Ладно, быть, по-вашему, следуйте за мной быстро согласился король, и уже обращаясь ко всем присутствующим, сконфуженно добавил, дорогие гости мы вас ненадолго покинем! А вы не стесняйтесь, продолжайте, развлекайтесь! Музыканты! ну, что там замолчали, а ну-ка играйте! на ходу повелел король и они с Густавом тут же скрылись за дверьми. Принцесса Анна осталась на балу в окружении своих служанок и лакеев. Грянула музыка, танцы продолжились. Король и Густав, пройдя в соседнюю залу, мигом утроились у камина и продолжили разговор.
7
Ну, во-первых, сразу хочу сказать, что я сын служанки Марии, той самой по вине которой принцесса получила увечье, и потом была сослана вами в Нормандию сходу объявив, кем он является, повёл дальнейшее повествование Густав. Король, немало удивившись, не стал его перебивать, а весь обратился в слух. По мере того как Густав продвигался к завершению своего рассказа король понял, что перед ним его родной сын, и что он единственный кто может прекратить страдания принцессы. Но вот Густав дошёл до конца, и теперь уже у него возник вопрос к королю.
Скажите, Ваше Высочество, как так получилось, что моя бедная матушка так толком и не зная, что именно произошло с маленькой Анной, была изгнана из дворца? Ведь, по сути, она не была признана виновной и избежала какого-либо наказания, что это было с вашей стороны? милосердие, благородство? или что-то ещё? пытаясь узнать всю правду о том злосчастном дне, спросил Густав. Король, молча, поднялся, подошёл к балкону, откуда открывался прекрасный вид на королевство, глубоко вздохнул и начал объясняться.
Ну что же, видимо, пришла пора раскаяния за грехи юности! Но я не скрою, мне приятно узнать, что ты мой сын, ты ещё совсем молод, а уже так образован и сведущ в медицине, весь город только и говорит, что о твоих успехах! И уж поверь, я об этом немало наслышан, даже сам хотел обратиться к тебе, а тут вон как всё удачно сложилось! Ну а что касаемо твоей матушки то, так уж вышло, что она просто не успела ни в чём разобраться! Ну, во-первых, Анна была такая егоза, что за ней трудно было углядеть, а во-вторых, когда она упала и расплакалась, то никто даже и не заметил, что у неё случился вывих! Ни твоя матушка, ни ночная сиделка, ни приставленный лакей, ничего не поняли, ну, плачет ребёнок и плачет, всякое бывает, и только утром когда привели медиков, все узнали о травме. И то не сразу, лишь к обеду они определили всю степень серьезности происшедшего. Тогда-то и было принято решение молчать о страшном увечье Анны, так появилась королевская тайна. А твоя матушка ещё до прихода медиков сменилась и ушла отдыхать, ведь ночь-то была трудная, потому-то она ничего и не поняла, когда я повелел её отослать, каюсь, я тогда был сам не свой, но всё же сурово наказывать не стал! Как сердце чуяло, не виновна она, а потом всё ушло куда-то на второй план, главным стало здоровье Анны! А о том, что она хромает до сих пор никому стороннему неизвестно, кроме, разумеется, придворных медиков и близких людей, ну вот, теперь ты знаешь всё закончил свою горькую исповедь король, опустил голову, и крупные слёзы покатились по его щекам.
Зачем же вы так расстраиваетесь, ведь дело поправимое, не стоит опускать руки, отец впервые обратившись к королю, как подобает сыну, упокоил его Густав и тут же добавил, вы, как хотите, но мне надо срочно осмотреть Анну, медлить нельзя, довольно унынья! В конце концов, я имею на это полное право, ведь я её брат и к тому же врач! вдруг резко осмелев, решительно потребовал он.
Да-да, конечно, сынок, ты прав, делай, как тебе велит твой врачебный долг! Мы и так уже достаточно настрадались от всего этого несчастья, так что будем только рады твоей помощи, ты лишь скажи, что нам надо делать, а мы всё выполним! воодушевившись решительным настроением Густава, вскликнул король и крепко обнял его. Густав не стал долго рассуждать, и тут же пояснил, что требуется для начала лечения. В одно мгновенье всё пришло в движенье.
В спальне Анны мигом организовали смотровую, принесли нужные инструменты и много тёплой воды. Туда же в качестве ассистентов Густава были приглашены королевские лекари. Дело приняло серьёзный оборот. Впрочем, пир и праздничный бал, дабы не вызвать лишних кривотолков решили не прекращать. Так что гости по-прежнему продолжали веселиться, но уже без принцессы. Она теперь была полностью во власти Густава. А в это время у короля и королевы Розалии состоялся сложный разговор. Когда королева узнала, что Густав сын её супруга, да ещё и от той самой служанки Марии, которая без суда и следствия была отправлена в ссылку, то смогла сказать всего несколько слов.
Теперь я знаю, за какой грех наша дочь несёт кару печально произнесла она, закрыла лицо руками и горько заплакала. Такой удар для неё был очень чувствителен. После стольких лет совместной жизни узнать о неверности мужа, серьёзное испытание. Однако делать ничего, сделанного не вернёшь, и Розалия, хорошенько проплакавшись, взяла себя в руки. Хотя это вполне понятно, ведь она непросто женщина и жена она, прежде всего, королева. А настоящие королевы умеют держать удар, и Розалия великодушно простила короля за его грехи молодости. В тот же час она познакомилась со своим пасынком, теперь уже принцем Густавом. Она признала его и приняла как родного. Поступок достойный большого уважения. Реакция принцессы Анны на столь неожиданную новость была ещё удивительней. Она повела себя, словно маленький ребёнок и искренне обрадовалась тому, что у неё вдруг как по волшебству появился братик. Одним словом королевская чета с лёгкость приняла столь нежадное пополнения. Теперь монарших особ стало четверо.
8
Меж тем пришёл вечер, стало быстро смеркаться, ночь торопилась занять своё место. На небе высыпали звёзды, а над королевским дворцом взошла Луна. Бал-маскарад незаметно сошёл на нет. Гости, натанцевавшись и отведав десерта, вскоре разошлись. Густав неспешно и взвешенно начал осмотр своей сестрички-принцессы. Анна давно уже привыкла ко всяческим лечебным процедурам и проверкам. Ей это было не в новинку, так что она совершенно спокойно отнеслась к новому осмотру.
Ну, неужели теперь у меня есть брат? как же это замечательно! всё ещё не привыкнув к столь радостной для неё новости, улыбчиво восторгалась она.
Есть-есть, и можешь мне поверить теперь это навсегда, с этого дня я за тебя хорошенько возьмусь, а то мне тут шепнули, что ты слишком непослушная девушка, мол, ты егоза и непоседа! А я ведь не посмотрю, что ты старше меня и ух как накажу, если ты не будешь меня слушаться весело пошучивая, поддерживая непринуждённую атмосферу, продолжал осмотр Густав.
Ах, доктор, ну как же можно наказывать пациента, тем более свою собственную сестру также весело откликнулась Анна и даже рассмеялась. А ещё спустя несколько минут такой тёплой и милой беседы, они вели себя так, словно и не было тех долгих лет неведения друг о друге. Со стороны можно было подумать, что брат с сестрой прожили неразлучно всю свою жизнь. Впрочем, это и не мудрено, ведь родственные души всегда найдут общий язык. А надо сказать, что осмотр длился достаточно долго, так что Густав и Анна наговорились всласть, и притом обо всём. Говорили и о детстве, а оно у обоих было тяжёлым, вспомнили и отрочестве в коем каждый видел свою радость, поговорили и о родителях, которых безумно любили. Анна рассказала об отце, какой он заботливый и добрый, и что строгость его напускная, и нужна лишь для государственных дел. Затронули тему и своих учителей, а они были и у того, и у другого необычные. Притом у Анны из-за болезни, была масса самых разных преподавателей, всех и не перечесть. В общем, из осмотра получился целый экскурс в историю семьи.
Однако Густав, невзирая на весь этот эмоциональный разговор, был уже достаточно опытен и умён, чтобы в течение десятка минут поставить правильный диагноз. И так уж вышло, что оставшуюся часть осмотра они с Анной посвятили установлению наиболее тёплых взаимоотношений. Ничего странного, молодых людей в их положении всегда разбирает любопытство, ведь они не виделись практически целую вечность. Но всё же, любопытство любопытством, а диагноз был суров хронический вывих берцового сустава, осложнённый контрактурой. Одним словом, требовалась срочная и сложная операция. Густав прекрасно знал, как делать такие операции, ведь он уже встречался с подобным диагнозом, когда практиковал в сёлах и маленьких городках, направляясь из Нормандии в столицу.
Крестьяне отродясь не видывали таких лекарей, как Густав. До его появления они лечились сами, и это у них, разумеется, плохо получалось. А поэтому было много запущенных случаев, так что у Густава была возможность изучить большое количество схожих травм и напрактиковаться в их излечении. В общем, операцию откладывать не стали. Подготовка заняла немного времени, и провели её в кратчайший срок. Какие там были сложности и нестыковки, история об этом умалчивает, все подробности остались в секрете. Известно только одно, что всё прошло именно так, как и задумывал Густав.