И наконец, в ночь с 23 на 24 февраля вышел декрет конвента о наборе 300 000 рекрутов для защиты «завоеваний революции». До этого, 1 февраля, Франция объявила войну Англии, Голландии, Испании и Сардинии, при этом находясь в состоянии войны с Австрией и Пруссией. Стоит сразу же отметить, что подобный принудительный рекрутский набор был впервые за всю историю Франции! В Королевской Франции служба в армии была добровольной и формировалась она, как сейчас модно говорить «на контрактной основе». После революции, служба в армии была так же добровольной. А сейчас, уже молодые неженатые люди или вдовцы, от 18 до 45 лет, без детей, в количестве 300 000 должны идти в армию принудительно, без всяких «хочу, не хочу».
Причем тяжесть набора падала именно на крестьянство, буржуазия могла легко откупиться, горожане-патриоты, как правило, уже сами служили в национальной гвардии по месту жительства или же несли службу в многочисленных муниципальных учреждениях, оставались, только крестьяне. День начала призыва, был зафиксирован как 10 марта 1793 года, при этом еще, призывники должны были сами явиться на призывные пункты!
И естественно девятнадцатилетний Роберт Жульен подлежал призыву и был внесен в списки призывников (тем более декретом от 19 июня 1790 года наследственное дворянство, как и все титулы и обращения, среди них знаменитое «шевалье», и приставка «дэ», было отменено).
И вот в день, зафиксированный для сбора призывников департамента Майен, Роберт Жульен вместе с двенадцатью друзьями, в основном бывших своих однокашников по колледжу, приходит к «дереву свободы», где было обозначено место сбора. Это было в воскресенье 3 марта 1793 года в Сен-Фрембо, именно так обозначено время и место в мемуарах де Во.
Здесь собралось уже немало молодых людей, что так же должны были идти «защищать завоевания революции».
Представитель мэрии зачитывает декрет конвента перед толпой молодых людей. Неожиданно из толпы выходит наш герой, подымается на трибуну, вырывает бумаги из рук оратора и топчет их ногами. Затем он обращается к призывникам
Они убили нашего Короля! Они арестовывают наших пасторов! И они еще требуют, что бы мы шли умирать, защищая их! Мы пойдем сражаться, но за нашу Веру! За нашего Короля! Долой республику! Да здравствует Король!
Раздались громкие крики «Да здравствует Король! Долой республику!». Молодые люди опрокидывают помост, жгут бумаги, рубят «дерево свободы», служащие муниципалитета в страхе бегут с площади.
Роберт Жульен встает во главе шестисот призывников из приходов Сен-Лю-дю-Гаст, Сен-Фрембо, Пуле, Монрёй, Шампеон, с которыми он идет на Майен.
Следует сказать, что Нормандия так же, как Бретань и Вандея поднялась против рекрутского набора. Здесь повторилась та же история, как и в соседних департаментах. Призывники громили здания городской администрации, сжигали списки призывников, долговые расписки и прочие налоговые документы, и даже бумажные ассигнации (крестьяне долгое время признавали только «настоящие деньги», монеты из золота серебра и меди)! Они разоружают «патодов», как презрительно называют «патриотов», сторонников революции, и немногочисленную национальную гвардию, освобождают заключенных в тюрьмах. Но объединиться, создать единую Королевскую и Католическую Армию Нормандии, они не смогли и были разгромлены по частям.
Был разгромлен и отряд Билара, вооружение которого состояло в основном из палок серпов и кос, а сам он, заочно приговоренный к смерти, (при этом за его голову была назначена награда 1200 франков) был вынужден скрываться на одной мельнице, на берегу Луары в местечке Ле Гуэ-де-Лоре. Мельница располагалась всего в двух лье от дома отца Роберта Жульена. Кстати сын мельника был однокашником Билара по колледжу, именно он и посоветовал нашему герою скрыться у его отца.
Здесь де Во, хоть и дворянин, естественно не сидел без дела, и помогая по работе мельнику (за которую наш герой получал аж два су и три денье) пробыл до июня 1793 года, под видом племянника хозяина, пока не узнав, что его местопребывание стало известно республиканцам, прямо направился вместе с сыном мельника и братьями Фортен, что кстати как и Билар были приговорены к смерти, в Вандею.
французская водяная мельница
Здесь, простым рядовым сражается в Королевской и Католической Армии в отряде Лярошжаклена (которого в своих мемуарах называет «современным Ахиллом»), её путь подробно описан в других моих книгах, в частности в биографии самого Анри де Лярошжаклена, поэтому не буду здесь повторяться.
французская водяная мельница
Здесь, простым рядовым сражается в Королевской и Католической Армии в отряде Лярошжаклена (которого в своих мемуарах называет «современным Ахиллом»), её путь подробно описан в других моих книгах, в частности в биографии самого Анри де Лярошжаклена, поэтому не буду здесь повторяться.
Роберт Жульен участвовал в форсировании Луары и сражении под Сен-Флореном, после поражения в битве Ле-Ман 1213 декабря 1793 года (город Ле-Ман не смотря на упорное сопротивление вандейцев, перешел в руки республиканцев) он вместе с другими беглецами из Ле-Мана скрывается в окрестностях Эврона (департамент Майен).
Как запишет в своих мемуарах де Во, каждый день республиканцы расстреливали несчастных вандейцев, раненых или больных, что были пойманы поисковыми отрядами в этом кантоне, так что Билар предлагает скрывавшимся вместе с ним беглецам идти за ним в Нормандию.
форсирование Луары вандейцами
глава вторая
По возвращении, наш герой по обычаю шуан, берет прозвище Александр. Вместе с ним три брата Фортен, Франсуа, Рене Жан и Жан Баптист Жульен, уже знакомый нам сын мельника Бернар Папуен по прозвищу Мартин, Ланде, Куаньяр, Ренуар и еще несколько человек, что стали ядром новой нормандской шуанерии (и соответственно будущего легиона Амбриер в Королевской и Католической Армии Нормандии).
Первоначально вновь образованный отряд базировался в окрестностях Домфрона (департамент Орн) и первым его делом стало нападение на дом конституционного священника в Сен-Дени-де-Вилент (Орн).
Причем в деле участвовало всего четыре человека, наш герой и братья Фортен. Ровно в полночь они постучали в дом священника и попросили служанку (заодно и любовницу) позвать Рене, так звали конституционного кюре. Кюре по своим обязанностям крестил, венчал, причащал и соборовал людей и приход в полночь никого особо не удивил (вполне возможно его пришли звать к умирающему), другое дело «верные» не пользовались услугами конституционного священника, а таких в сельской местности было большинство.
По слухам, кюре был довольно богат, нажив деньги на всевозможных махинациях, и не захотел открывать дверь в свою комнату. Тогда Билар заявил «именем закона откройте!» и вломился в дверь. Служанка с криками «на помощь, на помощь!» выбежала на улицу.
Кюре от страха выскочил в окно и побежал к соседям.
Шуаны чувствуя, что скоро здесь соберется много народу, а их всего четверо, хватают дробовик, что хранился дома у священника, полфунта пороху и немного свинца бегом покидают коммуну, жители которой уже выбежали на улицу на крики кюре и служанки.
При этом «разбойники» не взяли ни настенные часы, ни денег, ни чего-либо из вещей кюре, так как не считали себя грабителями.
Пока шуан было мало, они занимались «мелкими пакостями», рубили по ночам «деревья свободы» и разоружали и раздевали «патриотов», пополняя арсенал своего отряда, пока каждый шуан в нем не щеголял ружьем и парой пистолетов.
Любили они и пошутить над «патриотами». Так узнав, что две молодые девушки республиканки из маленькой деревушки Ле-Кло-де-Сен-Дени, заявили, что они лучше будут матерью пятнадцати детей без мужа, чем выйдут замуж за аристократа (роялиста), в ту же ночь, шуаны, под видом чиновников-республиканцев, явились прямо к ним домой.
Это был де Во и два его товарища.
Вы аристократки? С порога спросили «республиканцы».
Что вы! Это не правда!
Тогда почему у Вас длинные волосы?! Все патриотки республиканки обязаны ходить с короткими волосами, таков приказ Конвента! С длинными волосами ходят только роялистки-аристократки!
А мы и не знали! Воскликнули девушки.
Ну, вам повезло, что встретили нас, другие вас уже бы арестовали! Срочно стричься!
И «республиканцы» коротко остригли девушек «во имя республики!».
Девушкам пришлось расстаться с косами, которыми они так гордились!
Об этом случае долго говорили в окрестностях Сен-Дени и в соседних департаментах. Это сейчас девушка с короткой стрижкой норма, а тогда, да еще в деревне, короткие волосы считались признаком бесчестья.
Был и еще случай, когда де Во с братьями Фортен пришел на республиканскую свадьбу в деревне Ба-Винуар, под видом «большого начальника» (для чего специально переодевались в республиканскую форму) и в конце концов заставил жениха постричь коротко невесту, а невесту, соответственно, обкарнать жениха.