В моей семье было много праздников, торжеств и простых посиделок, но Новый год был один. И каждый Новый год был особым праздником. Мы с мамой наряжали елку, украшали дом, мне дарили море подарков, и всегда был шикарный стол и куча гостей. В новогодние праздники мы с папой, мамой и бабушками ездили в лес на прогулку: я каталась на лыжах, взрослые гуляли, согревались водкой и закусывали бутербродами. А потом они ехали в так называемый ресторанчик, представлявший собой территорию с отдельно стоящими домиками и открытым мангалом. В самом уютном домике все ели плов и манты, заказывали шашлыки и лепешки, а взрослые, конечно, пили водочку. Денег в нашей семье хватало. Хватало на хороший ремонт, шикарную одежду, дорогую машину и путешествия. Мама, я и бабушки одевались в лучших бутиках, папа следил за собой и выглядел ухоженным и импозантным молодым мужчиной. У моего отца было несколько магазинов с фототоварами и фотоуслугами. В начале 2000 года эта тема была на пике популярности, и отец ловко вел дела, открывая одну точку за другой. Потом он снял в аренду огромный комплекс, где можно было купить все: от еды до косметики. В преддверии Нового года всегда была очень большая выручка, на которую можно было жить не один год, но мамины расточительство и страсть к «жить одним днем и на широкую ногу» приводило лишь к шикарным подаркам себе и близким, роскошной одежде и обуви, деликатесам и элитному алкоголю. Во время одного из очередных застолий моя семья решила, что одного помощника папе будет мало, и возникла идея привлечь к его бизнесу Олега. Что моментально было всеми одобрено и обмыто немалым количеством спиртного. Так мой любимый Анкл стал работать вместе с папой. Конечно, моя семья еще больше сблизилась. Выходные все вместе с Олегом, его женой Лидой и всеми родными проводили на даче: жарили шашлыки по вечерам, Олег играл на гитаре и пел задушевные песни Высоцкого, Розенбаума и других неизвестных тогда мне исполнителей, чьи песни я помню сейчас наизусть. На следующий день все ездили купаться на канал им. Москвы, взрослые снова жарили шашлыки, пили водку и громко слушали Ляписа, Штурм и «Несчастный случай». Иногда мы с мамой собирали землянику, которую нанизывали на травинки, и делали вкусные браслетики. А осенью всей семьей ходили за грибами, и все пили алкоголь (кроме меня, конечно): для зоркости глаза, за первый и третий гриб, за первую собранную корзину и уходящее лето, за чистый воздух и красоту осени, за крепкую семью и за любовь Они постоянно пили, если задуматься. За новую мебель, за ремонт, за новую одежду, чтобы носилась, за всех и за все. Первый раз я попробовала алкоголь года в четыре. Благодаря шутнику Олегу. Я лазила под столом во время какого-то праздника, а за столом разливали ликер. Анкл налил в рюмку-сапожок немного ликера и угостил меня, незаметно сунув руку с рюмочкой под стол. А еще именно Олег приволок в дом собаку Мишку. Он нашел его на первом этаже нашего подъезда еще совсем маленьким и жалким щенком. Была зима, стало жаль собачку. Принес к нам в квартиру. У моего папы вскоре началась аллергия, и собаку отдали бабе Свете и деду Коле. К счастью, пес Мишка стал для бабушки и деда любимым «сыночком», и они души в нем не чаяли, особенно дед. Я как сейчас помню: когда наступило лето, все снова поехали на дачу. Олег взял меня и Мишку в лес на прогулку. Был невероятно солнечный день, отличное настроение, Олег постоянно шутил, а я заливалась от его юмора. Вскоре мы набрели на какую-то лужайку в березовой роще и улеглись на свежую траву. Пес Мишка, уже подросший щенок, носился по лужайке и радостно лаял. Анкл курил американские сигареты Camel и показывал мне верблюда на пачке. Олег любил меня. А я любила его. Мне всегда с ним было очень весело и просто. Он был моим лучшим другом, человеком, который всегда все поймет и не предаст. Никогда А когда я была совсем еще маленькая, Олег иногда забирал меня из садика. И это был маленький праздник для нас двоих. Он приводил меня домой и готовил яичницу по-холостяцки: поджаривал кусочки белого хлеба и заливал их огромным количеством яиц штук 13. Я помню все. Помню до слез. И душа рвется на части
В детстве я много и часто болела. У меня было все и сразу: от ОРВ до бронхиальной астмы, сколиоз, ВГСД, аритмия и хронически пониженное давление. А еще я всегда была полненькой. Такой уж уродилася, как говорила баба Нина (папина мамаша). Моя мама постоянно сажала меня на диету, садилась сама, пыталась приобщить меня к спорту и приобщалась сама. Но не наше это, по ходу, было. Мама в итоге срывалась, а меня баловала вкусненьким. Готовила мама волшебно. Ко мне постоянно приходила противная врачиха и констатировала: «Холодильник от ребенка запирайте на замок». Я всегда очень стеснялась и сильно втягивала живот, чтобы торчали кости. На что врачиха говорила: «Ладно уж тебе, выдохни. И дыши!» И слушала меня специальным приспособлением стетофонендоскопом. Моя медицинская карта была такая же толстая, как я. К 10-ти годам таких карт у меня было уже три. А потом я как-то резко перестала болеть. Только иногда симулировала. Чтобы не ходить в школу. До безумия любившая меня мама, конечно же, верила и вызывала врача. И я оставалась дома и «болела» неделю, а то и две И всем было хорошо и спокойно. Вечерами часто заходил Олег со своей собакой, привязывал ее у порога, и взрослые разговаривали до поздней ночи на кухне. Как-то я отвязала собаку, та рванула в мою комнату, к моим игрушкам и разодрала их всех: плюшевых мишек, у кукол отгрызла головы, расчленила резиновых пупсов на конечности и, забравшись под кровать, рычала и не хотела долго выходить. Я ревела и прижимала к себе того смешного слоника, которого мама подарила мне на четырехлетие.
В детстве я много и часто болела. У меня было все и сразу: от ОРВ до бронхиальной астмы, сколиоз, ВГСД, аритмия и хронически пониженное давление. А еще я всегда была полненькой. Такой уж уродилася, как говорила баба Нина (папина мамаша). Моя мама постоянно сажала меня на диету, садилась сама, пыталась приобщить меня к спорту и приобщалась сама. Но не наше это, по ходу, было. Мама в итоге срывалась, а меня баловала вкусненьким. Готовила мама волшебно. Ко мне постоянно приходила противная врачиха и констатировала: «Холодильник от ребенка запирайте на замок». Я всегда очень стеснялась и сильно втягивала живот, чтобы торчали кости. На что врачиха говорила: «Ладно уж тебе, выдохни. И дыши!» И слушала меня специальным приспособлением стетофонендоскопом. Моя медицинская карта была такая же толстая, как я. К 10-ти годам таких карт у меня было уже три. А потом я как-то резко перестала болеть. Только иногда симулировала. Чтобы не ходить в школу. До безумия любившая меня мама, конечно же, верила и вызывала врача. И я оставалась дома и «болела» неделю, а то и две И всем было хорошо и спокойно. Вечерами часто заходил Олег со своей собакой, привязывал ее у порога, и взрослые разговаривали до поздней ночи на кухне. Как-то я отвязала собаку, та рванула в мою комнату, к моим игрушкам и разодрала их всех: плюшевых мишек, у кукол отгрызла головы, расчленила резиновых пупсов на конечности и, забравшись под кровать, рычала и не хотела долго выходить. Я ревела и прижимала к себе того смешного слоника, которого мама подарила мне на четырехлетие.
Мое детство прошло в компании любящих и любимых мной родных. Я всегда хотела сделать всем приятное и блеснуть своими талантами. Для каждого торжества я придумывала какие-то номера, пела, конечно, играла на пианино, танцевала и читала собственные стихи. Лет в восемь я начала писать рассказы помимо стихов. Иногда на выходные меня забирала к себе домой баба Света. Мы ходили гулять с собакой Мишкой. Баба Света всегда покупала мне всякие вкусности и готовила простую, но очень вредную и вкусную еду. Макароны по-флотски и жареные пельмени. А еще бабушка с дедом разрешали мне допоздна смотреть телевизор. И я мерила все бабушкины платья и украшения. Однажды я сказала бабушке, что знаю моя мама скоро умрет. И что мне очень страшно. Баба Света очень разволновалась, строго-настрого запретила мне даже думать об этом, и больше такие разговоры мы не заводили. Я всегда чувствовала, что мамы скоро не будет. Впрочем, скорее всего, и материнское сердце бабушки предчувствовало беду.
Каждый год майские праздники у моей семьи начинались с открытия дачного сезона. Дача, доставшаяся моему деду в советские времена, находилась в 70 км от Москвы. На дачу ездили на двух машинах: я с родителями в одной, а бабушка с дедом и собакой Мишкой в другой. На майские было холодно, но в доме тепло и уютно. Дед топил печку и включал в каждой комнате по обогревателю. Кухня и обеденный зал находились в другом небольшом домике, и завтрак мне приносили прямо в постель. Я обожала эти простые и невероятно вкусные завтраки: клинские котлеты с толстенными макаронами в сливочном масле на гарнир. Уже с самого утра все начинали выпивать, кроме деда. Что-то делали по хозяйству, но в основном пили, разговаривали и готовили. Каждый вечер жарили шашлыки и снова пили. Иногда приезжал Олег, и было еще веселее. Майские праздники заканчивались. Я доучивалась в школе, и меня отправляли на все лето на дачу. Мои родители, Олег и его жена Лида приезжали только по выходным. Основное время я была с бабушками. Приезжали мои подружки: Аля и Лена. Мы гуляли, ходили на пруд, бегали друг к другу смотреть сериалы: «Антонелла», «Вдова Бланко» и «Дикий ангел». Мы с Алей были очень близки и даже называли друг друга сестренками. С Леной слишком похожи характерами, поэтому иногда даже ссорились. Но через 10 лет все изменилось. Мы отдалились друг от друга. На дачу я приезжала уже совсем в другую компанию. И так наши пути разошлись
Я очень любила животных и очень хотела котика. Шли мы как-то с бабушкой из леса с банками, полными черникой, через соседнюю улицу домой. На заборе одного из участков я увидела объявление, что бесплатно раздают котят. Конечно, мы с бабушкой окликнули хозяев участка и попросили посмотреть котят. Тут я увидела его маленького пушистика окраса «рысь» с невероятно голубыми глазами. Все котята были хороши, но этот выделялся. Он сразу полез ко мне на ручки, стал тереться о меня и мурлыкать. Котята были совсем маленькими, и пол был неизвестен даже хозяевам, поэтому я назвала котенка Мартой, и мы с бабушкой стали ждать приезда родителей, чтобы вместе вернуться и показать котенка маме с папой. Благо, была пятница, и родители приезжали вечером. В субботу утром они бы смогли забрать Марту. Мы «забронировали» котенка и распрощались с хозяевами пушистиков до следующего дня. Я ни на что не надеялась. Во-первых, у нас был пес Мишка, который всегда гонялся за котами, во-вторых, у папы была аллергия, что являлось главным аргументом не заводить никаких животных. Но, видимо, появление котика в жизни нашей семьи было чем-то судьбоносным, и после недолгих уговоров все вместе пошли смотреть котенка. Либо хорошее настроение родителей после выпитого с утра алкоголя сыграло роль, либо мое нытье и уговоры, но уже в субботу котенок был у нас дома. Пес Мишка сразу почуял неладное. Взрослые закрыли котика в одной из спален и кормили-поили его там. Смастерили ему место для туалета и Мишке не показывали. Странно, но собака, которая от вида любого кота приходила в бешенство и гонялась за ними, готовая разорвать на части, постепенно знакомилась с котенком. Нюхала его, не гоняла, никогда не кусала и не скалилась. А со временем они стали неразлучны. Когда кто-то ругал котенка, Мишка моментально вставал на его защиту: загораживал собой и рычал, скалился на того, кто смел обидеть котика. Да, примерно через месяц все узнали, что котенок мальчик, и он был переименован из Марты в Мартика. Невероятно умный и ласковый кот добрый и игривый стал всеобщим любимцем и полноправным членом нашей семьи.