Бабуль, пошли, какой разговор.
Возьми подарки, а то руки оттягивают. Боюсь, что Георгий не сможет приехать.
Сможет, глухо откликнулся Григорий Прокопьевич.
Елена Александровна взяла Лизу под руку и потянула к дому.
Отойдя шагов на пять, она шепнула внучке на ухо: Как с ума сошел. Вздумал костёр развести, зачем непонятно.
Зато так необычно. Я с детства у костра не сидела.
Детство у тебя ещё не кончилось, засмеялась Елена Александровна.
С тех пор, как сыновья выросли и повзрослели, Елена жила жизнью Вани и внучек. Муж отдалился от неё, а с Аглаей они никогда не были близки. Бабушка придумывала внукам игры, читала книги и рассказывала о прошлых временах.
Бабушка Аглая редко читала детям, но в её комнату девочки забегали чаще, чем в комнату Елены Александровны. Только Аглая могла так смеяться и петь, и любая встреча казалась детям праздником.
Наконец, появился и Сергей с беременной женой и сыном. Последним из их автомобиля выбрался Георгий. Задержались они из-за дяди Жоры, улёгшегося спать под утро. Сергей с трудом его добудился.
Папа, ты волшебник! первым добежал до костра Жора, нисколько не смущённый своим опозданием.
Георгий, мы ждём вас уже час, с неожиданной улыбкой ответил Григорий Прокопьевич.
Самой время для костра, посмотрите какой закат!
Дядя Жора, но волшебники не наливают.
Что нам вино, Катенька, душа загорается от запахов и треска костра.
Ты работу нашел? убрал улыбку Григорий Прокопьевич.
Папа, не сегодня. Я нашел, но она меня не нашла.
Тебе деньги кто даёт, Сергей или Володя?
Не смеши, они снега зимой не дадут.
Понятно, Зина жалеет.
В нашей семье один человек меня понимает, а вот и он.
К костру подбежал Ваня и сразу перепрыгнул его.
Ваня, не дури, крикнула Зина, собираясь сразу направится в дом. Улыбнувшись свёкру, Зина не стала подходить: Я в дом пойду, надо Елену Александровну поздравить. Вань, ты со мной?
Но Ваня уже громко смеялся, догоняя Катю, бежавшую вокруг лужайки.
Ну ладно, одна.
Оставшись с сыновьями, Григорий Прокопьевич подложил в костёр поленьев, с трудом наклоняясь.
Жор, ты отцу ничего не говори, тихо произнёс Сергей.
Премия будет?
Ну и гад же ты, братец.
Капитализм. Не я же его придумал.
Скотство это, а не капитализм.
Твои проблемы
Из дома, одна за другой, вышли женщины. Первой, под руку с Маргаритой, семенила Аглая Прокопьевна, в накинутом на сухонькие плечи ажурном платке. За ними шла именинница с Василиной, Лиза замыкала процессию.
Пора садиться, велел Григорий Прокопьевич.
Сядем, но никак не могу я понять, Григорий, зачем нам всё это?
Тебе и не надо понимать, Аглая, садись.
Усевшись на пеньки, все члены семьи, как по команде, замолчали и ждали слов от Григория. Он прокашлялся, поправил палкой костёр, выпуская в небо всполохи огня и начал говорить.
Вы моя семья и вы должны узнать кое-что обо мне.
Жорик собрался пошутить, но осёкся под взглядом отца.
Я продал одно изобретение, которое обеспечит вас и всех ваших детей. Но чтобы им воспользоваться, мне надо выбрать из вас того, кто не возьмёт чужого, и поделит всё по справедливости. Пока я не решил, кто из вас способен на это.
Глава 3. Наследники
Жорик, всё-таки, не выдержал: А костёр зачем, будешь нас огнём проверять?
Зря стараешься, Георгий. Боюсь всех удивить, но именно тебе или Ване я хотел доверить семью. Но ты сам себе доверять не можешь, а Ваня слишком молод.
Если дело касается наследства, то я мигом исправлюсь, резвился Георгий.
Остальные члены семьи смотрели на Ваню, ожидая его ответа.
На меня смотреть не надо, непроизвольно отмахнулся Ваня. Я не собираюсь сидеть на деньгах, следить за всеми вами, отгородить себя от мира и разгадывать тайны прошлого. Таких преданных женщин, как бабушка Лена уже нет, а другие не захотят так жить. Вот брат у меня родится, может он захочет.
Зиночка непроизвольно схватилась за живот. Она явно ожидала от сына другого ответа.
Пап, а костёр-то зачем? подал голос Владимир. Если мы не годимся, чего нам тут сидеть?
А тебе нравится только в кабинете деньги считать? Да, если кому-то надо хранить тайну, то детей лучше не иметь. Хранитель, как сейф, копит и хранит для других, не для себя. Но некоторые тайны дороже жизни.
Почему не я, Григорий? Детей нет, Аглая поднялась, натянулась как струна и в упор смотрела на брата.
Ты старая уже, Аглая.
Благодарю, убедительно. Можно было Василину выбрать, она чужого не возьмёт.
У неё другая кровь, да и ребёнок есть.
Теперь все смотрели на испуганную домработницу. В доме она появилась лет тридцать назад, но никогда никакого ребёнка у неё не было.
Василина вскочила и бегом припустила к дому. Но семье сейчас было не до неё.
И что, у нас тупик? спросил Сергей. Что это за тайна такая, из-за которой надо обречь себя на одиночество? Прямо постриг.
Это не я придумал, а мой отец. Он мне книгу отдал, но сказал, что кто её расшифрует, тому лучше жить в одиночестве и никому ничего не рассказывать.
Дед, может, ты шутишь? Найти дураков, чтобы они от жизни отказались сейчас невозможно. Идейных нет, как говорится. У нас из всей семьи только мама в церковь ходит, Катя говорила серьёзно, как никогда.
Теперь все переключились на Маргариту. Светская дама, державшая на расстоянии от всей семьи, оказалась верующей.
У богатых это модно, Жорик пытался шутить, но сразу понял, что зря.
Гриша, спасибо за костёр, хорошо тут, но пора и к столу. Там всё стынет. У меня юбилей, если ты не забыл.
Погоди ещё Лена, я не сказал главного. Если я не успею выбрать, то вы никогда не получите этих денег.
Лучше замолчи немедленно, Аглая вновь поднялась, я проголодалась. Весь в отца, тот тоже изображал из себя провидца, да плохо кончил. Живи и радуйся. Закат сегодня уж слишком кровавый.
За Аглаей поднялась Маргарита, за ней Зиночка, вздохнув, встала и Елена Александровна. Поднялись и девушки, и, не глядя на деда, ушли в дом.
У костра остались только мужчины, и никто из них не решался встать первым. Владимир подложил в огонь поленьев, чуть приподнявшись с места.
Дед, ты прости, я же тебе говорил, что не могу.
Понимаю, я и сам не смог.
А почему ты мне это в молодости не предложил? взглянув на отца, спросил Сергей.
Я сам много не знал. Да и женился ты рано.
Меня, как я понял, ты бы и спрашивать не стал, глядя на огонь сказал Владимир.
Ну, если бы я тогда знал то, что знаю сегодня, не стал бы тебя менять. Ты заточен иначе, весь в мать. Живешь с прибыли, с процентов.
Что в этом плохого?
Для меня всё. Ладно, пошли.
Григорий Прокопьевич с трудом встал, но сыновья остались сидеть, будто ожидая от отца ещё чего-то.
Он меня спрашивал лет семь назад, но я отказался, как Ваня, поднялся и Георгий. Нет, я за семью всей душой, но зачем? Вы сами справляетесь прекрасно, не обижены судьбой. Мне чужие открытия не нужны, я свободу люблю.
А у Зины деньги клянчишь на эту свободу? встал и Сергей.
Я не клянчу, я в долг беру. Я человек удачи. Увидите, скоро мне повезёт, и я всё верну. Умираю с голоду, со вчерашнего дня не ел.
Продолжал сидеть только Ваня, но на крыльцо вышла Зинаида.
Сынок, ты что там один сидишь?
Иду, мама, давно костра не видел.
Бабушка волнуется.
Сейчас, ты иди.
Мужчины уже скрылись за дверью, а Ваня оббежал вокруг костра, перепрыгнул через него, поднял голову к небу и закричал: Я не могу!
И бегом направился к дому.
За столом, несмотря на странный разговор у костра, все улыбались, предвкушая вкусный ужин.
Как умеет готовить Василина, знал каждый член семьи.
Подняли бокалы за здоровье Елены Александровны, закусили холодной телятиной, ещё выпили, нахваливая еду и хозяйку. Присела к столу Василина только тогда, когда гости приступили к горячему.
Василина, а где твой ребёнок? развалившись на диване спросил Жорик, папа шутить у нас не умеет.
В гостиной стало тихо.
Джордж, ты пьян, опомнилась Аглая Прокопьевна.
Ну, все же свои. Куда ты его спрятала?
Василина встала и выбежала из комнаты. Стало слышно, как скрипят ступеньки старой лестницы.
Дурак ты, сын, рассердился Григорий, бросив на стол вилку.
Ты сам начал, мы и знать не знали. Может Катька её дочь, или Ваня?
Пьяная ты дрянь. Уходи, глава семейства рассердился не на шутку. Никаких тайн никому не открою. Ты пропьешь все деньги, да и, он резко замолчал. Умру, но никто ничего не узнает.
Знаешь, отец, ты сильно-то не ори. Ты сам виноват, что я такой стал. Седею уже, а как ветер в поле. Ты с нами, мальчишками, часто вот так у костра сидел? Только мама да тётя с нами и были. А как сюда переехал, то только в своём подвале и сидишь, будто уже умер. Квартиру поделил на троих и всё, рассчитался? Жильё мне досталось, когда мне и двадцати лет не было. Мама внуками занялась, а я так один и остался с тех пор.