На самом деле, умственная установка на то, что другие субъекты воспринимают мир также, как я сам, представляет собой своего рода «прыжок веры». Мерло-Понти писал:
Мы видим сами вещи; мир и есть то, что мы видим; такого рода формулировки выражают веру, которая присуща как естественному человеку, так и философу, как только тот открывает глаза. Они отсылают нас к глубинному пласту тех немых «мнений», которые имплицитно присущи нашей жизни. Однако эта вера обладает той странностью, что как только мы пытаемся придать ей вид некоторого положения или высказывания, как только мы задаемся вопросом, кто такие эти «мы», что такое «видеть» и что такое «вещь» или «мир», мы сразу же попадаем в лабиринт затруднений и противоречий.
И если мы еще можем сомневаться в существовании мира, поскольку он является лишь производным от восприятия органами наших чувств, то в одном мы не сомневаемся, это в том, что «я существую». Именно это легло в основу рассуждений Декарта, которые он сформулировал как «я мыслю, следовательно существую». «Я мыслю» есть субъект, в то время, как то, что мыслится есть объект. Таким образом, мир согласно Декарту состоит из двух независимых субстанций: материи, основным свойством которой является протяженность, и сознания, основным свойством которого является мышление. Этот картезианский дуализм лег в основу современной философии.
Следствием этого дуализма является установка об отдельном существовании нематериальной души от материального тела. Тело влияет на душу, заставляя ее страдать, душа заставляет тело работать как «машину». Этой машиной управляет разум, наблюдая за ощущениями чувств и посылая команды, как будто некий маленький человечек, гомункул «тянет рычаги». Соединение протяженной и мыслящей субстанций происходит согласно Декарту в шишковидной железе. Это предполагает, что где-то в мозге есть граница перехода между материей и сознанием. Сознание, таким образом, согласно Декарту есть как бы зритель, созерцающий театральную сцену. Дэвид Деннет назвал эту установку «картезианским театром», лежащим в основе современных материалистических взглядов. Однако, эти взгляды опровергаются современной нейрофизиологией, утверждающей отсутствие существования в мозге некоего отдельного центра сознания, что таким образом означает отсутствие внутреннего субъекта. Вполне вероятно даже, что осознанность существует вне мозга, мозг лишь нужен для связи сознания с телом. Так, Шредингер писал:
мы уверены в том, что дерево мы наблюдаем тогда, и только тогда, когда в центральной нервной системе наблюдателя разыгрываются определенные, в деталях совершенно неясные нервные процессы. Можно, однако, с уверенностью утверждать, что если бы мы даже представляли себе эти процессы во всех деталях, то, тем не менее, не могли бы их назвать ни деревом, ни ощущением дерева, ни наблюдением дерева.
Наше восприятие, цвета, запахи, звуки, не являются ни молекулами, ни волнами, ни кварками. Если мы вскроем голову и исследуем мозг, мы там ничего не увидим, кроме жирной массы. Таким образом, существует гигантский разрыв между микроскопической картиной нервных взаимодействий в мозге, и их трансформацией в осознанную макроскопическую феноменальную картину. Это то, что впоследствии было охарактеризовано как «трудная проблема сознания».
Позднее, в феноменологии Гуссерля наивный реализм будет назван естественной установкой. Это взгляд на мир, видящий вещи существующими вне нас в пространстве и времени, то есть трансцендентными по отношению к нам. Именно независимое существование мира вне нашего восприятия утверждал Кант, говоря о «вещи в себе», вещи как таковой, самой по себе. Чувственно не воспринимаемая «вещь в себе» вместе с тем является умопостигаемой или ноуменом.
Основатель феноменологии Гуссерль с самого начала отвергает Кантовскую «вещь в себе» и видит натурализм основной проблемой естественных наук, которые основаны на этом наивном положении, что внешний мир независим от сознания. Для науки сознание является одним из объектов науки, наряду с вулканами, кристаллами и черными дырами. Однако с феноменологической точки зрения это неприемлемо, поскольку на самом деле сознание является субъектом для мира, то есть необходимым условием для того, чтобы какая либо сущность могла рассматриваться как объект. Все объекты существуют в восприятии субъекта, внутри его сознания, вне которого бессмысленно говорить об их отдельном существовании, «вещь в себе» бессмысленна. Гуссерль говорит, что «природа непостижима без сосуществования субъектов, способных ее воспринимать». Апелляция науки к объективности третьей стороны также бессмысленна, поскольку та сторона также является сознательным субъектом со своим восприятием. Субъект-объектная дуальность естественной установки всегда будет вызывать вопрос с чьей точки зрения рассматривается данный объект.
Гуссерль лишь предлагал оставаться в рамках собственной компетенции, то есть лишь в рамках своего сознания, и вывести за скобки все, что мы не можем воспринимать. За отрицание естественной установки феноменологию Гуссерля также относят к солипсизму, только методологическому, поскольку построения феноменологии исходят из субъекта.
Солипсизм Беркли и эмпиризм Юма
Позиция полностью противоположная наивному реализму, которая наоборот утверждает, что существует только одно сознание, мое собственное, и отрицает реальность объективного мира, называется солипсизмом. Эта позиция наибольшую известность приобрела благодаря Джорджу Беркли, который в отличие от Декарта, признававшего независимое существование и мира и сознания, признавал только существование сознания и Бога.
Согласно Беркли материальные объекты существуют лишь как идеи в сознании полученные через органы чувств. То есть воспринимаемые объекты и есть наши чувственные восприятия, вне которых они не существуют. Беркли выдвигает тезис, который невозможно логически опровергнуть «esse est percipi», «существовать значит быть воспринимаемым». Однако, не только вещи, но и наше тело мы воспринимаем лишь как ощущения сознания. Мы всегда ограничены нашими чувствами и в познании внешнего мира никогда не можем выйти за их пределы. Беркли писал в «Трактате о принципах человеческого знания»:
Странным образом среди людей преобладает мнение, что дома, горы, реки, одним словом, чувственные вещи имеют существование, природное или реальное, отличное от того, что их воспринимает разум. Но с какой бы уверенностью и общим согласием ни утверждался этот принцип, всякий, имеющий смелость подвергнуть его исследованию, найдет, если я не ошибаюсь, что данный принцип заключает в себе явное противоречие. Ибо, что же такое эти вышеупомянутые объекты, как не вещи, которые мы воспринимаем посредством чувств? А что же мы воспринимаем, как не свои собственные идеи или ощущения (ideas or sensations)? И разве же это прямо-таки не нелепо, что какие-либо идеи или ощущения, или комбинации их могут существовать, не будучи воспринимаемы?
Тут можно возразить, что мир в таком случае каждый раз исчезает, когда человек засыпает, и вновь появляется, когда он просыпается. Именно так воспринимают мир некоторые школы буддизма. Но, по мнению Беркли именно это является доказательством существования Бога, ибо когда мы засыпаем, Бог продолжает наблюдать мир, поэтому мир не исчезает. Поскольку Беркли признает наличие Бога помимо собственного сознания, его нельзя назвать солипсистом в строгом смысле слова, предполагающем существование лишь одного сознания.
Признавая достижения Беркли, Дэвид Юм пошел еще дальше, отрицая существование самого субъекта, будь то человека или Бога, и объявив «Я» потоком впечатлений:
Я решаюсь утверждать относительно других людей, что они суть не что иное, как связка или пучок различных восприятий, следующих друг за другом с непостижимой быстротой и находящихся в постоянном движении.
О реальности Юм пишет также как о совокупности впечатлений:
Из впечатлений или идей памяти мы образуем своего рода систему, охватывающую все то, что помним как воспринятое либо внутренним восприятием, либо внешними чувствами, и каждую часть этой системы наряду с наличными впечатлениями называем обычно реальностью.
Также Юм утверждает отсутствие причинно-следственной связи, поскольку причинность не дана в ощущениях, а дано лишь восприятие последовательности событий:
Предположение: и будущее похоже на прошлое, не основано на каких-либо аргументах, но проистекает исключительно из привычки, которая принуждает нас ожидать в будущем той последовательности объектов, к которой мы привыкли.
За основу познания Юм берет только первичные впечатления, которые он считает единственно реальными, данными нам в ощущениях. Таким образом, все остальные концепции такие, как реальность (объект), личность (субъект), причинность объявляются несуществующими, поскольку они являются сложными идеями, производными от первичных впечатлений и не данных нам в непосредственных ощущениях. В этом заключается эмпиризм Юма.
Кот Шредингера
Несмотря на кажущуюся очевидность наивного реализма и абсурдность солипсизма, именно солипсизм находит свое подтверждение в современной науке. Зависимость материи от сознания подтверждается квантовой механикой, утверждающей вероятностный характер реальности и необходимость наблюдателя для ее актуализации.