Стою. Каждые полчаса я меняю свои каракули. Но читают плохо. Обращений мало.
Но я терпелив. «Художественная резьба по вашим мозгам». Обращений мало три четыре за полчаса. Меняю текст. Я заметил, что слова «Ваш» и «Ваши» увеличивают число обращений с 12 до пяти-шести! Еще бы парочку-троечку таких же слов в союзники Уже потом, в век Интернета я смогу уверенно сказать: пиарятся совсем на других словах и образах. МаркетГрид специализируется на текстах типа: «Все в шоке!»
Но сейчас 1992-ой год. До стрельб на Центральном Московском полигоне ешё безумно далеко, и никто не знает, что будет дальше. Включаю слово «смерть». «Какой смертью Вы не умрёте в этом году?» Каждый второй тормозит и вчитывается. Смотрят на меня, потом на текст, снова на меня и бегут дальше. Я прорвался к тексту-ключу!!! Теперь предстоит выработать технологию превращения обращений в заказ.
Рубль это огромные деньги.
Выйдите на улицу и попробуйте заполучить один рубль с прохожего. Или доллар. Доллар это фантистически громадная сумма. В 1991-ом году за один доллар я доехал до Свердловска из Перми. Ровно за один доллар!! Несущая способность этой валюты не может не поражать. Велика несущая способность и у рубля. Так что можете проверить: попытайтесь добыть один рубль на улице. Из прохожих. Например попробуйте обмен.
Из четырёх способов обеспечения выживания, обнаруженных дотошными экономистами самодостаточность, отъём, обмен и попрошайничество рекомендую на себе испытать два: попрошайничество и обмен. Подчеркиваю: не обман рановидность отъёма а именно ОБМЕН. Предлагайте прохожим купить у вас какую-либо вещь или продукт.
Попрошайки на углах, самых, прошу заметить, «аппетитных» углах центральных кварталов больших городов, хорошо знают, что рубль или гривну бросают предельно редко. Что в основном народ щедр на «серебро» монетки весом в один и пять граммов копейка и пять копеек. Порой могут бросить и десятчик монетку жёлтого цвета. Этот маленький перезвон крошечных круглых слитков металла, эта «капельница» весьма рискованное предприятие. Если вы без рук или без ног, страдаете очевидными физическими или физиологическими недостатками и ваш реальный внешний вид вызывает ужас у вас есть небольшой шанс очень недолго «попастись» в этом «оазисе»Но вскоре вам объяснят, что тут имеются свои «правила» и собственники территории и вам придется львиную долю «выручки» отдавать кому-то с ногами и с руками, а иначе вас вежливо, но уж очень настойчиво попросят. Если же вы пытаетесь что-либо продавать, вас попросят гораздо быстрее и не совсем вежливо, а точнее совсем не вежливо. Если же вы займётесь тем, чем занимаюсь я исследованиями то очень скоро к вам начнут с невинным видом подходить «проверяющие». Помните! Встав в центре города вы попадаете под объективы множества глаз. Вы их не видите, а они вас видят! Они вычисляют вас почти мгновенно. И так как вы вторглись на «чужую территорию» вас начинают вытеснять. Поэтому среди прочих забот первостепенной является задача в максимально сжатые сроки объяснить «хозяевам», что:
а) я им не опасен
б) я не претендую на их доходы
в) я им не конкурент
г) я не от спецслужб
д) я здесь на крайне непродолжительное время и вскоре уйду сам
Если это удаётся, я могу работать спокойно.
Ко мне тут же теряют интерес.
Но если хоть один прохожий вдруг даст мне деньги, мною незамедлительно заинтересуются на полную катушку.
Если я совершил обмен, то я «отнял» тот самый рубль у «них», ибо всё превосходно контролируется, и ни одна копейка не должна пролететь мимо их карманов.
Вот и попробуйте заработать хотя бы один рубль, стоя на улице!
Помню в Перми мне нужно было прорваться в Свердловск, а деньги, как всегда, кончились.
И тут меня осенило, что я могу сочинять четверостишия и сонеты.
Я быстренько изготовил на обрубке найденной коричневой гофры останков коробки для продуктов объявление:
«Хотите поздравить кого-то стихами? Это ко мне!»,
Обрубок прицепил себе на спину и стал прогуливаться по улице скверу что напротив вокзала.
Денёк был погожий.
Обращения я всегда считаю.
Их было крайне мало.
А уж заказов не было и в помине.
Но я твёрдо решил отработать так три часа.
Вскоре ко мне подошёл наряд милиции.
Проверили документы благо с ними всё было в порядке и задали вопрос:
Денёк был погожий.
Обращения я всегда считаю.
Их было крайне мало.
А уж заказов не было и в помине.
Но я твёрдо решил отработать так три часа.
Вскоре ко мне подошёл наряд милиции.
Проверили документы благо с ними всё было в порядке и задали вопрос:
«Это что ещё такое?»
«Надо же как-то уехать!» отвечал я устало и зло.
А сколько стоит поздравление? спросил старшой.
Как раз стоимость билета до Свердловска в общем вагоне!
Он порылся в кармане, извлёк мятый доллар и через пять минут он счастливый уносил сонет для своей возлюбленной, а я стоял в небольшой очереди в кассу.
Теперь, спустя годы я могу уверенно сказать: мне фантастически повезло.
Это был едва ли не единственный случай успешной реализации умения складывать сонеты.
Стоило годы посвятить литературным опытам, чтобы однажды укатить в Свердловск из Перми за доллар!
Но вот, стою на Арбате.
Внутри меня звучит смертельным набатом:
Офонареть! Я снова на Арбате!
Во мне просыпается древний голодный хищник.
Я обязан добыть пищу в отравленном городе, сильно смахивающем на валютную проститутку. Вокруг меня суета сует и томление таки духа. Я монстр.
Но внешне я совершенно заурядный бомж на грани попрошайничества и обмена. Я обмениваю нематериальные ценности на рубли. То есть на пищу и дорогу. Кроме всего прочего от меня несёт чесноком.
Чеснок величайшее изобретение человечества. Его главная задача не защита от тьмы весьма опасных тварей, а тотальная защита мужчины от одной единственной твари на свете. От женщины. В отличие от многих я исследовал этот тип хищника и могу уверенно сказать никого более опасного на свете нет. Поэтому усилим текст Суворова: «вам улыбаются это опасно!»
Вам улыбается женщина это смертельно опасно!
Мои тексты направлены в основном в головы женщин. Во-первых мужчины менее платёжеспособны. Во- вторых женщины платят за своё «хочу». А вот мужчины платят за «хочу» своих женщин. Это совершенно разные виды мотивировок. Искусство продажи товара женщине это искусство разбудить в ней её самое тайное и мощное «хочу!»
Искусство продажи товара мужчине это искусство убедить его, что этот товар хочет именно его женщина.
Стою на Арбате. Тепло. До начала зачистки Арбата милиционерами со служебными собаками еще три часа.
Нет денег. Нечего пить и есть. Я исследую тексты на пробивание сознания спешащего мимо человека. У меня есть только секунда на захват внимания. Затем когда оно уже захвачено еще секунд пять на превращение любопытства в интерес.
Арбат еще не заставлен дурацкими палатками и ларьками матрёшечников. Здесь много самых разных мастеров, умеющих творить совершенно невероятные вещи. На Арбате с обыденным не удержишься. Требуется максимальная новизна и нетривиальность. Всем этим я обладаю с избытком. Но сегодня я не зарабатываю. Сегодня я изучаю. Свои тексты. Себя. Арбат. Идущих мимо людей. Женщин.
Продолжение будет потом если автор его добудет потом.
БУДУЧИ ЗАЧАТ
Глава двадцать вторая: Будучи Зачат
Будучи зачат в условиях передвижного «театра заключенных», колесившего по лагерям Колымы, с момента зарождения и почти до самых родов я путешествовал. Когда выдавалась свободная минутка мама и отец пели вместе какие-то свои песни. Пели они вместе и в дороге. Я слышал. Много лет потом я не мог понять, почему именно в дороге, в движении рождалось большинство моих песен. Мне было неважно, в чем именно ехать. Но как только вагон или автомобиль трогались, во мне начинался процесс перехода в особое состояние внутренней самоотрешённости и появления в моем сознании текста и музыки.
В утробе моим текстом была мама, а моей музыкой был отец. Композитор, аранжировщик, виртуоз, владевший десятками музыкальных инструментов. Мама уверяла меня, что он свободно играл на любом инструменте. Но особенно любил виолончель.
Впрочем там, в «тюремном театре», он был дирижером и руководителем оркестра. Мама уже тогда писала прекрасные стихи. А ещё больше она читала стихи великих мастеров. Пушкин, Лермонтов, Некрасов, Тютчев, Фет, Бальмонт, Анненский, Блок, Маяковский, Есенин, Уткин У неё была просто феноменальная память на тексты. Когда мне довелось познакомиться с человеком, знавшим наизусть почти всего Маяковского, я не удивился. Мама знала его всего. По крайней мере всего опубликованного. В тюремном театре она как раз и была штатным чтецом, исполнительницей стихотворений. Читала она превосходно. Залы буквально рыдали. Уже в последние годы жизни она вела небольшой курс радиопередач о поэтах на Свердловской радиостудии. Сохранились некоторые передачи. Так что при желании можно будет и послушать её чтение стихотворений.