Как-то она попросила его зайти, посмотреть ноутбук, что-то глючить начал. Они поужинали, он занялся компьютером, Светка стояла рядом, смотрела на его ловкие пальцы, ощущала бедром его тело, и ей было хорошо. Оказалось, надо переустанавливать программу. Это обычно занимало часа три, Светка включила спокойную музыку, Саша сидел на диване, улыбался, слушал шум сосен над крышей. Светка выключила яркий свет, прошла за занавеску, где стояла её кровать, разделась, легла под одеяло, позвала;
Саша, иди ко мне
После той ночи они часто проводили время вместе, без повода, просто потому-что это стало необходимостью, быть рядом и ощущать это.
Однажды учительница Мелисса Анатольевна улыбнулась проходящей мимо Светке через забор;
Молодец, девочка, давайте, не упускайте счастье. Да и мне воспитанники нужны, не хочу ещё на пенсию! Мелисса Анатольевна по совместительству была ещё и няней, молодые мамаши при нужде приводили своих малышей к ней в «школу», для надзора и своего спокойствия. Светка в ответ на пожелание улыбнулась, кивнула и покраснела от удовольствия.
4
А потом пришло зло. Оно шло с востока, убегая от света приходящего дня. Дальний Яр привлёк его своей закрытой жизнью. И яркое чистое пятно в этой жизни Светка с её любовью, притянуло его своей светлой массой. Вот только Светка была надёжно защищена, злу было не пробиться через броню её личности, надёжно сохраняющей её душу. И оно обратилось на то, что входило в её круг, было освещено её светом.
С утра Саша собрался сходить за кривую сопку, с неделю назад ветром там завалило не старую ещё берёзу, можно было пополнить запас дров, он никогда не заготовлял дрова сразу и впрок, делал это при возможности и по настроению. День был сумрачный, душный, и Саша накинул джинсовую куртку на голый торс, надел лёгкие ботинки и тщательно, но быстро проверил бензопилу. Взял на всякий случай кусок лохматой верёвки, и отправился в тайгу, рассчитывая пообедать у Светки, сходить с ней в баньку, ну, а потом видно будет. Идя по тропке и сторонясь «чёртовых деревьев», он думал, купить-ли ему вездеход к осени, и с охотой будет легче, и в райцентр уже не надо будет подстраиваться под график Гены. Ещё он думал, как они будут жить, если Светка вдруг вздумает родить ребёнка. Надо будет начинать жить одним домом, расширяться, много чего покупать, стиральную машинку, мало-ли что ещё Ему нравилось думать об этом Через пол-часа он подошёл к берёзе, присел на ствол передохнуть, закурил, с удовольстием оглядывая лес. Потом встал, достал из-за спины топорик, быстро очистил ствол от веток, завёл дымящую бензопилу и распилил его пополам, получилось два куска по три с половиной метра, придётся два раза сходить. Он наклонился, взялся за ствол, хотел вскинуть его на плечо, но что-то держало обрубок. Саша с усилием повернул ствол, увидел толстую ветку, уходящую вниз и за что-то зацепившуюся. Что-ж, он снова завёл пилу, наклонился, сделал шаг вперёд, чтобы отпилить ветку. Он не видел лиану лимонника, обвившую его ногу, шаг не получился, и Саша упал, подвернув руку с работающей пилой под себя. Он не успел почувствовать разрывающую плоть цепь пилы, как она погружается всё глубже во внутренности, он видел перед собой счастливое лицо Светки, и мгновение он чувствовал грусть и удивление
Светка вдруг согнулась от страшной боли в сердце, ухватилась за ствол черёмухи, долго дышала полной грудью, стараясь унять боль. Она поняла, что произошло, и всё не могла поверить, боясь ошибки, и не умея принять страшную правду. И когда осознала неотвратимость происшедшего, она закричала, и в её крике было отчаяние и боль, и всё, чего уже никогда не будет в её жизни. В тайге вокруг деревни замолчали птицы, услышав этот крик, они не понимали, какая птица может так кричать, и ему отозвался вой деревенских собак, а на третьей сопке страшно взревел забрёдший тигр.
5
Она знала, куда надо идти, вернее, просто шла, не думая об этом, а когда пришла, медленно осмотрела всё холодными глазами, лежащую фигуру Саши со странно вывернутой рукой ладонью вверх, другая рука вцепилась в рукоять заглохшей бензопилы, которую не было видно под телом. Там трава и ветки были пропитаны чёрной блестящей кровью, и странно выделялся белый окурок сигареты. Глаза Светки выделили и старый стебель ствола лимонника, петлёй захлестнувшийся вокруг ноги человека. Она присела, потрогала ствол пальцем, лимонник был очень старым, задеревеневшим, жёстким, развязать его было невозможно. Светка подобрала топорик, сильными ударами обрубила ствол с двух сторон, не раскрутила, а с натугой разломала его. Она поняла, что здесь произошло, какая нечеловеческая, холодная сила, обладающая безжалостной не рассуждающей энергией, убила её любимого. Это не имело отношения к людям и не имело права на существование в человеческом мире. Светкино сердце почти не билось. Она ещё раз оглядела всё вокруг, хороня в памяти картину смерти, и медленно пошла обратно в деревню. Незаметно для себя она подошла к дому Гамлаева, служившему одновременно и домом администрации, зашла в горницу, увидела самого хозяина и его гостя Малтана. Они старались не смотреть ей в лицо, с виноватым видом прятали глаза, и поэтому Светка поняла, что деревня уже всё знает. Её это не удивило, она восприняла это, как само собой разумеется, она удивилась только виноватому виду присутствующих, хорошие люди всегда почему-то чувствуют вину, когда у близких случается горе.
Пришла, Светка, сказал Сергей, не зная, что говорить. Ты садись, не надо стоять Ты всё знаешь?
Я всё знаю, ответила Светка, еле слышно. Люди здесь не виноваты.
Да Значит, в органы сообщать не будем? этот вопрос на самом деле подразумевал, что официальные органы совсем не надо вмешивать, дело своё, семейное, зачем привлекать к деревне ненужное внимание.
Да, не надо.
Ты как? Помощь не нужна? Может что-то сделать надо? Побыть с тобой кому-то?
Не надо беспокоиться, дядя Сергей. Малтан поможет с похоронами. Пусть к вечеру зайдёт твоя Ирина, подготовить надо, не знаю, помянуть человека.
Да, да, это сделаем, подхватил Гамлаев, а Малтан поднялся, подошёл к Светке, потрепал по плечу, вздохнул.
Я схожу за ним. Найду?
Под третьей сопкой, с нашей стороны. Я пойду, баню стопить надо.
6
Малтан пришёл через час, зашёл на кухню к Светке, снял шапку с мокрой головы, зачерпнул ковшик воды, долго пил, остаток вылил на затылок.
Ты права, девонька, людей там не было. Что дальше надо сделать?
Отнесите в баню Только, дедушка, прошу, сделайте сами. Я не могу.
Он понял, она не видит мёртвого Сашу, НЕ ХОЧЕТ знать, что его больше нету. Пока это дойдёт до души
Деда опять не было час. За это время Светка пожарила мяса, накрыла стол, достала из холодильника бутылку спирта, всё это автоматически, не думая ни о чём. Когда Малтан вошёл, постаревший ещё на много лет, она сидела у окна. Малтан посмотрел на неё, подошёл к столу, налил пол-стакана спирта, опрокинул в рот, потом сел, зацепил вилкой кусок мяса, долго жевал немногими зубами.
Я переночую во дворе, это была не просьба, а сообщение. Ты, Светка, никуда не ходи, не надо, я тебя очень прошу. Плохо может быть. Человек один с этим не справится.
Потом пришла жена старосты, суетливая Ирина, Светка ей не помогала, смотрела в окно и кусала губу. Ирина участливо смотрела, смахивала иногда слезу, один раз хотела что-то сказать, но смогла только «Хорошая моя», махнула рукой. Приготовила миску салата с черемшой и папоротником, подумала, сказала;
Остальное завтра, с утра.
Постояла, больше ничего не сказала, ушла. Что можно сказать в таких случаях?
И Малтан больше ничего не говорил, как стемнело, взял бутылку со стола, с сожалением посмотрел на остатки мяса, с жалостью, прищурив глаз на Светку, ушёл во двор, устраиваться на ночь.
Светка, оставшись одна, прошла в спальню, выволокла из-под кровати коричневый чемодан, открыла. Там были матерчатые мешочки неизвестно с чем, старые тетрадки, сухие веточки, бусы, и книга, старая, с печатными и рукописными страницами. Светка села у печи, зажгла свечку, долго листала страницы книги, шевеля губами. На улице шумел всё усиливающийся ветер. После двух Малтан потихоньку зашёл в дом, встал в дверях, молча смотрел на Светку, склонившуюся над книгой, покачал головой, так-же бесшумно ушёл. Беспокоился он, что-то его пугало. Старый человек видел много смертей, видел, как люди воспринимают уход близких, чувствовал он, что в душе Светки рождается непонятное, и ему не нравилось то, чем это может стать. Он так и не заснул.
Гонлаевы пришли часам к восьми, прибрали двор, всё мешающее унесли за сарай, поставили у бани козлы, на которые положили доски, накрыли их простынями, потом в бане одели тело Саши, вынесли его на доски. На столе у дома была расставлена посуда, угощение. Сельчане приходили по одному, молчали у тела, усаживались кто где, кто-то выпивал стакан, закусывал. Молчали, курили, женщины и мужики. Постепенно собрались все, кроме самых малых с их няньками, и старых, кому уже ходить трудно было, да тех не было, кого староста услал на кладбище, могилу готовить. За всё время не было сказано ни слова, Сашу знали все, что говорить? Да и Светку жалко было, любое слово могло сделать хуже. По знаку Сергея несколько мужчин обернули тело медвежьей шкурой, обвязали, подвели лошадь с дрогой, положили и пошли со двора. Кто-то пошёл следом, кто-то остался во дворе, пообщаться, кого-то дела увели. До места погребения пришли человек пятнадцать. Могила была вырыта за старой, бревенчатой часовенкой, покосившейся, замшелой, с не закрывающейся дверью, про неё иногда ходили разные слухи, которые вызывали у старосты желание разрушить её и построить новую, освящённую. Потом слухи успокаивались, желание пропадало, только кто-то из старых иногда заходил, затеплял свечку перед образом, приносил еловых лап, так и стояла часовня