Блок смотрел на своих людей и думал о том, что ему всегда не везло в этой жизни. Даже сейчас, он руководитель элитной группы специального назначения, и, вроде как, этим можно гордиться. Но если посмотреть на группу со стороны, то выходило совсем по-другому. Тинки настоящая модель, и ей нужно ходить по подиуму где-нибудь в Париже на показах мод, а не лазить по горам с автоматом. РоМ ненормальный, совершенно не знает, что такое страх, и все время находится на острие опасности. И если сейчас Судьба благоволит ему, то обязательно придет время, когда она отвернет от него свое ясное личико тогда для него все может закончиться очень печально Свит чернокожий хирург, а Лау вообще, ребенок. Группа была как на подбор: кому скажи не поверят И тем не менее, они все были друзьями, и он готов был, не задумываясь, пойти на любые жертвы, чтобы помочь каждому из них. А уж чтобы заменить кого-то из них другим об этом даже не могло быть и речи
В день отправки Отец заметно нервничал. Во время последнего инструктажа в своем кабинете он неоднократно вставал и подходил к окну, что ни для кого не осталось незамеченным. Блок чувствовал, что что-то идет не так, и поэтому решил сразу же покончить с этим:
Наверное, нам уже пора
Да, пора
Отец первым встал и направился к двери. За ним потянулись и остальные. Уже в коридоре он слегка отстал от основной группы и встретился глазами с Блоком. Тот так же замедлил шаг. Отец, еле двигая губами, чуть слышно процедил:
Что бы ни случилось, вы должны выполнить задание и вернуться, и самое главное ничему не удивляйся все идет так, как должно идти. Не подведи меня
Все будет, как запланировали
Отец протянул руку Блоку, и тот в первый раз за все время их знакомства пожал ладонь своему руководителю.
В комнате отправки, когда все уже было готово и команда занимала места в капсуле, неожиданно распахнулась дверь, и вошел помощник Отца. Это было грубейшим нарушением всех правил и дисциплин. Он быстро подошел к Отцу и, отвернувшись ото всех, стал что-то быстро говорить. Его не было слышно, но его губы слегка отражались от стен, покрытых блестящей кафельной плиткой, и Блок сумел прочитать обрывки нескольких фраз:
Министр Обор Приб без предупреж Сопровож Требует руковод Охраны около роты
Я понял Буду через две минуты На территорию базы никого не пускать Объявить боевую тревогу
Отец махнул рукой Блоку:
Все Отправляемся
Блок сделал шаг на железный пол капсулы и закрыл за собой люк из толстой блестящей стали.
Глава 4
Холодный ветер гнал серые грозовые тучи, которые медленно кружили над огромной мрачной горой. Верхушки высоченных деревьев были окутаны плотным спускающимся вниз туманом, и воздух насквозь был пронизан ледяной влагой. Зеленая тайга выглядела серой и угнетающей. Она как бы сразу же предупреждала непрошеных гостей: здесь не до шуток, и знайте я за вами наблюдаю
Вот она, моя Родина Как же долго я мечтал увидеть тебя, моя великая Япония Киеши со слезами на глазах смотрел на величественные горы, верхушки которых были покрыты сверкающим снегом.
Он растворился душой в величественной природе и мыслями был уже где-то очень далеко. Но его тело по-прежнему оставалось здесь, и оно, едва сделав первый же шаг навстречу своей заветной мечте, неосторожно оступилось и тут же полетело под откос, размахивая во время отрыва от родной земли раскинутыми в разные стороны руками и ногами. Громкие крики сопровождали весь этот полет «Икара», и вся группа тут же присела на корточки, ощетинившись стволами автоматов. В конце своего полета японец громко вскрикнул, присел на землю и испуганно огляделся.
Вывих, причем сильный Свит через минуту осмотрел больного и укоризненно покачал головой:
Идти не сможет, придется нести
Может, здесь оставим, а на обратном пути заберем Оставим ему немного еды и воды Лау негодовала.
Она стояла над больным и до побеления сжимала в своих маленьких кулачках лямки походного рюкзака.
Я не останусь здесь один Вы без меня не сможете ничего сделать. Только я знаю некоторые особенности операции Мне Отец обещал, что вы позаботитесь обо мне самурай был испуган и расстроен.
Он держался за свою больную ногу и тихонько стонал. Слезы восхищения исторической Родиной плавно перешли в слезы отчаяния и боли. Блок стоял немного в стороне ото всех и думал. Ему хватило минуты, чтобы принять решение:
Я не останусь здесь один Вы без меня не сможете ничего сделать. Только я знаю некоторые особенности операции Мне Отец обещал, что вы позаботитесь обо мне самурай был испуган и расстроен.
Он держался за свою больную ногу и тихонько стонал. Слезы восхищения исторической Родиной плавно перешли в слезы отчаяния и боли. Блок стоял немного в стороне ото всех и думал. Ему хватило минуты, чтобы принять решение:
Значит, так Япошку потащим с собой. Отойдем от места прибытия подальше и там сделаем первый привал. На месте уже решим, как поступить. А ты, он обратился к Киеши, с этой минуты начинаешь подчиняться общим правилам нашей группы. Никаких привилегий, работаешь наравне со всеми. И поблажек не жди. То, что тебе Отец наобещал, он же и выполнит, а здесь мы все работаем единой командой. Ты меня хорошо понял? Что ты мне головой киваешь? Я тебя еще раз спрашиваю: ты меня хорошо понял?
Понял
И все запомнил?
Все запомнил
Ну, вот и отлично, а то не посмотрю, что уважаемый человек, мигом спишу в расход
Блок повернулся к команде:
Тинки, Свит, вы остаетесь здесь и маскируете груз. Мы тащим «инвалида» и готовим привал. Все, разбежались
Спустя сутки, команда уже снова собралась вместе. Свит и Тинки без труда догнали основную группу, и теперь разведчики отдыхали на берегу небольшой речки. Это даже была не речка, а маленький ручеек, но во время дождей и весной этот водный поток превращался в нечто страшное и гудящее. Сегодня был именно такой день. Судя по всему, здесь несколько дней уже шли дожди, и проток теперь напоминал бурлящую реку.
Небольшой костерок был тщательно укрыт от случайных глаз, а сытный ужин и горячий кофе делали эту неприветливую обстановку несколько уютнее. В лагере каждый был занят делом, и лишь «раненый» все время лежал у костра и снисходительно поглядывал на окружающих. Он уже полностью успокоился, а обработанная Свитом больная нога сейчас его не беспокоила. Самурай подкинул в костер пару веток и многозначительно произнес:
Как говорится, гость на кровати, а хозяин на крыльце
Все по привычке посмотрели на Лау, но та неожиданно наморщила лоб:
Нет такой пословицы
Это не пословица, а поговорка
А я говорю, что нет такой поговорки
Нет, есть
Нет, нету
Ну, раньше, может, и не было, а теперь вот будет Все пословицы и поговорки все равно люди придумывают
Недовольная Лау снова продолжила свое прерванное занятие. Над лагерем на огромной высоте застыл беспилотник, а монитор планшетника показывал все передвижения в лесу на расстоянии нескольких километров, причем, все передвижения сопровождались звуковыми сигналами. Тем не менее Тинки была выставлена в качестве дозорного, а остальные сели поближе к огню. Блок с кружкой ароматного напитка в руках объяснял задачу на следующий день:
Рано утром, как только начнет светать, мы должны перебраться на тот берег и отойти подальше от места ночевки. Переправу будем проводить в ускоренном режиме. Неожиданно его прервал Киеши:
Здесь плохое место для переправы. Если пройти вниз по течению, то через двое суток можно будет найти хороший брод и по нему спокойно переправиться.
Потерять двое суток из-за переправы? Будем считать, что это на тебя действует обезболивающий укол. Свит, ему больше лекарств не давай никаких, а то они на него действуют как-то подозрительно.
Еще раз говорю, что здесь нельзя переправляться
Объясни, почему
Ну, нельзя и все Я пока не могу вам сказать причину, но она очень убедительная, уж поверьте мне
Настолько убедительная, что мы можем потерять из-за нее столько времени?
Да, тем более, что плюс-минус двое суток для нас роли не сыграют.
Короче, или ты прямо сейчас говоришь, почему, или, вообще, можешь молчать всю дорогу. Здесь секретов ни у кого нет.
А вы мне можете обещать, что не будете использовать информацию, которую я вам скажу, против меня?
Ты чего-то темнишь Я никому и ничего не собираюсь обещать. Завтра переправляемся здесь
Подождите, не принимайте необдуманных решений Одним словом В общем Ну, значит это я плавать не умею и сразу же утону слова японца прозвучали, как гром среди ясного неба. От него можно было ожидать услышать все, что угодно, но только не это Первой в себя пришла Лау. Она подскочила к Киеши и от негодования дала ему подзатыльник: