mm
От Киева до Одессы 464 километра. Где-то посередине этой трассы находится город Умань, от которого идет ответвление на Крым
Умань это развилка, где можно повернуть и на Севастополь, и на Одессу
mm
Затумань затумань
Затуманились глаза!
Начина, начина
Начинается война.
Разлива разлива
Разливается гроза
Ждёт она его три года
Да напрасно ждёт она
mm
Он дико хотел спать. Ничего больше в этой жизни он не хотел так сильно.
Но спать было нельзя.
Глаза слипались, но он разжимал веки руками, разминал их, тёр
Он играл текстами, параллельно пытаясь найти выход из окружающей его действительности.
Он смертельно хотел спать.
И если бы смерть не вилась так близко, он бы непременно заснул.
Смерть должна была наступить через четыре часа.
Он сидел запертым в странном здании.
Точнее в одной из комнат этого странноприимного дома.
Он был обязан найти выход и из этого безвыходного положения.
Его милый добрый охранник отправился поспать.
Сначала он долго заводил старый допотопный будильник.
Потом тщательно запирал дверь на ключ и на навесной замок и ещё на какую-то цепь.
Наконец, зевая, посоветовал:
И ты поспи. А то начнут резать тебе кожу на полоски, а ты ещё и не выспался
После чего, наконец, удалился на кухню, дверь которой была открыта в этот же самый коридорчик. И вскоре уже сладко похрапывал.
Таким образом представлялся мизерный шанс.
Что-то надо было сделать, но что?
Только теперь он сидел, курил сигарету, и размышлял о путях спасения.
Нужно было или порвать все цепи и разогнуть все решётки, но это могло разбудить охранника, и тогда не миновать больших неприятностей
Либо прорываться сквозь зарешеченные окна, или сквозь пол, или сквозь потолок
Впрочем, может быть, стоило поискать выход сквозь стену?
mm
Надвига Надвига
Надвигается проста
Наша песня не допета
Вновь за Родину, за Ста.
mm
Занимался рассвет.
Рассвет 21 сентября 1941 года.
Воздух был удивительно чист, прозрачен и свеж.
Всё происходящее казалось Августу Кляйсту просто нереальным.
Над полем боя вращалось в лучах восходящего солнца марево.
И всё это поле, усеянное остовами сгоревших машин и горами мёртвых тел, казалось алым от этого жуткого сочетания солнечного света, моря багровых пятен спекающейся крови и черных вкраплений горелой резины и плоти
Пирятин это имя города Август запомнит на всю жизнь
mm
Теоретически можно было поискать вход в подпол и выход из подпола наружу.
Ещё можно было предположить, что в брусовом устройстве стены есть слабое место вставочка из бруса, которая держится только мхом и нагель которой либо слишком короток, либо просто уже подгнил.
Он докурил сигарету и медленно двинулся вдоль стены, осторожно надавливая на побеленные брусья ладонями обеих рук. Минут через пятнадцать он обнаружил то, что искал. Вставка была искусно замаскирована. Но мастерам, строившим дом, не удалось обмануть его. Ведь когда-то он и сам строил так дома. Он начал медленно раскачивать вставку. И вдруг она подалась и вывалилась наружу почти без стука. И тут обнаружилось. Что под вставкой есть ещё одна, половинная и над ней тоже! Это было кем то заботливо приготовленное окно! Небольшое, но достаточное, чтобы пролезть в него. Раздумывать было некогда. К домику в подмосковном лесу подкрадывался рассвет. А с рассветом должны были появиться по его душу Исполнители.
Он выполз наружу. Затем не поленился вставить всё на место аккуратно и тихо. И метнулся в сосняк, рассыпая за собой содержимое остатков в пачке «Бонд» Через сорок минут он выбрался на оживлённую подмосковную автостраду и стал голосовать. Конечно в этом был некоторый риск по трассе могли ехать и Исполнители. Но его воодушевляли три надежды: во-первых он надеялся, что они его не знают, а потому и не узнают. Во-вторых по его расчетам они еще не могли появиться, было где-то около четырёх утра. И, в третьих ему казалось, что это не обязательно та самая трасса, по которой ни вообще должны были появиться. Минут через двадцать около него притормозил какой-то сердобольный автобус и взял до Москвы бесплатно. Едва они отъехали, как навстречу им попался тот самый четыреста шестьдесят девятый уазик с собачками, нарисованным на дверях и капоте. Который так ярко запомнился ему вчера у входа в этот такой приветливый с виду домик. Это ехали за ним!!
mm
И если есть те, что приходят к тебе,
Найдётся и тот, кто придёт за тобой
(Илья Валерьевич Кормильцев)
mm
Они тебя будут на полоски резать!
А жаль. Хорошие у тебя песни.
Но ты пойми отпущу я тебя, они порежут меня.
В этом нет ничего личного. Просто у меня выпало такое вот дежурство.
Сначала они дадут собачкам за тобой побегать. А потом потренируются в стрельбе по твоим рукам и ногам. Ну а потом каждый должен будет отрезать от тебя, ещё живого, полоску мяса, чтобы все были замазаны, чтобы все были этим повязаны. Их будет человек семь восемь Боевики. Им же надо где-то тренироваться. Вот на таких, как ты, они и упражняются.
mm
Он перебирал и перебирал в памяти все фразы своего незадачливого охранника, и всё ещё не верил своему спасению. Огромный мегаполис наваливался на него как новый день. Но, несмотря на чудовищную усталость, он совершенно не хотел спать. Теперь он хотел только одного. Выжить и отомстить.
mm
«А когда отгрохочет, когда отгорит и отплачется,
И когда наши кони устанут под нами скакать,
И когда наши девочки сменят шинели на платьица
Не забыть бы тогда! Не простить бы! И не потерять!»
(Владимир Семёнович Высоцкий)
БУДУ РАДОВАТЬСЯ!
Мне 62! Шестьдесят два с половиной года!
До точно «с половиной» три дня осталось.
16 июня сбудется.
Время самое для меня рискованное на другой стороне от Солнца.
Я это однажды подробно расписал!
Высоцкий Володя родился 25 января, а умер 25 июля!
Организм наш так устроен, что на другой стороне Солнца он наиболее ослаблен
А между тем я тут выяснил, что средняя продолжительность жизни в России у мужского пола 63 года!
То есть я как бы уже нажился.
Как бы уже и пора!
Вот и пенсии собираются подтянуть к этому сроку.
Тогда мужики в основном пенсий получать не будут!
Пока оформят, пока то да сё, а там уже и никаких расходов государству:
«Вот она была и нету!»
Так что не сегодня-завтра закроются мои глазоньки.
Сердечко встрепыхнётся последний раз и останутся только эти мои дурацкие тексты!
Да!
Мне 62!
А ведь жил же десятилетия под почтовым индексом: 620026!!!
Вот и открывается этот знак.
И стал я вспоминать, кого из великих Бог не наградил столь длительным пребыванием на планете.
Их оказалось так много и имена их столь значительны, что мне стало стыдно.
Ничего особенного я не сделал, чтобы вот так долго коптить небо.
Остаётся только одно.
Однажды моя внучка Марина собрала вкруг себя своих родных и близких а было ей годика три я сказала всем сесть на пол!
Расселись.
Сидят, молчат.
Она обводит всех внимательным педагогическим взглядом.
Наконец её спрашивают:
Мариночка! Вот мы все сидим! И что теперь будем делать?
И трехлетняя малышка отвечает:
Будем радоваться!
Вот и мне остаётся теперь только это: радоваться!
ВЕСНА ВОСЕМЬДЕСЯТ ВОСЬМОГО. СВЕРДЛОВСК. ПЛОТИНКА
После каждого нового митинга на Плотинке власти на том месте, где он проводился вместо плиточного покрытия устраивали клумбы! С надписью «по газонам не ходить».
Поэтому митинги всё время мигрировали по территории Плотинки.
«Мой» митинг
Настал день «моего» митинга. Его решили проводить напротив нового Цирка на том самом месте, где за тридцать лет до митинга я сорвался и вместе со сломанной веткой упал на железобетонное кольцо, каковыми выкладывают строящиеся вновь колодцы. Кольца стояли друг на друге, из ребра каждого вертикально торчала скоба из стального прута, за которую кольцо цепляли крюком подъёмного крана. Дерево было высоким и располагалось среди этих вот штабелей колец. Мы присмотрели себе роскошную толстую ветку и качались на ней над кольцами. В какой-то момент ветка беззвучно отделилась от стола и мы вместе полетели вниз. Я фактически сел на ребро кольца, и мой копчик пришелся на самую высокую часть скобы (благо, что гладкую!). Сначала я просто не мог дышать. Держался руками за шершавое железобетонное ребро и не понимал где я и что со мной. Потом каким-то чудом я спустился с «третьего» «этажа» на «второй», соседнюю пару колец, поставленных друг на друга всё это абсолютно безмолвно затем на «первый» «этаж» и, наконец рухнул на песок рядом Домой метров пятьсот я буквально полз на четвереньках. Младший брат следовал рядом, сопровождаемый еще парочкой «сорвиголов» из нашего двора на улице Карла Маркса 8. Вообще адрес у нас был такой: Карла Маркса 8 кв.8. То есть две восьмёрки присутствовали «пророчески» с самого начала. Я лечился от ушиба позвоночника три месяца. УВЧ, ванночки всякие, массажи, постельный режим Впрочем режим этот был мне прописан большую часть детства Еще раньше в возрасте пяти лет на этом же самом месте я едва не утонул в одном из рукавов Исети, во время коварного весеннего таяния снегов, когда встав вроде бы на безопасный сугроб вдруг вместе с ним оказался в узком, но глубоком и стремительном потоке Спасла меня осинка, лежавшая поперек рукавчика реки А близко было!