На наш взгляд, ОВР с ослабленными туберкулезной интоксикацией детьми окажется эффективной в той мере, в какой она будет основываться на идеях этого направления.
Указанное направление характеризует ряд общих позиций.
Первая позиция. Центральными для педагогики оздоровления служат представления о здоровом ребенке, понимаемом как идеальный эталон и практически достижимая норма детского развития. В практике воспитания и оздоровления ослабленных детей эта норма задается в своей «усеченной» форме. Это, например, проявляется в выборе тактики локальных лечебно-профилактических мероприятий, побочным следствием которых нередко становится психологическое «застревание» в болезни.
Источником такого «застревания» в некоторых случаях является позиция взрослого родителя, педагога и даже медицинского работника. Эта позиция не осознаваемо для самого взрослого может стать фактором симплификации (А. В. Запорожец) перспективы оздоровления ребенка.
Здесь допустима известная аналогия с данными, которые получила А. С. Спиваковская и ее сотрудники. Проведенное ими изучение семей пациентов, страдающих наркотической и алкогольной зависимостью (равно как и детей, больных тяжелыми формами диатеза), показывает, что препятствием для полного излечения нередко оказывается супруга (мать), которая бессознательно стремится к пролонгированию болезни, т.к. имеет по отношению к больному «особые властные полномочия».
По нашим наблюдениям в тех группах санаторного детского сада, где работу ведут педагоги и медики с выраженными авторитарными тенденциями, на первых этапах показатели оздоровительного эффекта выше, чем в других группах. Это достигается ценой жесткой директивной организации оздоровительного режима. Однако положительные результаты, полученные вначале, далеко не всегда закрепляются в более отдаленной перспективе, и в итоге может обнаруживаться снижение показателей оздоровительного эффекта по сравнению с другими группами.
Учитывая этот факт, возникает специальная задача формирования у персонала санаторных детских садов психологической готовности к включению в личностно-развивающие взаимодействия с детьми (В. А. Петровский), определения способов такого включения, предполагающего содействие и сопереживание ослабленному ребенку.
Наряду с этим ему должен быть вручен своеобразный «аванс здоровья», а значит, и «аванс силы», который «подкрепляется» вовлечением детей в оптимальные для них (по физиолого-гигиеническим и психолого-педагогическим параметрам) разнообразные формы активной деятельности. Ребенок должен почувствовать себя здоровым до своего реального выздоровления здоровым настолько, насколько это необходимо для полноценного выполнения этих форм деятельности. Это даст возможность не только не подорвать, но и укрепить у ослабленного ребенка чувство «базисного доверия» (Э. Эриксон) к миру в целом и к миру взрослых в частности. Развитие этого чувства представляет собой важнейший гарант эффективного оздоровления. Наоборот, постоянное акцентирование взрослыми «недееспособности» ребенка и вытекающих отсюда ограничений (что обычно довлеет над ним) ведет к подрыву этого в буквальном смысле слова исцеляющего чувства. Негативный запрет на решение непосильных для ребенка задач должен уступить место позитивной поддержке попыток решать любые посильные задачи.
Наш опыт свидетельствует, что для каждого ослабленного ребенка независимо от степени тяжести его состояния в индивидуальном порядке может быть подобран тот или иной «оптимум» активной деятельности (он не тождественен оптимуму физиологической нагрузки, хотя должен рассчитываться с их учетом). Ребенок, благодаря этому, как бы зондирует сферу своего «здорового будущего», производит первичную смысловую ориентировку в нем, да и реально проживает его определенные фрагменты уже в настоящем. В плане оздоровления это намного эффективнее, чем словесная пропаганда ценностей здоровья, здорового образа жизни и т. п.
Санаторному детскому саду противопоказана «ритуализация» больничного режима, сведение воспитания к «педагогическому сопровождению» лечебных и профилактических мероприятий. Более того, сами эти процедуры должны быть органично включены в контекст воспитательного процесса.
Санаторному детскому саду противопоказана «ритуализация» больничного режима, сведение воспитания к «педагогическому сопровождению» лечебных и профилактических мероприятий. Более того, сами эти процедуры должны быть органично включены в контекст воспитательного процесса.
Вторая позиция. Здоровый ребенок рассматривается в качестве целостного телесно-духовного организма. Как отмечает В. Т. Кудрявцев, «жизненная целостность организма, наделенного психикой, сознанием, разумом не исчерпывается слаженным функционированием элементов внутриклеточного вещества, самих клеток и даже их ансамблей. Все это лишь ее органические предпосылки. Формообразующим источником такой целостности является одухотворенное движение человека, которое преобразует мировую энергию в активный энергетический потенциал организма и выступает как средство универсального расширения человеческого сознания. Это значит, что здоровый дух сам строит «для себя» здоровое тело перед нами тот парадоксальный случай, когда функция конструирует орган, необходимый для ее полноценного осуществления (Э. В. Ильенков). Этим мы не хотим сказать, что «дух» представляет собой нечто абсолютно бесплотное.
Напротив, «дух» есть идеальная форма движения мыслящего тела во внешнем пространстве» (В. Т. Кудрявцев).
Таким образом, активное движение (преобразующее действие) и есть то, что реально соединяет «телесное» и «духовное» в человеке. Данная идея, идущая еще от Б. Спинозы, далеко не всегда учитывается в современной психосоматике, допускающей наличие непосредственных взаимных коррелятов «телесного» и «духовного». Однако психосоматическая целостность человека не дана (в том числе от рождения), а задана. Она весьма лабильна и подвержена изменению в зависимости от вновь возникающих обстоятельств жизни особенно в детском возрасте. Тем не менее не сами по себе условия внешней среды, а именно активное движение в ней становится источником такого изменения. В силу этого движение способно повлечь за собой оздоровительный психосоматический эффект.
Эта позиция видится нам предельно актуальной еще и потому, что у детей, перенесших туберкулезную интоксикацию, как правило, наблюдаются разнообразные психосоматические симптомокомплексы. Принцип «лечить больного, а не болезнь» здесь, как нигде, приобретает живой смысл.
По словам Е. А. Аркина, «ослабленный ребенок слаб не только физически, но и психически». Пассивность, отсутствие инициативы, наблюдающиеся в начале пребывания детей в санаторном детском саду почти всегда результат неуверенности в себе, которая в свою очередь вызвана физической ослабленностью (там же), т.е. биологическая дезадаптированность порождает психическую. Однако, как уже отмечалось выше, «искусственно» закрепленная лечащим и воспитывающим взрослым психическая дезадаптированность может стать значимым фактором препятствия выздоровлению. Тут приемы «возбуждения в детях бодрости», «создания у них жизнерадостного настроения», «укрепления в них веры в себе», «воспитания доверия к своим силам», о необходимости применения которых в работе с ослабленными детьми писал Е.А.Аркин, сами по себе оказываются явно недостаточными.
В этой ситуации требуется радикальная перестройка сложившихся способов построения взаимодействий взрослых и детей в соответствии с приоритетами целостного психосоматического развития ребенка. Подобные средства определены в рамках педагогики оздоровления. Культивирование в ребенке здоровой психосоматической целостности составляет ее прямую задачу.
Третья позиция. Оздоровление трактуется не как совокупность лечебно-профилактических мер, а как форма развития, расширения психофизиологических возможностей детей. В свою очередь воспитание ослабленного ребенка становится не сопровождающим фоном (или фактором) оздоровления, а его внутренней основой, всеобщей формой (по аналогии с формулой Л. С. Выготского, Д. Б. Эльконина и В. В. Давыдова: «обучение и воспитание всеобщая форма психического развития»).
Так, перспектива обогащения психофизиологических возможностей через осмысленное, одухотворенное движение обусловлена тем, что последнее, по своей природе общественно, культуросообразно, позиционно. Его «высшими критериями служат универсальные ценности человеческой культуры истина, добро, красота. Здесь они получают вполне конкретное выражение. Например, общим показателем состояния физического здоровья является не сама по себе подвижность человеческого тела, а способность человека испытывать мышечную радость и заражать ею другого человека в форме эстетического переживания. Развитие данной способности не дополнительная сверхзадача, а прямая и непосредственная задача воспитания здорового человека» (В. Т. Кудрявцев).