Тайна ночного крика - Григорий Жадько 12 стр.


Ротыгин немного успокоился, видя его заинтересованное отношение, и вновь изложил суть вопроса, и щекотливое положение, в которое он попал, задержав племянника Боговского.

 Почему вы пришли именно ко мне, как вас?

 Ротыгин Олег Михайлович,  напомнил он.

 Олег Михайлович! Вы же понимаете, что нарушили правила субординации?

 Я это прекрасно понимаю.

 Тем не менее, вы решились?!

 Думаю, вы меня поддержите.

 Это вы правильно сделали. Вы пришли по адресу, но только что я могу сделать для вас, не представляю. Морально поддержать? Не думаю, что бы ради этого вы проделали свой путь сюда.

 Вы правы. Мне нужно от вас помощь другого порядка.

 Слушаю вас.

 Мне необходимо допросить задержанного в кабинете Боговского в его отсутствие.

 Это что ход такой?

 Да. Не буду посвящать вас в детали, но я почти уверен, племянник расколется.

 Ну, допустим, вы правы! Оставим это на вашей совести. И что требуется от меня?

 Необходимо только на час, минут сорок, гарантировать, что бы хозяин кабинета не вернулся, и лучше вообще бы его не было в здании областного МВД.

 Вы просите ни много, ни мало вышвырнуть его из его же кабинета,  он усмехнулся, посматривая на Ротыгина с интересом,  разве это в моих силах?

 Зачем так прямолинейно. Желательно использовать благовидный предлог. Что бы он ни о чем не догадался.

 Легко сказать.

 Вы можете это устроить?

После долгих раздумий прокурор прошел сел в свое кресло.

 Н-да, задачку вы мне задали капитан.

Он куда-то позвонил. Попросил озвучить справку, что он заказывал ранее. Судя по всему, сведения касались биографии Ротыгина.

На том конце провода кто-то невидимый долго давал интересующую его информацию. Он не знал положительная она или нет. Наконец прокурор повесил трубку, не прощаясь, и не поблагодарив собеседника. Ротыгин с волнением ждал, боясь подталкивать Киданова. Он понимал, что прокурор, очевидно, искал варианты, а может вообще рассматривал его визит как провокацию.

 Клименко? У вас начальник Клименко, если не ошибаюсь?

 Да!

 Он в курсе событий?

 Только частично. Я ему еще не докладывал о последних событиях и о визите в ваш кабинет.

 Сильно вы рискуете! Хорошо, я постараюсь сделать все возможное. Я верю вам. Если все устроится, я тотчас позвоню. Оставьте телефон для связи у секретаря. Но, это не все,  он остановил властным взглядом, поднимающегося со стула Ротыгина,  план ваш мне не совсем понятен, но цель я разделяю всецело. Очевидно, вы наслышаны о наших сложных взаимоотношениях с Боговским и поэтому пришли. Собственно, меня интересует только результат. Как вы все устроите, мне неинтересно. Но давайте договоримся на берегу. Ответственность за последствия ляжет на вас самого и разговора, который только, что состоялся, как бы официально не было. Идет?

Отступать Ротыгину уже было некуда. Надо было соглашаться на любые условия. Победителей не судят.

 Спасибо Семен Петрович!

 Да пока не за что. Но я постараюсь. Поверьте. Даю вам слово. Это и в моих интересах. Ждите звонка.

Ротыгин вернулся в отдел. Отдал соответствующие распоряжения технической службе. Они обещали связаться с телефонной станцией и взять на контроль звонки из кабинета Боговского если такие последуют. Речь не шла о прослушке, просто необходимо будет выяснить номера абонентов и установить, кому они принадлежат.

Все готово! Прошел час. Стрелки настенных часов тупо и уныло отсчитывали секунды и минуты, сокращая возможности для осуществления задуманного плана. «Только бы не успела дойти до Боговского информация о задержании! Только бы не успела!»  пульсировал в голове маленький живчик. Время работало против него. Напряжение достигло предела. Работа валилась с рук. В голову лезли непрошеные мысли.

«Милиция прокуратура, суды. Когда он пришел служить были другие времена. Были какие-то принципы, устои, нормы фальшивые однобокие кумачового цвета, но все же. На партсобраниях обсуждали даже семейные дела и измены. Смешно. Влепят такому лихачу выговор по партийной линии, и еще пригрозят исключением из рядов славной коммунистической. Смотришь, в семью вернулся. За ум взялся. А уж об оборотнях в погонах, предательстве и речи не поднималось. Не было этого, единичные случаи по стране. Несмываемый позор на коллективе. А сейчас что? Что сейчас? Как-то живем, существуем, плывем в общем потоке воровства и коррупции. Когда люди начали бояться людей в форме? Когда пришли те, которых, собственно, никто особенно не просил. Похоронные команды поселились в Кремле. Народ захотел перемен. Пьяный кандидат-президент упал с моста, но привез из-за рубежа сумку одноразовых шприцов. А народ хотел перемен. Он не первый и наверно не последний. Так приходят все, издают декреты о земле, а потом ее забирают и прихватывают попутно все, что есть во дворе. Возвращают крепостное право и заставляют работать за палочки; а за собранные колоски на твоей земле и твоих предков тюрьма. Вы же хотели перемен. А кто решил, что они будут в лучшую сторону, вам только туманно пообещали.

Великая демократизация  обернулась великой клоакой. Куда делось все, что имели, потеряли страну, а главное в душе пустота. Флюгер болтает. Эти пацаны, что приходят, сколько из них будет нормальных. А что значит нормальный? Сейчас нормальный, тот, кто в системе. Те, кто пришли наверх, молча стали проповедовать принцип, пока нас не выгонят, мы должны успеть. Все хотят успеть. Отбросили нормы приличий. Вертикаль власти согласилась с негласными законами. Какие там законы. Понятия. Живем давно уж по понятиям. Бандитское слово. Точное. Чем выше сидишь, тем крепче рука и больше в нее входит. И не выходит. Остается в ней.

Наконец долгожданный звонок из прокуратуры, вывел его из напряженного ожидания. Киданов выполнял свои обещания.

 На счет часа не ручаюсь, но сорок минут могу обещать. Поторопитесь,  глухо прошипела трубка такие нужные слова.

 Спасибо, спасибо, я вам потом доложу, как все прошло.

 Поторопитесь,  опять односложно промолвил Киданов.

Получив отмашку, Ротыгин, быстро посадил племянника и оперативных работников в дежурную машину, и они с иллюминацией и звуковой сиреной, рванули на всех парах к зданию областного УВД. Он следовал по пятам на своей Мазде, стараясь не отставать.

Операция больше походила на рейдерский налет, когда он с каменным и решительным лицом прошел в приемную Боговского. Вскочила как ужаленная секретарша, когда он направился мимо ее в его кабинет. Его удостоверение, не произвело на нее никакого впечатления. Он коротко, жестко бросил, что все согласованно на самом верху, и беспокоиться и звонить ей никуда не нужно. Сказав это, и даже не выслушав возражений он, как в свой собственный, проследовал в кабинет Боговского. Пока секретарша размышляла, как поступить и что предпринять, в приемную ввели задержанного племянника. Женщина, не оправившаяся от напора Ротыгина, получила новый стресс. Проинструктированный оперативник остался присмотреть за секретаршей, направив с почтением племянника в знакомый дядин кабинет. Андрей Боговский зашел в кабинет с сияющим лицом, но увидев там вместо дяди  следователя, явно опешил. Черты его физиономии приняли выражение крайней растерянности, а рот открылся в немом невысказанном вопросе или удивлённом восклицании.

 А как?! Что!!? Это почему?!  выдавил он сдавленно и затравленно.

Ротыгин ничего не объясняя ему, покинул кабинет, неплотно прикрыв внутреннюю дверь. Он покинул помещение, в котором остался недоумевающий молодой человек, но не вышел в приемную. Олег встал в проеме между двух дверей. Вторую, внешнюю дверь он слегка тоже прикрыл с тем, чтобы за его действиями не могла наблюдать любопытная секретарша.

На столе Льва Абрамовича стояли три телефона. Один из них был городской. Ротыгин приник к неплотно затворенной внутренней двери и прислушался. Попутно он включил миниатюрный диктофон. Капитан знал, что племянник был частым посетителем этого кабинета и ориентировался в нем прекрасно. Оставленный один в кабинете дяди, племянник около десяти минут не подавал признаков жизни и только потом Олег услышал робкие шаги и стрекот набираемого номера.

Послышался быстрый сбивчивый шепот молодого Боговского. Тот, к кому он обращался, был назван только по имени отчеству:

 Аркадий Абрамович. Беда!!! Меня поймали на тайнике с оружием. Где дядя? Надо что-то делать!!! Про ваш гараж они еще не пронюхали. Его нужно срочно зачистить! А меня надо спасать, иначе я могу не выдержать прессинга со стороны следака. Капитан обещает посадить меня в камеру с самыми отпетыми уголовниками. Что они там со мной сделают говорить думаю не надо. Там я точно сломаюсь, и жизнь моя будет кончена!!!

После небольшой паузы он торопливо добавил в трубку:

 Понял, все понял. Только спасите меня!

Сухо щелкнул рычаг аппарата. Молодой человек прошел по комнате, скрипнул стул, Олег уже хотел было зайти, но вдруг племянник передумал и вновь кинулся к телефону.

 Оксана ты? Да я! Я! Никуда не пропал. Ты одна Можешь говорить? Понадежней спрячь сумку, которую я в гардеробе оставил и никому ни под каким видом о ней не проговорись, особенно ментам. Может, маме отнесешь?  Ну, куда хочешь! Я попал в одну историю, но думается ненадолго. Дядя спасет меня, и все будет как раньше. Только молчи. Я звоню из кабинета дяди, видимо тот уже все знает, и предпринял шаги в отношении беспредела борзых «следаков». Всё! Нет, всё потом Я сказал потом. Говорить больше не могу. Возьми себе денег из кармана моей куртки. На первое время тебе хватит. Я не прощаюсь!  Давай делай, что я сказал. Поторапливайся!

Назад Дальше