Яростный Дед Мороз
Рассказы
Родион Белецкий
Дизайнер обложки Максим Замыслаев
Подготовка книги Наталья Бондарь
© Родион Белецкий, 2020
© Максим Замыслаев, дизайн обложки, 2020
ГОЛОД
Студент Кузмин умирал от голода. Без копейки денег он стоял возле институтской столовой и курил третью сигарету. Ему до слёз было жалко себя. Желудок скрутило от табачного дыма. Выход из положения был один, пойти и украсть тарелку с едой. Стыд бы он переборол, но его могли поймать. Публичного позора он бы не выдержал.
Занять тоже было не у кого. Он и так уже ходил по институту зигзагами, скрываясь от кредиторов.
Кузмин отбросил окурок и вошёл в столовую. Сильно пахнуло пирожками с капустой. Вдоль стойки тянулась очередь, люди семенили, заполняя и двигая подносы. Когда-то он тоже стоял в этой очереди, а черноволосый парень прямо перед ним взял второе, прошёл мимо кассы, прикрыв тарелку телом, и сел за дальний столик.
Несчастный успел только воткнуть вилку в картофельное пюре, как к нему подскочила кассирша и принялась орать так, что не по себе стало даже тем, кто заплатил за обед, не говоря уже о том бедном парне.
Кузмин вернулся в курилку. Его окликнули. Перед ним стоял его однокурсник, болгарин Бойков. Крупный, сытый человек с остатками чёрных волос на голове.
Я здесь сценарий написал, сказал Бойков гордо.
«Какой чудо», подумал Кузмин, «Студент сценарного факультета написал сценарий. Да за это надо приз давать!»
Я его по-русски написал, продолжал довольный собой Бойков. Можно я его тебе прочитаю.
Не, слушай, сейчас некогда,
«Достаточно мне и физических страданий», подумал Кузмин.
Ты занят, да? не отставал Бойков.
Да. Человека жду.
Пойдём, пожалуйста. А я тебя угощу потом. И выпьем.
Выбора не было.
Пошли, согласился студент Кузмин.
Решили сесть в стеклянной галерее, где разрешено было курить. Впрочем, в институте можно было курить где угодно. Творческий ВУЗ, что и говорить.
Называется «Птичка», сообщил Бойков, доставая листок из внутреннего кармана пиджака. Нравится название?
Очень, особенно Кузмину понравилось, что весь сценарий занимал половину страницы. Краткость сестра таланта.
Бойков надел очки.
Я начинаю.
Давай.
Только будь строгим. Про все ошибки говори.
Начинай. Всё скажу.
Читал по-русски Бойков хуже, чем говорил. А писал и того площе.
Жила-была птичка начал он.
«И как это можно снять?» подумал Кузмин.
была она свободной, и летала, где хотела, продолжал Бойков, добавляя в голос трагические ноты. Но не было у неё совершенно «пшенаводы».
Чего не было у птички?
Пшенаводы.
Дай посмотреть, Кузмин заглянул в листок. И что это такое, по-твоему?
Пшенаводы? Ну, это чем птичка питается. Бойков говорил абсолютно серьёзно.
Нет. Пшено это одно слово. Вода это другое слово. Два разных слова. И пишутся раздельно.
Спасибо, друг. Бойков принялся чиркать в странице. Кузмин почувствовал, что от голода его начинает подташнивать.
Можно, дальше?
Давай. Конечно, давай.
Далее по сценарию оказалось, что птичка из-за отсутствия «пшенаводы» совсем потеряла разум, и залетела, сама, по своей воле в золотую клетку. Там её, разумеется, заперли, и она сидела там, как дура. Еды много, а свободы нет. Заканчивался сценарий мудростью: «Не будьте, как птичка».
Это нельзя снять, резюмировал Кузмин, когда Бойков закончил чтение.
Почему?
Как ты себе это технически представляешь?
Дрессировщик, птичка проговорил Бойков неуверенно.
И кто это смотреть будет, по-твоему? голод сообщал словам Кузмина особый вес. Кому интересно, как тоскливая птичка летает туда-сюда, а голос за кадром просит нас не быть, как она?
Бойков заметно расстроился.
Ну и что. Я хуже фильмы видел, только и смог он сказать.
Не грусти. Кузмин похлопал однокурсника по плечу. Бойкова было жалко. От огорчения, его нижняя губа совсем закрыла верхнюю. Короче, дело вот в чём. Ты написал сценарий мультфильма. Подпиши там: «Сценарий мультфильма». И всё встанет на свои места.
Это ты очень здорово придумал.
Конечно, здорово. А теперь, пошли есть.
Кузмин поднялся с места. Но Бойков остался на месте.
Подожди, пожалуйста.
Ну, что ещё?
Бойков вытащил из кармана толстую пачку исписанных листов.
Это продолжение. У меня это большой сценарий из киноновелл. Ведь мастер говорил, так можно, правда?
Правда, ответил Кузмин упавшим голосом.
Послушай, пожалуйста.
Кузмин тяжело сел на скамейку. Следующий сценарий мало отличался от предыдущего.
Жил-был кот, который был очень ленивый, медленно читал Бойков. А когда он охотился, он ходил на цыпках
На чём он ходил?
На цыпках. А что, нет такого слова?
Кузмин думал, что выдюжит, но на сценарии «Собачка» он сломался. Неожиданно для себя самого он начал орать на всю галерею. Хуже чем кассирша в столовой. Такое красноречие ни до, ни после его уже не посещало. Невероятная убедительность появилась в словах. Он беспощадно резал правду-матку. Болгарин на протяжении всего монолога сидел, уставившись в сценарий, и не сказал ни слова. Зато Кузмин говорил без остановки. Он говорил, что Бойков понятия не имеет о том, что такое творчество, что нет разницы, на каком языке человек пишет, главное, чтобы у него были способности, только вот у Бойкова способностей нет, и не было, и сценарии его годятся только на то, чтобы растапливать ими буржуйку.
А что такое «буржуйка»? неожиданно спросил Бойков.
Печка это! В печку их! И то они хреново гореть будут, потому что они вообще никуда не годятся! Как можно по ним что-то снять? Как можно было вообще написать эту ересь?!
Кузмин закончил. В галерее стало тихо и тревожно. Пара студентов, сидевшая через две скамейки от них, встала и быстро вышла. Кузмин тоже начал потихоньку пятится назад, потому что Бойков медленно стал подниматься со своего места, как бегемот из болота, которого дразнили, дразнили глупые охотники, и таки довели.
Мне конец, решил Кузмин без паники, потому что паниковать времени уже не осталось. Большое лицо Бойкова качалось у него перед самыми глазами.
Внезапно болгарин улыбнулся.
Человек, не знавший Бойкова лично мог принять его улыбку за злобный оскал, но это была именно улыбка. Затем Бойков обнял опешившего Кузмина, а после, взяв за плечи, хорошенько встряхнул.
Спасибо, друг! Бойков светился радостью.
За что?
За правду. Все, все здесь думают, если я за учёбу плачу, мне надо врать. Нет, мне врать не надо. Я плачу, а ты мне правду говори. Ошибки показывай! Вот как надо. Спасибо тебе, друг. Ты мне первый правду сказал!
Бывает странно слышать от некоторых людей, что водку необходимо сопровождать какими-то специальными закусками. Это нонсенс. Водку можно закусывать чем угодно. Так размышлял Кузмин, сидя в кафе «Кинокадр» и отправляя в рот, вслед за стопкой, чудовищный кусок куриной котлеты. Ему было сытно, спокойно и хорошо.
Должно быть, критикам неплохо живётся, подумал он, может, стоит перейти на киноведческий?
ОБРУЧАЛЬНЫЕ КОЛЬЦА
Они подошли к ювелирному магазину. Вдруг Ярослав остановился.
Пойдём. Ты чего? спросила Надя.
Но Ярослав не ответил. Было понятно, никакая сила не заставит его войти внутрь.
Что с тобой?
Подожди. Я покурить хочу.
Надя стояла, переминаясь с ноги на ногу, и смотрела, как он вертится на одном месте, стараясь загородить от ветра огонь зажигалки.
Ты что, меня не любишь?
Я тебя очень люблю. Ярослав нервно затянулся и выпустил дым. Просто, мне страшно.
А мне, думаешь, не страшно? повысила голос Надя.
Нет.
Ну, спасибо тебе.
А что, ты же в порядке.
Я тоже нервничаю.
Постояли. Ярослав докурил, но внутрь заходить не торопился. Ситуация была глупая. Они специально ехали в этот магазин через весь город.
Не хочешь, как хочешь. Надя повернулась, чтобы уйти.
Подожди, сказал Ярослав жалобным голосом. Давай чуть-чуть ещё постоим.
Ты же сам жениться хотел.
Ярослав кивнул головой, мол, хотел.
Ты же сам мне предложение сделал.
Ярослав подумал, да, конечно, предложение он сделал сам. Но она его вынудила. Они сидели у неё в квартире. Он к Наде приставал, Надя делала строгое лицо и убирала его руки.
Тогда Ярослав решил ускорить процесс. Он в очередной раз признался ей в любви. В этот раз с особенной искренностью. Он думал, это подействует, и девушка станет сговорчивей. Но не тут-то было.