-то время спустя направился к своему начальнику. Григорьев, несколько озадаченный, переспросил: «Выходит, нас здесь русскими или советскими не называют, а называют белыми?! Нехорошо!» Наверняка начальник нашей группы сообщил об этом «наверх», в Москву.
Не всё так просто складывалось для нас на революционном острове
* * *
17 февраля. Закончилось пребывание наших делегаций. Это означало работу, работу и еще раз работу. Но с каким удовольствием и старанием я делал её! Собственными глазами видел, как устанавливались дружеские отношения, как росло взаимопонимание, налаживались нужные контакты
Завтра выступлю на суахили с докладом для солдат в Чуквани о 48-й годовщине Сов. Армии.
Вчера вечером прием у президента Каруме, частный, неофициальный, длился 40 минут, были Тулаев и я. Беседовали дружески, вообще к нам Каруме хорошо относится.
А поутру ездил с Димой в северный район страны (Мкокотони), на митинг. Жители собрались как на праздник нарядно одетые, веселые и оживленные. Нас, представленных как «Ujumbe kutoka Urusi» («Делегация из России»), встретили, я бы сказал, очень одобрительно долгим рукоплесканием вперемежку с криками, точнее, «улюлюканьем» (что трудно передать словами это надо слышать!) голосистых занзибарок. Что на Тулаева произвело большое впечатление.
Выступавших было немного. «Ораторами» оказались местные партийные и молодежные активисты, среди них бойкая девушка. В нашу честь устроили «прием»: под навесом у домика партийного отделения на широченной подстилке гора (без преувеличения!), плова. На земле вокруг нее циновки, на которые и усаживаются гости. Все ели руками, я тоже. Плов понравился вкусный, аппетитный. Настоящий!
Любопытно, что перед трапезой и после неё «обслуга», вооружившись кувшинами с водой, полотенцами и тазиками, обходила гостей, предлагая умыть руки.
23 февраля. (На приеме в нашем консульстве по случаю Дня Советской Армии) Я находился у стола, где расположились члены правительства. Володя сидел рядом с президентом. Консул Карлов выступил с речью, и Володя переводил на суахили; потом Каруме, и Володя переводил на русский. Когда Каруме выходил из-за стола для выступления, он чуть ли не обнял Вовку, мол, «пойдем, переведёшь». Конечно, мой друг переводил без сучка и задоринки
8 марта. Сегодня, воспользовавшись свободным днем (все-таки советский праздник), отправились в архив поработать. Взялся за ознакомление с подшивкой «Kweupe» за 1964 год, а Вова с подшивками других газет. Для меня «Kweupe» интересна тем, что первый ее номер вышел через 5 дней после революции, она правительственная, и в ней неплохая информация о событиях первого года после революции. Вроде бы договорился, что с субботы до понедельника буду брать подшивку домой
22 марта. По субботам и воскресеньям обычно сижу дома и обрабатываю «Kweupe». Материал уникальный, в других газетах и местных, и зарубежных информации о Занзибаре кот наплакал. Пока лишь собираю материал, а обрабатывать буду дома. Очевидно, это и будет темой моей дипломной работы (так оно и вышло).
Дома печатал, а не писал от руки. Вова «раскопал» где-то машинку с очень красивым шрифтом, одно удовольствие печатать
31 марта. Вчера в 4 часа дня поехал с вице-консулом Чиркиным на самый южный конец острова в местечко Макундучи, где устроили просмотр нашего фильма «Крушение эмирата» и двух киножурналов на суахили. В поселке электричества нет, и показывали фильм с кинопередвижки.
Народу собралось уйма. Дети устроились прямо перед экраном белым полотнищем, привязанным к пальмам, а взрослые сзади. Перед началом рассказал вкратце о содержании картины, и когда упомянул об эмире и революции, свергнувшей его, раздались бурные аплодисменты. Вернулись домой поздно, в 11-м часу
Не только о суахили