Имена
Часть первая
Лилия Шевченко
Художник Ксения Кобина
© Лилия Шевченко, 2020
Посвящение
Этот роман посвящается всем добрым, честным и порядочным людям от Бога, живущим на Земле.
Некоторым людям лично, так же их коллегам и соратникам, единомышленникам, родственникам и друзьям, я посвящаю свой роман «Имена».
Александру Шестуну и его семье, Кантемиру Карамзину и всем его домашним, Марине Мелеховой и всем, кто рядом с ней, Габышеву Александру, Асхабу Алибекову, Ольге Ли, Светлане Герасимовой и «Народной газете», Лехе Кочегару, Ольге Чередниченко. Надеюсь на озвучку своего романа именно ею. Она, правда, еще об этом пока не знает. И многим, многим другим. Список будет пополняться.
Томящимся в застенках, силы и духа, противостоять злу, которое в любом случае и при всех условиях проиграет и будет уничтожено Добром.
Защитникам Севера и родной земли, несдающимся врагам, и держащим мирную оборону, сильным духом Человекам Шиеса! Люди Добра и Чести с вами всем сердцем, и душой.
Глава первая. Начало.
Собачка у вас такая миленькая! Такая интересная!
Да, я и сам
А зовут как?
Меня зовут
Да нет же, собачку вашу, как зовут?
Да, очень просто зовут. Совсем по простецки её зовут, мою собачку А вот меня
Миленький собачонок, да как же тебя всё-таки зовут? Или это тайна? Но я вас так понимаю, при нынешнем цветущем воровстве собак.
О-о-о, да просто собачку зовут. Владимир Ильич его зовут. Кобелёк.
Да, вы что?!
Да-а! Мы его так назвали в честь Владимира Ильича Ленина! А его подружку сучечку, в честь Надежды Константиновны. У нас малышка Крупская. Я всегда боготворил и боготворю чету Лениных! Очень редкая порода!
Женщина была настолько поражена, что даже не стала уточнять, кто именно и из какой породы.
Да-а-а, я вам скажу! У вас необычайно оригинальный подход к чествованию людей. Совсем как-то совсем, называть собак в честь людей. Хотя, если разобраться Не людей же, в конце концов, называть в честь собак.
По мне, как бы, не называться и именоваться, лишь бы это было оригинально, свежо и интересно! А то вокруг нас только и слышны в именах и фамилиях одни шаблоны. Сплошная рутина звуков. Всё серо и монотонно, у всех одно и тоже. У людей в именах нет полёта фантазии, разгула мысли и разнузданности страстей! Простите, жить в звуках имени шаблонном совсем неинтересно и для меня не занимательно. Да-с! с жаром, с пылом седой профессор хотел было уже закончить свой монолог.
Но, подождите! Причём здесь имена? Совсем не понимаю вас, его случайная собеседница явно не хотела обрывать разговор и даже резко схватила мужчину за галстук, чтобы удержать.
Вы, мне просто обязаны сейчас же всё объяснить! Прошу же вас!
И тут же пустила в ход конём всё очарование своих маленьких, подведенных черным карандашом глазок, подкрашенных и ощипанных бровей, подслипшихся ресниц, завитого чубчика и ярко-размазанных губ.
И их сила со страшной силой подействовала на академика, уже почти, вознамерившегося бежать, но он вдруг внезапно остановился. Остановился, чтобы угодить симпатичной даме и дать ей разъяснения.
Для примеру возьмём вас, голубушка! произнёс он, беря её под локоток своей ледяной, костлявою рукой.
Берите, берите, голубчик! тут же растаяла дама.
Вот, вы простите, какова по батюшке, позвольте вас спросить? засопел мужчина ей прямо в ухо. И хоть он был уже немолодой, седеющий и слегка лысеющий, но вполне ещё полноценный для серьёзного разговора, кандидат в лауреаты. Мужчина был подтянут, сухощав, слегка сутуловат и чуть выше среднего роста.
Дама почти неприлично и уже прямо на глазах растаивающая от мужского внимания, слегка поплывшая на алых парусах своих многочисленных, вычитанных в романах «мечт», тут же опомнилась и недовольно вздёрнула своим химическим способом завитым хохолком:
Что это, вообще значит, какова по батюшке?
От удивления у неё один глаз выпучился сильнее второго и необычней, чем всегда.
Профессор тут же присел, успокаивающе погладил свою собачку, затем вторую. И глядя на свою спутницу снизу вверх, как ему всегда казалось, неотразимо мужественно, и шумно вздыхая, и томно придыхая, прошипел сквозь свои новые вставные челюсти:
Да-да, матушка! Каковы вы по батюшке? Как зовут вашего отца? Ваше отчество? Я хочу знать это!
Да, чтоб вас! Напугали. Отец у меня Иван! А я Марья. Марь Иванна, значица я!
Профессор так и запрыгал на одном месте.
Вот, вот, что я про вас и говорил, драгоценная моя! Сплошная серость, убогость мысли, шаблон имён. У всех одно и то же. Жили всю жизнь в деревне, работали, не разгибая спин с рассвета до заката, день и ночь сутки прочь. Света белого в конце туннеля никогда не видели. Вот вам и доказательство!
Марь Иванна так и онемела. Не зная, что сказать, невнятно вопросила:
Откуда, это вы всё знаете про меня?
Да, в имени всё есть твоём? А звали бы вас иначе и жили бы вы, милочка, гораздо, по-другому!
Откуда же вы это всё знаете, голубчик мой?
И профессор, и академик, и лауреат один в трёх лицах, и все и всё в одном лице, гордо выставив вперёд свою профессорскую академическую ногу, не менее гордо произнёс в свой иногда сизоватый и всегда, здоровенный нос:
Имею честь доложить, медам, я знаю всё! Я есть академик, профессор и лауреат всех именных наук. Основатель школы правильного подбора настоящих, правильных имён. Ко мне только по записи или через собак, как с нами сегодня и случилось.
Да, вы что?! Какие люди завелись в наших краях! Никогда бы на вас такое не подумала.
Представьте, себе Мария, что это, так и есть. Ответьте мне милая, не замечали ли вы, что всех породистых собак и особенно людей, всегда зовут по-особенному, по-породистому?! Я, вот всегда поражался, какие всё-таки породистые имена были и есть у всех импортных королей! Так вот они, практически все, за счёт своих имён и восседают до сих пор на своих тронах! А наши Николашки Алексашки все с трона послетали. И я вам, честно скажу, это всё из-за своих неправильно подобранных имен.
Точно точно, все так и говорят, как назовёшь корабль, так он и поплывёт.
Именно, Марь Иванна, именно! А у вас, фамилия, скорее всего Петрова? Угадал?
А вот и нет.
Сидорова?
Мимо.
Попова!
Опять мимо.
Неужели, всё-таки Иванова?
Нет, нет и нет.
Заинтригован вами, мадам, до бесконечности. Ну, не томите же вы меня, признайтесь чистосердечно, какова же ваша фамилия?
А вот и не скажу, вам пан профессор! Вы же акадэмик АкадэмИи околовсяческих наук, так догадайтесь же сами! Вы же великий учёный именных наук! резвилась и дразнилась, как юная школьница, совсем еще юная пенсионерка.
Учёный-то я учёный, и огромный учёный, должен вам доложить, но не ясновидящий же, должен вас предупредить, произнёс учёный. Напустив на себя пара «академической учёной» серьёзности, вступил и принял игру наш герой и игриво предложил даме:
Пзвольте, вашу ручку, медам! Ваш слуга сейчас.
Эрос Скупярдомыч! Эрос Скупярдомыч! неожиданно раздался истошный крик какой-то визгливой бабы. Он нёсся из окна с последнего этажа небольшого трёхэтажного дома, с надстроенной над ним четырёхэтажной мансарды.
Да, что такое? Сколько вас можно поправлять? заорал профессор ей в ответ, ни мало не уступая в силе звуков. Для лучшего звучания он сложил ладони рупором и, что есть силы, продолжал орать:
Прошу вас произносите моё отчество правильно! Я Ску-пи-до-мыч! Тьфу, ведьма, опять запутала меня. Я Эрос! Эрос я! Ку-пи-до-но-вич! Вам ясно? Ответьте, вам ясно? Я вам
Да, заткнитесь же, вы, наконец-то! Дадите сказать человеку, али нет? перебила его женщина с самого верха, окончательно переорав академика.
Всё, всё. Молчу и слушаю внимательно.
Вас тут женщины хочут, Эрос Скупярдомыч! Они уже давно хочут и уже больше не могут.
По каким вопросам их интерес?
По самым, по вашим! Бегите сюда шибче.
Передайте им, сейчас буду! Один момент!
Позвольте с вами, уважаемая, откланяться. Совсем забыл, у меня же консультация. Платная, доложу вам, консультация! Сорок копеек минута!
Академик расшаркался перед женщиной своей костлявой ножкой, и уже было приготовился бежать, но был крепко ухвачен твёрдою марьивановской рукой.
А как же я?! И фамилия моя?! Вы, чё? обиженно надула тонкие, морщинистые губки Марь Иванна, продолжая крепко удерживать лауреата за лацкан пиджака, а он, как скользкий угорь, старательно выверчивался и выкручивался из её цепких лапок.
Ах, как же вы меня сударыня заинтриговали своей фамилией, что я даже не в состоянии отбыть на платную консультацию. Но, не прощаемся, же мы с вами до конца! прошипел старый интриган, освобождаясь от её царапок.